князя у Владимера,

На пиру сидите́ ницим не хвастаите́

Мне же, князю всё же Владимеру,

105 Владимеру же мне да Святослаёвичу?

Ишше есь чим вам, добрым молодцам, похвастати,

У вас чого в доми есь у вас хорошего?»

Тут ставали два же брателка родимые

На резвы ноги́ они да всё скорёхонько,

110 Они кланялись князю же Владимеру низёхонько:

«Уж ты ой еси же, князь да наш Владимер же,

Ты Владимер-князь да Святослаевич,

Уж ты знашь, что у нас домы очунь хорошие,

У нас именьица-богасьвица да много есь,

115 А многосчётненькой да золотой казны,

У нас жоны очунь молоды,

Нам похвастать, да добрым молодцам,

Нам могучим да всё русьским бога́тырям,

Мы похвастам тебе, князь Владимер же,

120 Мы родимой тебе да ро́дной се́стрицой,

Ишше той ли Святославой-ту Петровисьнёй,

А Петровисьнёй же всё Сбродовисьнёй.

У нас хороша сестриця наша родимая,

А красота у ей очунь прекрасная,

125 А умом-то у нас она очунь же умная,

Уж как хитросью у нас очунь прехитрая.

А у нас се́стрица родимая — никто да ей не видывал,

А нехто да ей, нашой сестрицы, не сматривал,

Ишше той ли Святославы той Петровисьни,

130 Красно солнышко у ей да не пекёт некак,

Буйны ветры ей бела́ лиця не обдули-то,

А часты дожжички да ей да лиця белого не смо́чили,

А она сидит у нас, девиця, родна се́стриця,

Ишше та ли Святослава да Петровисьня,

135 Во высоком-ту она сидит в новом тереми.

У нас построен-то ей терем-от высокой-от

А на тих ли на двадцати семи же столбичках,

Ишше на тих ли... столбички же то́чены,

Ишшо точё́ны были золочёные».

140 Тут заслушал князь Владимер очунь их же всё.

А ишше в том пиру сидел Алешенька Попович млад,

Во хмелю-ту Алешенька повыпил сидел,

Сам возго́ворил Алеша таковые слова:

«Уж ты ой еси же, князь Владимер же,

145 А Владимер-князь же Святослаёвич,

Ты не верь-ко-се-от Петровицей-Сбродовицей,

Они неправду тебе, князю, всё же сказывают,

А у их же сестра всё нехорошая,

Нехорошая же всё да некрасивая,

150 Уж я езжу к ихной ро́дной се́стрицы,

Уж я езжу к ей всё в гости, посешшаю ей,

Ешше ту ли Святославу всё Петровисьню,

А Петровисьню да всё Сбродовисьню.

А среди-то езжу к ей да ночки тёмною,

155 Я сижу у ей да до утрика до ранного,

До восходу-та сижу да солньця красного,

Я лежу у ей да на кроваточки кисо́вою,

Я на той ли на периночки пухо́вою,

Я челую, милую ихну ро́дну се́стрицу,

160 Ишше ту ли Святославу-ту Петровисьню».

Тут Петровицям братьицям Сбродовицям

За беду пало́ им да за великую,

За досадушку же показалосе да непомерную,

Они хватали скоро́ они да вострой нож,

165 Они кинали скоро во Олешеньку в Поповиця:

«А и ты не хвастай-ко, не ври да нашой се́стрицой,

А и ты любимой нашой Святославой-то Петровисьной».

А хватал-то нож скоро́ да Илья Муромець,

Илья Муромець да сын Ивановиць,

170 Во свою-ту он хватал ручку правою;

И тут Алешеньки да за беду пало́,

Тут Поповицю да за его стало да страху-ту,

А правой рученькой Алешенька помахивал:

«Ах вы Петровици, братья Сбродовици,

175 Я скажу же вам да всю да сушшу правду-ту,

А у вас-то есь да жоны молоды взяты́,

Молоды взяты́, они сгуля́ли у вас же всё,

А к одной-то ездит Пересмякин-от родной племянничок,

А к другой-то ездит Пересчота-та племянничок».

180 И тут Петровицам-то родным братьицам

И за беду палось-то им да за великую,

За обидушку пало да за великую,

Что обнес-то их Алешенька Попович млад,

Он при князи-то обнес да при Владимире.

185 Со стыду-то они всё стали да на резвы́ ноги,

А со князем со Владимером прошшалисе

Они во праву рученьку,

Со княгиней Апраксеньей-королевисьной во левую,

Со могучима с богатырьми роспрошшалисе,

190 И пошли скоро́ да на широкой двор,

Они брали своих добры́х коней,

Добры́х коней брали да богатырьских же,

Они заскакали на коней скоро́ да богатырьских-то,

Они поехали из города из Киева,

195 От князя-ти поехали да от Владимера,

Ко своим они домам да ко своим высоким теремам,

И ко своим-то они да к молодым жонам.

Приезжали они да ко крылечушку да ко передьнему,

А и заходили то скоро́ да на новы́ сени,

200 Отпирали скоро́ свои да о́ни комнаты,

У одной сидел в гостях да Пересмякин-от родной племянничок,

И у второй жоны сидел да Пересчота-то племянничок,

Заходили тут Петровици-Сбродовици

В свои они в комнаты в высокие,

205 Они брали своих молодых же жон,

Они брали-то их да за русы́ косы,

Повели-то о́ни их да на добры́х коней,

На добры́х коней садили на богатырьских же,

Повезли-то о́ни их на то полё да на Кули́ково,

210 И они отсекли у их да буйны го́ловы,

Захоронили их во полё на Кули́ково.

(Вот сколь яры были бога́тыри прежде!)

Приезжали ко терему да к родимою се́стрици,

Ишше той ли Святославы-то Петровисьни,

Они стучалисе у ей у дверей же,

215 Не отпирала она им дверей косисцатых,

Они брали в ручки глызку снежку белого,

А кинали ей да всё во стеночку.

А ишше тут она услыхала ихна ро́дна се́стриця,

Ишше та ли Святослава всё Петровисьня,

220 Отпирала двери косисцаты,

Увидала она двух своих да ро́дных братьицей,

Двух Петровицей она да всё Сбродовицей,

У ей ухнуло да ретиво́ серьцо,

А ишшо чуть ли с ног не пала же.

225 А и тут ее же братьица да ро́дные,

Заходили к ей во терем-от высокой-от

Ей же брать хотели за русу́ косу