– Они как копыто Штукаря, – пояснил младшему ездоку Облезлый Змей.

– А-а.

Шакал сложил руки на груди и продолжил:

– Еще на них работают убийцы, принцы, торговцы, пираты, проститутки и вообще все, кого можно купить и кем можно манипулировать. Не говоря уже о демонах, которых они обязывают себе служить.

– И их всех натравили на тебя? – спросил Овес.

– Натравили, – только и ответил Шакал.

Хорек тихо присвистнул.

– Так… и после всего этого и того, что мы видели в Псовом ущелье, ты что, тоже теперь чародей?

Шакал ухмыльнулся.

– Нет. Мне пришлось обучиться паре чародейских приемов, иначе у меня не было бы шансов выжить среди них. – От того, как на него все посмотрели, его ухмылка только расширилась, но он замечал в них и некоторую опаску. – Братья, это я. Тот же Шакал, что и всегда.

По вздрагиваниям, почесываниям и покашливаниям было очевидно, что он единственный верил этим словам.

Облезлый Змей рассеянно провел пальцами по покрытой шрамами руке.

– Если ты теперь не можешь добраться до Жрики и раз не убил Штукаря, это значит, ты опять уйдешь?

Шакал замялся.

– Это не ему решать, – сказала Блажка, привлекая все взгляды. – И ответ: нет. Штукарь может подождать. Шакал, ты нужен нам здесь, в Уделье. Пока у нас нет дома, Страве некуда слать нам птицу. Если взойдет Предательская луна, мы можем оказаться захваченными врасплох. Но ты ведь это узнаешь, так? Тебя будет тянуть в Страву.

– Да, – подтвердил Шакал.

– Значит, только на такое предупреждение мы и можем рассчитывать. До тех пор останешься с нами.

– Да, вождь.

Блажка вздохнула с облегчением.

– Ребята, необходимо позаботиться о наших людях. Им нужно дойти до Колыбели. Все остальное неважно. Настройтесь на это. Утром нашей единственной задачей будет сопроводить их в безопасности на юг. Я хочу, чтобы до тех пор, пока мы не почуем соленую воду, вы думали только об этом. Мы пойдем мимо уделов Сеятелей черепов и Шквала бивней. Если они согласятся нас принять, то хорошо, но рассчитывать на это мы не можем. Гроб не славится щедростью, а Свиная Губа наверняка исчерпал все свое милосердие к нам. Готовьтесь к тому, что нам придется пройти весь путь на восток. Ублюдки, вы отвели их на Батайят, отвели в Псово ущелье. Теперь мне нужно, чтобы вы показали себя самыми лучшими ездоками в Уделье еще раз.

– Чертовски верно, – сказал Хорек.

– Могу я предложить альтернативу?

Все копыто изумилось простому вопросу Шакала. Заинтригованная, Блажка кивнула.

– Поедем на восток, – сказал он. – Доберемся до Урси, сядем там на корабль и поплывем в Колыбель полукровки. Пройдем вдоль побережья. Урси ближе по земле и путь туда легче. Просто пройдем через удел Мараных. Даже если идти в спокойном темпе, это займет меньше недели.

Урси была крупной рыбацкой деревней, которая находилась почти ровно посередине восточного берега Уль-вундуласа. Как и почти все побережье, она принадлежала Короне, но, как и все ее земли в том краю, была почти заброшена.

– Откуда ты знаешь, что там будет корабль, который нас отвезет? – спросила Блажка.

– Потому что там пришвартован тот, что привез меня сюда, и он ждет, пока я вернусь.

Он понимал, что это признание причинит ей боль. И оказался прав, но ему стало легче от того, что это причинило боль и ему самому.

– Что думаете, братья? – спросила Блажка. – Ни у кого из вас нет морской болезни?

– Не знаю, – сказал Облезлый Змей.

– А свины разместятся на корабле? – Баламут почесал бритую часть головы.

– Не на любом, – ответил Шакал с улыбкой. – Но на этом места на палубе достаточно, чтобы вместить нас, наших варваров и людей.

– Только послушай этого полуорка, – пробормотал Хорек, толкая Змея локтем. – Капитан Шакал – Задний Мореход.

Блажка задумалась. Плыть на корабле было безопаснее, хотя она никогда этого и не делала. Да и с чего бы ей плавать? Копыта ездили на свинах. Ездоки не были моряками, нахрен. Но если Шакал мог посадить их на волны, то они скорее приведут людей к Сыновьям разрухи. Простое решение.

Она посмотрела на Шакала.

– Ты уверен, что капитан этого корабля согласится принять наших людей?

– Он хороший человек, – ответил Шакал. – Вот увидишь.

Еще мгновение раздумий, и Блажка одобрительно кивнула.

– Тогда, полагаю, поплывем. Колпак, я хочу, чтобы ты выехал прямо сейчас, разведал путь на завтра. И к утру возвращайся.

Бледный полукровка ускользнул прочь.

– Остальным – нести дозор. Ступайте.

Копыто стало расходиться, но двое остались.

Овес склонил повязанную платком голову в сторону Шакала.

– Тебе нужно рассказать ему, Блажка.

– Не нужно.

– Тогда я скажу.

– Нет, не скажешь.

– Он не скажет, – согласился Шакал. – И ты не скажешь. Хотя мне этого и хотелось бы.

Он опустил часть пустынного одеяния, скрывавшую его лицо, и на нем читалось беспокойство. Шакал посмотрел на нее не требовательно, но выжидающе. Она почти поддалась.

– Это может подождать до восхода, – сказала ему Блажка и отвернулась.

Она осмотрела лагерь, убедилась, что сироты не напуганы, народ Отрадной расположился максимально удобно, сопляки начеку. И только покончив со всеми обязанностями вождя, она поняла, что Синица ушла. Блажка решила не спрашивать, заметил ли ее кто-нибудь в этот момент. Ей оставалось только выбрать направление, всмотреться в ночь и беззвучно пожелать эльфийке всей удачи, что той понадобится. И даже больше.

Блажка поставила себя в середину дозорного расписания, в пару с Баламутом и Госсе, приказав им отойти к флангам лагеря, поближе к реке, а сама взяла центр. Она патрулировала полумесяц между ними, достаточно далеко, чтобы стук копыт Щелкочеса не будил спящих, но и достаточно близко, чтобы видеть свет огней. В конце каждого прохода она останавливала свина и рыскала по окутанным ночью пустошам в поисках признаков угрозы.

Больше всего она боялась конца своей смены.

Серых ублюдков погубили внутренние муки Ваятеля. Его жажда мести Гиспарте привела к ним Штукаря, заставила заключить союз с орками и разорвала копыто изнутри. Она не повторит его ошибки. Не будет держать Ублюдков мертвой хваткой и тащить их вниз, когда явятся ее собственные демоны. Она ненавидела Ваятеля, но и чертовски хорошо его понимала. Страх проявить слабость, потерять доверие копыта, опасаться, что высказанное мнение подорвет ее главенство. Это же самое давило на Ваятеля. Блажка могла только мечтать, чтобы ей оставалось просто представлять, как поступил бы он, и сделать наоборот, но ошибки скверного старика было не так легко отсеять.