Лицо Шакала помрачнело, и он кивнул.

– Я проследил за вами от Отрадной. Нашел могилу на Батайяте. Сдвинул немного камней, чтобы посмотреть, кто в ней. О Дубе я не знал. Они были хорошими полуорками, оба.

Блажка не ответила на его слова сочувствия.

– Нам нужно возвращаться.

– Блажка. Еще кое-что. Я сделал это не потому, что так хотел Зирко. Я согласился, потому что он сказал, мое копыто в опасности. Эта Жрика, может, и не уничтожила Отрадную, но это не значит, что он ошибается на ее счет.

Блажка сжала челюсти.

– Шак, пока самой большей опасности это копыто подвергли мы с тобой. Подумай об этом. Я ручаюсь за полурослицу.

– Как я ручался за Штукаря? Нас уже обманывали могущественные союзники.

– Тогда это была твоя ошибка, – сказала Блажка, поворачиваясь к лагерю. – Не моя.

Колпак все еще ждал там, где она его оставила. Словно бледная статуя в лунном свете. После захода солнца капюшон ему был больше не нужен, и его белая кожа будто светилась. Взгляд был сосредоточен на Шакале, который вел за собой свина.

– Прости за прошлый раз, Колпак, – сказал ему Шакал, когда они приблизились.

– Этого больше не повторится.

Все трое направились в самое сердце лагеря. Поселенцы едва ли заметили присутствие Шакала, слишком занятые своими кострами. Сопляки разинули рты, увидев вернувшегося Ублюдка, но Блажка сразу приказала Лопо позаботиться о Злобном старике и отправила остальных нести дозор. Когда свина увели, с ухмылкой вышел Хорек, хлопнул Шакала по плечу и подал его ятаган.

– Надеюсь, ты не в обиде, что я приказал парням в тебя стрелять. Но ты вел себя как полоумный, брат.

– Все нормально, – заверил его Шакал, принимая меч.

Облезлый Змей и Баламут лишь приветственно кивнули. Для них Шакал был просто именем или образом. Когда они были сопляками, они лучше знали его свина, Очажка, чем самого ездока.

Овес стоял рядом со Жрикой, возле места, где сироты собрались вокруг небольшого костра с Берил и Колючкой. Трикрат несколько мгновений смотрел на Шакала, прежде чем подойти.

– Ты меня заколдовал, – проговорил он с осуждением.

– Ты ударил меня по лицу, – парировал Шакал.

Овес всмотрелся в него.

– Да, но ты все равно красавчик.

Шакал посмотрел на него так же внимательно.

– У тебя всегда была борода?

Далее последовал смех. Затем грубый, с шлепками по спине захват, переросший в искренние объятия.

У Блажки защемило в груди от зависти. Хотелось бы ей самой с такой же легкостью вернуться к старой привязанности, к новой страсти. Наверное, это было бы возможно, не будь она вождем. Но…

К ней подошел Лодырь и, указав подбородком на воссоединившихся друзей, спросил:

– Это кто?

– Шакал, – ответила Блажка, глядя на них. – Один из нас. Его давно не было.

– Они с Овсом что, задние?

Это рассмешило Блажку.

– Может, хоть ты их наконец в этом убедишь.

Увидев Берил, Шакал сделал шаг, ожидая еще одного воссоединения, но Овес остановил его, взяв за руку.

– Сейчас не время, брат, – прогремел он. – Не нужно пока.

Шакал не стал спорить.

По тому, как они с Овсом сейчас смотрелись вместе, у Блажки создавалось впечатление, будто он никуда и не уходил. Однако теперь, когда на Шакала падало больше света, она начинала замечать в нем перемены. Не только чужеземные одежды и меч, но и перемены в мимике, в движениях. Совсем мелкие, они будто врезались в него с каждым днем, проведенным вне Уделья, превращая его в того, кому было по силам ужиться в любом краю. В идеального скитальца. Блажка понятия не имела, где он побывал, но в его фигуре ощущались мириады дальних земель, бесчисленные лиги дороги и множества опасностей, которые ему довелось пережить. Он заверял, что остался Ублюдком, но она боялась, что он уехал слишком далеко и уже не мог вернуться.

Пора было это выяснить.

Блажка сделала полшага вперед.

– Реальные ублюдки, всем собраться! У нас есть нерешенные дела. – И указала на скалистый участок чуть в стороне от лагеря. Парни двинулись туда.

– Ты тогда серьезно говорила? – спросил Лодырь, когда она повернулась, чтобы направиться за ними. – Насчет места в копыте?

– Серьезно, – ответила Блажка, не до конца уверенная в том, правду ли говорит. – Давай сначала вернем тебя в седло. А потом сможем обсудить твое выдвижение на голосование.

Лодырь довольно улыбнулся и взмахнул рукой, выражая одновременно благодарность и понимание того, что сейчас следовать за ней он не имеет права.

Когда Блажка присоединилась к ездокам, те уже вставили факелы в землю, чтобы разговор проходил при свете.

Блажка начала с того, чтобы дать Шакалу объяснить свой набег на Псово ущелье. Овес не обрадовался мысли об угрозе копыту из-за присутствия Жрики, но он лишь нахмурился и держал рот на замке, пока Шакал не закончил. Затем недовольство трикрата распространилось на остальных членов копыта, когда они услышали, что Шакал до сих пор не убил Штукаря. Облезлый Змей с Баламутом пусть и не были посвященными братьями во времена чародея, но они были среди тех, кто бежал от пожара в Горниле и помнил падение Ваятеля.

Хорек почесал свой острый нос.

– Так… если Штукарь еще жив, какого хрена ты делаешь?

– Я его преследую, – ответил Шакал. – Иногда казалось, он вообще на другом конце света. Когда я уходил, его след уже почти остыл, но я полагал, он сбежит в Уделье. То есть либо в Гиспарту, либо на восточное побережье. Я предположил, что он не пошел бы на север, ведь в Гиспарте у него осталось не так много союзников после того, как провалился его план. В Урси мне повезло. Хозяин гавани запомнил его и сказал, что он сел на корабль, который шел к Раздетым островам.

– Там правда женщины все время ходят голые? – спросил Хорек, просияв.

– И мужчины тоже, как я слышал, – ответил Шакал. – Но точно не скажу. Я сомневался, что Штукарь позволил бы, чтобы его пункт назначения оказался известен, если только это не ложный след. Я поплыл в Кирнеолис, оттуда в Тредрию, где моя ставка себя оправдала. Я несколько раз чуть до него не добрался, но он знал эти города куда лучше моего и у него были друзья среди семей гильдии. Он ускользнул от меня и сбежал в Маджет. Оттуда я погнался за ним на восток. Когда я добрался до Уль-Кадима, моей охоте пришел конец. Штукарь исчез во дворах Тиркании, и уже мне пришлось прятаться от ножей Черного Чрева.

– Черного Чрева? – Баламут наморщил лоб.

– Клика чародеев, которым Штукарь служит и которыми одновременно командует, – ответил Шакал.

– Клика? – не понял Баламут.