и ещё одну, и ещё… Магазин опустел, а меня заливал океан всё пребывавшей и пребывавшей боли… Я попытался нащупать гранату, но тут, внезапно, всё закончилось, и на меня навалилась тьма.

Я открыл глаза, но тьма никуда не делась. Трясущимися руками я включил ПНВ, встал на колени и огляделся. И тут же обнаружил нашего спасителя — Бегемот висел на рубильнике, глубоко впившись в рукоять когтями, и видимо, самостоятельно выбраться не мог. Рядом стонала Даша.

— Ты как, подруга? Жива? — кое-как поднявшись, я на нетвёрдых ногах рванулся к девушке, и рухнул возле неё на колени. — Даша?

Девушка вяло махнула рукой, мол, нормально. Тогда я снова поднялся и поспешил к нашему спасителю, мешком висевшему на рубильнике. Котяра встретил меня грустным мявом, значит, жив ещё, курилка. Осторожно подхватив кота на руки — какой же он тяжёлый! — я едва удержался на ногах, но тут же начал аккуратно высвобождать засевшие в дереве рукоятки когти. Подошла хромающая Даша, и вдвоем мы вызволили пушистого из плена. Не выпуская кота из рук, я проковылял к выходной двери, открыл её, и с величайшим облегчением мы вышли на свежий воздух.

Я аккуратно положил Бегемота на пристроенную к стене скамеечку, а сам просто упал пятой точкой на бетон. Нагретый, голый бетон. Стянул с головы шлем, и тёплый ветер приятно защипал кожу, проникая через слипшиеся от пота волосы. Даша рухнула на оставшийся свободным кусок скамейки, и тоже сняла шлем. Потом с видимым усилием положила голову кота себе на колени и принялась её наглаживать, откинувшись на спинку. Так мы просидели минут, наверное, пятнадцать. Или тридцать. Или пять — ощущение времени просто пропало, вместе с мыслями и чувствами. Наконец, я догадался вытащить фляжку и сделать пару добрых глотков коньяку. Крякнул, передал флягу Даше. Закурил.

— Интересный факт. — сказал я, глядя на дымящуюся сигарету в руке. — В «СТАЛКЕРе» пси-здоровье поправляют с помощью сигарет и сигар.

— Не уверена, что это сильно поможет. — ответила подруга. — Что это, чёрт побери, было? Ты ведь успел что-то сообразить?

— Успел. Но нам это не сильно помогло. — Я переместился поближе к скамейке и обнял Дашины ноги. — Всё тот же «СТАЛКЕР», а точнее — одна из глобальных модификаций. Там учёные выращивали подобную хрень — я кивнул в сторону «мозга», — обладающую пси-способностями. А она внезапно осознала себя, и в один прекрасный момент просто взяла под контроль всех человеков, имевших неосторожность оказаться в радиусе действия. А тут она была отключена и, подав питание на системы жизнеобеспечения, я её разбудил. И если бы не Бегемот, нам бы, скорее всего, пришёл карачун…

— Думаешь, здесь произошло то же самое? Эта хтонь пробудилась, и просто «задавила» местных пси-воздействием?

— Да фиг его знает. Всё возможно. Кто-то же вырубил питание. — я пожал плечами. — Кроме того, дверь заперта изнутри, а ни зомби, ни тел там мы не видели.

— Так мы, собственно, ничего толком там и не осматривали. Меня уже, вроде, отпустило, предлагаю этим заняться. Кроме того, — тут Даша криво усмехнулась. — Эту штуку нужно уничтожить. Неизвестно, как её ещё можно включить, вдруг она до нашего острова добивает? Оставлять так никак нельзя!

— Полностью поддерживаю. — сказал я, поднимаясь на ноги и надевая шлем. Потом присел на корточки и, посмотрев в глаза Бегемоту, сказал: — Камрад, мы у тебя в долгу. Спасибо. Выручил.

Котяра неопределённо махнул лапой, мол, сочтёмся. Я поднялся на ноги, застегнул шлем, сменил пустой магазин в автомате, и направился обратно в ангар. Повозившись с замками, открыл настежь обе большие двери, впустив в помещение уличный свет.

— Даша, будь снаружи и страхуй меня, хорошо? — я расчехлил топор и двинулся к «мозгу». — Мало ли что эта пакость может учудить, когда начнёт подыхать.

Подойдя к колбе, я принялся аккуратно и последовательно перерубать все подходящие к ней кабели и трубы. Их было много, и они были местами толстые и прочные, поэтому заняло у меня это мероприятие минут пятнадцать, и я успел основательно упариться, кроме того, пси-атака даром не прошла, и меня периодически штормило, да и коньяк на пустой желудок давал о себе знать. Наконец, все видимые коммуникации были уничтожены, но я решил не останавливаться на полумерах. Выйдя наружу, я попросил у Даши её «Вал».

— Эту штуку нужно повредить физически. Но я не хочу разрушать колбу, там этой зелёной дряни кубов десять, разольётся по всему острову, да ещё и в озеро попадёт. Мало ли она ядовита, или токсична. Передохнут все рыбы с раками, это будет фиаско. Попробую расстрелять эту штуку сверху, благо у колбы крышки не предусмотрено.

Перевооружившись, я поднялся на верхнюю галерею и принялся выцеливать объект. Стрелять было неудобно, колба располагалась прямо подо мной, но я всё же нашёл приемлемую позицию и припал к окуляру прицела. Сквозь толщу зелёной жижи «мозг» было видно смутно, и я на пробу выпустил несколько пуль.

— Даша, глянь, добивает до мозгов? — сказал я в микрофон. Подруга подошла поближе и направила на объект луч фонаря.

— Ага. Походу, ему не особо нравится. — в голосе девушки сквозило неприкрытое злорадство. — Продолжай.

Я продолжил всаживать пулю за пулей, пока магазин не опустел. Решив, что этого должно быть достаточно, я спустился вниз, чтобы оценить результат своих трудов. Результат меня вполне устроил: вместо единого плотного куска биомассы, в колбе теперь плавала какая-то рваная губка, издырявленная и измочаленная. Один глаз лопнул, в толще жидкости лениво болтались ошмётки плоти.

— Ну, если после такого эта тварь выживет, я сильно удивлюсь. — сказала Даша, оглядывая результат моих усилий.

— Да хрен его знает. — я всё ещё сомневался. — А вдруг регенерирует? Без подвода энергии — навряд ли, конечно, но… Впрочем, у меня есть мысль. Правда, для этого придётся подать питание. Давай так сделаем: я привожу в действие план, а ты стоишь у рубильника наготове, если вдруг что.

Дашу не очень обрадовала такая перспектива, но возражать она не стала. Однако, просто занятием поста у рубильника девушка не ограничилась, а ещё и привязала запястье к рукояти, чтобы, в случае чего, сработал принцип «мёртвой руки» — потеряв сознание, при падении она всё равно разомкнёт цепь. С некоторым беспокойством мы включили тумблер.

Снова вспыхнул свет, и ему сопутствовал целый фейерверк искр, брызнувший из перерубленных кабелей, кое-где отрубилась, заискрила и задымилась аппаратура, из перерубленных шлангов на пол хлынули какие-то растворы, впрочем, напор быстро иссяк. Тварь в колбе пару раз дрогнула, хотя, возможно, мне показалось.

Я подошёл к пульту управления краном, опустил крюк к полу, и осторожно