Мануфактур-советник Павел Акимович Овчинников, награждённый многочисленными медалями за свои работы, созданные по рисункам и моделям лучших тогдашних рисовальщиков, скульпторов и архитекторов И. Монигетти, А. Жуковского, Е. Лансере и Р. Гартмана, пожалованный австрийским орденом Железного Креста, французским орденом Почётного Легиона и пятью русскими орденами (включая Владимира 4-й степени, дававшего удостоенному, согласно статуту 1845 года, потомственное дворянство, а купцам потомственное почётное гражданство), 12 лет проработавший на благо москвичей гласным Московской Городской Думы, скончался 7 апреля 1888 года.[960]

Однако созданная им фирма продолжала работать под руководством его сыновей до 1916 года. Михаил, Александр, Павел и Николай Павловичи Овчинниковы в 1894 году официально получили звание поставщиков серебряных изделий для Высочайшего Двора.[961] Павел Павлович Овчинников в 1885–1886 годах учился в Императорском Строгановском училище, членом Совета которого позже стал его старший брат, Михаил Павлович (?—1915), глава петербургского отделения фирмы. Заведование же московской фабрикой выпало на долю Александра Павловича Овчинникова.[962]

Новые владельцы продолжали вызывавшую изумление современников политику своего отца в отношениях с сотрудниками, поскольку «движимые благородным чувством признательности к лицам, способствовавшим их успеху, они сообщали экспертам имена своих художников и даже имена даровитых рабочих»,[963] а те отвечали ещё большим усердием к порученному делу.

Эмальеры фирмы братьев Овчинниковых успешно продолжали эксперименты. На фабрике пробовали работать в технике выемчатой эмали, а в последние десятилетия XIX века освоили эффектный технический приём по вплавлению чеканных рельефов в слой цветного эмалевого лака. Потому так восхитительно красивы поющие на фоне багрового заката соловьи, сидящие на усыпанных цветами веточках карликовой вишни-сакуры.[964]

Претендуя на первенство в соперничестве с французскими мастерами, в том числе и с прославленным Рене Лаликом, совершенствовалась и техника витражной эмали. Если вначале сделанными в ней вставками лишь дополнялись вещи, украшенные эмалью по скани, то затем освоили и сложнопрофильные формы финифтяных «витражей», переходя от тарелочек[965] к чарочкам[966] и ковшам. Ювелирной импровизацией на темы национального народного искусства выглядит ковш-«утица», своеобразный символ России,[967] оказавшийся волей судеб в Музее изобразительного искусства американского города Ричмонда. Округлая чаша покрыта затянутыми прозрачной разноцветной эмалью «окнами», а в деталях использованы эмаль по скани и филигрань.[968]

Серебряные изделия, представленные сыновьями Павла Акимовича Овчинникова по правительственному приглашению в русском разделе Всемирной выставки 1900 года в Париже, вновь привлекли внимание публики, на этот раз «ввиду новизны выставляемых этой фирмой работ по расписной эмали и технических трудностей при выполнении этих работ».[969] Поразил всех кованый серебряный иконостас, дополненный эмалью и сделанный по рисункам Виктора Михайловича Васнецова.[970] Но все эти вещи были чисто выставочными и совсем не предназначались для продажи, к тому же владельцы дела уже не хотели, да и не могли, «за отсутствием рабочих, увеличивать своё производство» ради иностранных покупателей.[971] Свои же могли приобретать понравившиеся изделия в столичном магазине братьев Овчинниковых, располагавшемся в начале XX века в доме № 29 на Большой Морской, когда-то принадлежавшем семейству Сазиковых.[972]

Александр Венедиктович Любавин начал с 1853 года торговать вместе с матерью в Серебряных рядах, размещавшихся на Невском проспекте, в доме № 31. Продавали они свои серебряные изделия, сделанные в собственной мастерской на Малой Мещанской. Но в 1893 году держатель престижного магазина приобрёл у Фредрика Генрихсена фабричку,[973] размещавшуюся в доме № 2 в Графском переулке. Самому же Фредрику Хендриксону-«Генрихсену», хотя он неоднократно выполнял заказы Двора и его творениями пользовались не только в Зимнем, но и в Аничковом дворцах, пришлось перебраться в более скромную мастерскую на набережной Фонтанки, 45, где он продолжал работать ещё в 1898 году.[974]

В 1896 году Александр Венедиктович Любавин уже получил золотую медаль на Нижегородской выставке, а в 1900 году стал поставщиком серебряных изделий для Высочайшего Двора. Достойным наследником его стал сын Николай Александрович, подтвердивший звание придворного фабриканта в 1905 году.[975] Предприятие «Любавин» считалось достаточно крупным, в 1912 году на нём насчитывалось 76 работников, но революционные события 1917 года прекратили его существование.[976]