их же всё на се́мена».

115 И одевалсе князь же Глеб да сын Володьевич,

Скинывал с себя дорогое платье цве́тное,

Одевал же на себя да богатырьское,

И одевал он на себя латы да богатырьские,

И он садилсе же князь да Глеб же сын Володьевич,

120 На своего коня да богатырьсково,

И же брал с собой копьице же вострое,

И же брал с собой же саблю вострую,

И поехал скоро в славной в Концырь-город,

Где царила Маринка же да б.... безбожница.

125 А подъезжали скоро ко городу ко Концырю,

А ише тут же оставлял свою же он друженочку хоробрую,

Оставлял же их он же да во чисто́м поли́,

Во широком же всё в роздольици,

Во белы́х шатрах же всё поло́тьненых,

130 А поехал же князь да Глеб Володьевич,

Он во город-от поехал же во Концырь-от,

Где царила-королила же Маринка б.... безбожница,

И Маринка же дочь Кандальевка.

А и приувидала же Маринка б.... безбожница,

135 Ише едет князь же Глеб да сын Володьевич,

Выходила на крылечушко да королевьское,

Оперлась во перилышко да золочёные,

Золочёные были, точёные,

Брала в руки же трубочку да золочёную,

140 Она смотряла же во чисто́ поле,

Ише едет князь же Глеб да сын Володьевич,

Он же едет на своем кони да богатырьском-то,

А у его же конь да очунь быстро бежит.

Приезжал ко крылечушку да королевьскому,

145 И он ко терему же всё да королевьскому,

Ко той-то к Маринки дочери Кандальевки,

Ише кланялась Маринка дочь Кандальевка:

«Уж ты здрастуй, князь же Глеб да сын Володьевич!»

— «Уж ты здрастуй, здрастуй, б.... Маринка дочь Кандальевка».

150 И тут говорил-то князь же Глеб да сын Володьевич,

Он Маринки дочери же всё Кандальевки:

«Ах ты Маринка же б.... безбожница,

Ты зачем у мне отобрала двенадцать кораблей заморьских же

С дорогима же товарами заморьскима?

156 Мне везены, князю Глебу сыну же Володьевичу,

Трои перчаточки же мне да в подареньицо,

Ети перчаточки же очунь были до́роги,

Из семи-то шолков разных заморских-то,

Эти перчаточки росшиты были красным золотом,

160 Россажоны были дорогим да скатным жемчугом,

И посажено было по дорогому камешку да драгоценному,

Драгоценному было, бесценному,

И цены-то же ему же всё же не было,

Цены не было же всё да не обло́жено.

165 Ты зачем, Маринка же ты б.... безбожница,

Убрала мои ка́рабли, товары да всё заморьские,

Ты брала с меня да дани-пошлины,

Дани-пошлины брала да сорок тысяцей,

За якоря булатные брала да сорок тысяцей,

170 Ты за шлюпки мои брала да сорок тысяцей,

За премладеньких карабельшичок брала да дани-пошлины,

А сорок же брала же с их да с их же тысяць же,

Засадила моих премла́дых карабельшичков,

И премладеньких моих же всё матросичков

175 Во темные же ты их да всё во те́мницы,

Заключила во ту ли во злодеюшку да заключебную

И моришь же их же всё смертью голодною?»

Говорила же тут Маринка дочь Кандальевка:

«Уж ты ой еси же, князь да Глеб же сын Володьевич,

180 Отгадай-ко ты у мня да три хитрых мудрых загадочек,

Отгадаешь же мои же ты загадочки,

Я отдам тебе же все да черны ка́рабли заморские,

С дорогима-то товарами заморскима,

Я отдам тебе трои перчаточки,

185 Которы везены тебе да в подарочки,

И я выпушшу твоих премладеньких же карабельшичков,

Уж я выпушшу твоих премладеньких матросичков,

Я тогда же за тебя же, князь же Глеб да сын Володьевич,

Я тогда же сама за тебя взаму́ж иду,

190 Отгадай-ко, князь же Глеб же сын Володьевич,

Ишо у вас во матушке да в каменно́й Москве

Краше свету есь да краше свету есь?»

— «Не хитра-мудра», — да говорил тогда,

Говорил-то князь же Глеб да сын Володьевич.

195 «Не хитра-мудра твоя же всё загадочка:

У нас во славной матушки да в каменно́й Москве

Краше свету у нас да красно солнышко».

— «Ише втора загадочка:

Да што же выше лесу же?»

200 — «А у нас во славной матушки да в каменно́й Москве,

Светет светел месяць-от».

— «А что же чашше лесу-ту?»

— «А чашше лесу часты звездочки».

— «А без замочков у вас во славной матушке во каменной Москве?»

205 — «Не хитра да мудра, да Маринка б.... безбожница,

Не хитра-мудра твоя же всё загадочка:

А у нас во матушки же в каменно́й Москве

А Дунай, а Непр-река да очунь быстрая».

А и говорила тут Маринка дочь Кандальевна:

210 «Уж ты князь да Глеб Володьевич,

Я теперь же за тебя да я замуж иду».

И выносила Маринка дочь Кандальевна,

И выносила она чарочку золоченую.

Наливала дорогого напиточку заморьского,

215 Подносила Глебу сыну Володьевичу:

«Выпей, выкушай ты, князь да Глеб да сын Володьевич,

От меня же напиточку да всё заморьского».

Ише брал же князь да Глеб да сын Володьевич,

Он же брал-то своей рученькой же правою,

220 Он хотел же пить да из чарочки да золоченою,

Дорогого напиточку да всё заморьского.

Его доброй-от же конь да богатырьской-от

Взял потолконул своей да ножкой правою

Как его-то чарочку да золоченую,

225 Он же вылил из чарочки на матушку да на сыру́ землю́,

Сырая земля да загорела же

От того напиточка да всё заморьского.

Тогда разгорелось князя Глеба сына все Володьевича

Розгорелось у его да ретиво́ серьцо́,

230 Росходилисе у его да могучи́ плечи́,

А могучи́ плечи же всё да богатырьские,

Он же брал скоро в руки сабельку же вострую,

Он же отсек у Маринки дочери Кандальевны,

Вот отсек у ей да буйну голову.

235 Он струбил же тут скоро да во туриной рог.