находились в ведении президента Соединенных Штатов. Но в то время никто не осмеливался противоречить Вильсону. На протяжении 1918 года он повторял, по-разному формулируя, что эта война является крестовым походом демократии против автократии. Другие правительства почтительно слушали его, поскольку у президента имелось много свежих резервных войск.

7. Не вызывает сомнения, что именно эти свежие войска позволили выиграть войну в ноябре 1918 года. Германия снова одержала великие победы в марте, апреле и июне. Ее армия в очередной раз дошла до Марны и грозила Парижу. У англичан и французов вообще не осталось резервов. Раньше Першинг требовал, чтобы американские войска сражались как отдельная армия под его собственным командованием. Но когда Фош, ставший генералиссимусом, заявил, что война может быть проиграна из-за численного превосходства противника, Першинг благородно отказался от своего плана и предоставил в распоряжение главнокомандующего всех обученных людей, имевшихся в его распоряжении. Именно тогда отличились Первая и Вторая американские дивизии, а морские пехотинцы захватили лес Белло. Пятнадцатого июля американские войска помогли отбить последнее немецкое наступление, а 18 июля приняли участие в контратаке Фоша, которая прозвучала первым победным кличем. Когда опасность миновала, Першинг в соответствии со своим прежним планом перегруппировал свою армию и образовал собственный сектор — район городка Сен-Мишель к югу от Вердена. Американцы очищали его от противника и быстро продвигались вперед. Позднее генерал Фош доверил американским войскам численностью в миллион двести тысяч человек принять участие в сражении, входившим в план его общего наступления для освобождения района между рекой Мёз (Маас) и Аргонским лесом. Многие из американских дивизий никогда еще не участвовали в боевых действиях; они храбро сражались, но понесли большие потери. Что касается Людендорфа, то он проиграл и понимал это. В то время как союзники могли рассчитывать на неисчерпаемые резервы американской армии, немцы день ото дня слабели. Разрыв мог только увеличиваться: у Германии не оставалось никакой надежды на победу в войне. Третьего октября 1918 года принц Макс Баденский принял за платформу для переговоров «Четырнадцать пунктов» президента Вильсона.

Американские солдаты в столовой Красного Креста в Тулузе. Фото. 1917–1919

8. Немцы часто говорили, что Вильсон их обманул, и поскольку они верили в благородство врага, то сложили оружие и были вынуждены заключить перемирие и мир, условия которого оказались намного жестче, чем значилось в «Четырнадцати пунктах». Но это не совсем так. Немцы в 1918 году просили о перемирии не потому, что верили в «Четырнадцать пунктов», а потому, что были разбиты в военном отношении и уже не могли продолжать войну. Кроме того, большинство главнокомандующих союзными войсками выступили против преждевременного заключения мира. Они считали правильным захватить Германию и заставить ее почувствовать всю тяжесть поражения. Генерал Першинг разделял эту тактику. Маршал Фош, не желая напрасно жертвовать человеческими жизнями, хотел прекратить огонь, как только будет достигнута победа и враг прекратит сопротивление, но он не одобрял «Четырнадцать пунктов», которые могли помешать Франции обеспечить по мирному договору свою будущую безопасность. Условия перемирия были именно такими, какими им полагалось быть, но в соответствии с самой природой перемирия они были временными. Теперь оставалось узнать, станет ли этот мир миром Вильсона или миром Клемансо.

V. Мирный договор

1. Народы Европы еще недавно сражались в жестокой и кровопролитной войне. Америка пришла им на помощь в тот момент, когда они терпели поражение. Она благородно бросилась в эту битву, защищая закон против силы. Ее лидером был человек доброй воли, искренне стремившийся сделать мир лучше. Этот лидер пользовался доверием европейцев, ожидавших от него справедливости и прочного мира. Никогда еще обстоятельства не складывались столь удачно. Но при этом никогда еще результаты не были столь плачевны. Каким образом всего за несколько лет победа могла превратиться в поражение — ответ надо искать в истории Европы, но как Вудро Вильсон, выиграв войну, потерял мир — это уже глава американской истории.

2. Вильсон триумфально и заслуженно одержал победу на президентских выборах 1916 года. Но в Америке многие испытывали к нему ненависть, как, впрочем, и к любому, кто посмел бы посягнуть на старые привилегии. В 1918 году перед выборами нового конгресса президент обратился к избирателям и просил их голосовать за конгрессменов-демократов, чтобы во время кризиса нация смогла выступить единым фронтом. Эта партизанская выходка на выборах, проходивших в военное время, возмутила страну, и в сенат и палату представителей были избраны республиканцы. Подобная реакция должна была подсказать президенту, что ему следует действовать не столь опрометчиво. Чтобы был принят мирный договор, ему требовались голоса двух третей сената. Было бы корректно, естественно и вполне законно призвать это собрание к сотрудничеству на Парижской конференции. Америка должна была делегировать туда пять своих представителей. Войдет ли президент в их число? Полковник Хаус не без оснований отговаривал его от такого решения. Издали президент Соединенных Штатов выглядел божеством, но если он сядет за стол переговоров, то превратится в простого смертного. Однако президент «относился к своим идеям как к собственным детям» и хотел отстаивать их сам. Поэтому он отвел себе одно из пяти имевшихся мест. Само собой разумеется, что госсекретарь Лансинг и преданный полковник Хаус имели полное право сопровождать его. Оставалось всего два места, которые он мог бы отдать влиятельным сенаторам или всеми уважаемым республиканцам, таким как Хьюз, Тафт или Рут. Но он предпочел генерала Блисса и Генри Уайта, которых можно было упрекнуть лишь в том, что они не выражают американское общественное мнение. Перед отъездом этой делегации в Париж Теодор Рузвельт писал: «Наши союзники, наши враги, да и сам господин Вильсон должны понять, что в данный момент господин Вильсон неправомочен выступать от лица американского народа, который только что самым неопровержимым образом отверг его полномочия…»

Кортеж президента США Вудро Вильсона в Париже. 1918

3. Итак, союзники были предупреждены. Глава государства, который утверждал, что заставит их принять свои «Четырнадцать пунктов», не имел за собой поддержки страны. Но, с другой стороны, народы Европы верили в Вильсона, и его турне в Париж, Лондон и Рим сопровождалось сплошной несмолкаемой овацией. Толпа ожидала, что он восстановит справедливость. Сам Вильсон тоже страстно желал быть справедливым, но был склонен путать собственную волю с правосудием. Самым главным делом для него была Лига Наций. При словах «завет», «пакт» его пресвитерианское сердце начинало учащенно биться. Границы? Гарантии? Вооружение? Какое значение имеют все эти мелочи, если для их урегулирования существует Лига Наций? Но старые реалисты, представлявшие на этой конференции европейских победителей, рассуждали иначе. Лишенный иллюзий старик Клемансо, одержимый одной-единственной страстью — патриотизмом, требовал гарантий для Франции. Дважды за пятьдесят лет