К нам подоспели люди. Очень они оперативно - и года не прошло, как говорится.

Мы продолжали отстреливаться, а эти громыхающие экзоскелеты проносились мимо, поливая всё вокруг огнём пулемётов таких размеров, что и мне уже не поднять. Их орудия рвали роботов в куски с пары попаданий. Я даже удивился, почему люди проигрывают. Но почти сразу удивление испарилось – за спинами пехоты образовалась линия танков, и я услышал знакомый грохот, увидел вспышки привычного яркого света. Потом впереди начали разрываться снаряды. А спустя пять минут, из облака пыли выскочил вражеский танк, бухнул, выплюнул сгусток плазмы, и от танка людей не осталось даже гусениц. То немногое, что уцелело после удара плазмы, выпадало наземь в виде дождика из капель раскалённого металла. В основном же, цель просто испарялась в атмосферу. В том мире у людей не было плазменного оружия. Поэтому они и проигрывали свою войну. Ну, и потому, что в первые же недели войны, людям ударили в тыл, истребив большую часть техники и личного состава, до того, как они поняли что происходит. Ни новейшего оружия, ни ресурсов, ни производственных мощностей – они были обречены.

А нам было плевать.

Мы просто сражались, для собственного удовольствия.

Когда люди пошли в атаку, не сговариваясь, мы двинулись в общей лавине, стреляя на ходу. Помню, как порой замирали эти экзоскелеты, поворачивались к нам. За бронёй капсулы, я не видел лиц, но, думаю, они были очень удивлёнными. Ни такой брони как у нас, довольно бессмысленной в том мире, ни нашего оружия, они прежде не встречали. Как реагировали машины, я уже говорил – они продолжали драться до последнего. Иногда машины отступали разом, казалось, что они бегут прочь теряя тапки, но каждый раз оказывалось, что отступление лишь перегруппировка, для нанесения нового удара. И каждый такой удар, выкашивал шагавших рядом с нами роботов, с операторами внутри – да, пожалуй, это самое верное определение. Шагающие монстры, с людьми внутри, были чем-то вроде лёгкого танка, только на двух ногах и с пилотом. Который управлял машиной так, словно она была его собственным телом. Оператор, пилот – не знаю, как назвать. Эта возможная ветвь развития военной и обычной техники, в моём мире развития не получила. Мы пошли другим путём – экзоскелеты превратились в более совершенное своё воплощение, куда меньших размеров, чем монструозные машины людей того мира.

Порой движение замедлялось, наши союзники гибли пачками, а машины сосредотачивали танки и пехоту, для ответных ударов. Ни раз, и ни два я чуть было не оказался превращён в облако раскалённых газов, но машины наталкивались на огонь плазменных пулемётов и бластеров, не в силах его преодолеть. Мы прореживали ряды врага, пехота и техника людей снова появлялась на горизонте, атака продолжалась. В какой-то момент я понял, что не могу идти – силы кончились. Но уходить домой, бросать битву я не желал. Организм требовал продолжать, подавить врага и закончить сражение полной и окончательной победой. Ребята сталкивались с тем же, но точно так же, не проявили желания выйти из схватки. Вместо этого мы раскупорили по склянке эликсира, жажда и голод отступали, в тела вливались новые силы, разум прояснялся, и мы снова бросались в бой, круша врага и, иногда, чисто случайно, слишком быстро продвигавшихся вперёд людей. По поводу дружественного огня, пару раз скосившего наших союзников, переживаний я не ощутил. Судя по ребятам, они тоже. Одним фантомом больше, одним меньше – мы не видели особой разницы. Только что их наличие, делало нашу маленькую войну, более осмысленной и более интересной.

Хех…, как вспоминаю эти дни, так одновременно возникают два чувства – радость, мне приятны эти воспоминания. И удивление. Зачем нам это надо было? Рисковали шкурами, ради очередной порции адреналина. Наверное, война, всё-таки наркотик. Но война в реальном мире, это смерти людей. Это переживания морального плана и прочие подозрительные вещи, редко трогавшие мой разум, однако, весьма ощутимые для моего брата и друзей. Таргот не в счёт – ему война и мать и отец, и сестра с братом. Он войну любит так, как никто из нас. Вообще, я иногда подозреваю, что Таргот сумасшедший. Просто очень хорошо маскируется. Ну, не суть.

Мы получили войну, где моральные причиндалы, никак не возникали – всё равно что симулятор, только лучше и гораздо реальнее. А все противники и союзники, всего лишь фантомы, плод чьей-то фантазии. Халявный адреналин, без угрызений, даже без лёгких погрызиваний совести. Не это ли истинное счастье? Нет, наверное. Иногда мне очень жаль, что мы утратили прежнее понимание своих походов за экран. Фантомы обрели личность, разум, они стали для нас слишком реальными. Мы утратили способность воспринимать их как тренажёры для удовлетворения наших страстей и желаний. И когда это случилось, всё сильно поменялось.

Но тогда! Какое же было время! И это безумие накрывшее моих друзей!

Проклятье…, я ведь очень скучаю по тем временам. Грёбаная совесть и морали эти драные – вот нахрена они у моих друзей в таком объёме? Да и у меня немного есть – вообще бесполезная вещь. Воистину, совесть, честность и милосердие, исключительно важные качества для благополучия любого человека – если их нет, благополучие гарантировано.

Наступила ночь, сражаться стало не так удобно. Однако мы к этому были готовы, да и люди на планете, битву не прекращали, как и машины. Несмотря на темноту, сражение лишь набирало обороты. Так что приборы ночного видения мы взяли не зря.

Я уже не помню всех деталей той битвы. Мы продвигались по выжженной планете. Там, где не было руин, земля дымилась, была покрыта шлаком. Видимо, растения выжгло бомбардировками или же война на планете шла уже не первую неделю. За нашими спинами оставались города, выжженные поля, закопчённые горы и кучи трупов, как человеческих, так и остовы роботов, которые, в принципе, тоже можно назвать трупами. Мы шли и шли, вырезая всё, что движется и не напоминает кособокие танки людей или их шагающих машин.

Наступило утро, в небе появился подковообразный аппарат и сбросил бомбы на передний край нашей армады. Танки людей подняли дула, грянул залп – летающий монстр скрыло огненным облаком, он стал дымиться, но не упал. Мы бы его сняли, но не успели – появились истребители и закружили хоровод, поливая монстра огнём из всех стволов. Тот огрызался, отправив на землю десяток самолётов, но вскоре из корпуса полетели осколки и огненные всполохи. Бомбардировщик свалился в километре от нас, подняв тучу пыли. Мы двинулись дальше, вскоре оказавшись, близко друг от друга. Теперь мы шли неровной линией, на расстоянии пяти, десяти метров друг от друга и иногда стреляли. Иногда, потому что больше уже было не в кого стрелять. Машины почти перестали появляться. Наших союзников, в этом последнем рывке, в живых оставалось немного. На горизонте виднелись танки, громоздкие машины людей, но вблизи нас, их осталось совсем немного.

Один такой преградил нам дорогу и наставил на нас своё орудие.

- И что это значит? – Поинтересовался Андрей, мы, молча, разворачивались, обнаружив, что вокруг нас кольцо из шести шагающих машин.

- Мы доставим вас к командованию. Вы должны будете ответить на несколько вопросов.