- В глаза другого хорошего человека, который просто случайно тоже оказался вампиром. Один из двух или трех десятков вампиров - никто точно не знал, сколько именно, и вампиры не говорили, - которые были оставлены в качестве заместителей Влада Дракулы. Не для того, чтобы править планетой от его имени, не для того, чтобы терроризировать живых, а просто быть там. Чтобы быть уверенным, что в суматохе и потрясениях, которые наверняка будут сопровождать перестройку мира и адаптацию ко всем новым технологиям и возможностям, которые вот-вот обрушатся на человечество, "не дыщащие" монстры были начеку.

Знаете, - размышлял он сейчас, - если я какой-то коррумпированный силач или военачальник, который ненавидит, когда даром пропадает хороший кризис, и думает, что было бы действительно круто самостоятельно построить новую маленькую империю, и кто-то вроде Петра Ушакова вливается в мою замочную скважину в виде столба дыма и предполагает, что мне действительно следует подумать о том, чтобы изменить свои привычки, я бы, вероятно, сделал это. Я имею в виду, не знаю наверняка, но... вероятно.

Он усмехнулся при этой мысли, затем встряхнул себя.

Нам придется привыкнуть к представлению о галактике, в которой обитают другие разумные виды. Я также не думаю, что все они нам очень понравятся. Но, возможно, что нам действительно нужно сделать, так это выработать привычку признавать, что наша скромная маленькая планета на самом деле является домом для двух самостоятельных разумных видов. Того, который дышит, и того, который этого не делает. Если мы собираемся избежать модели шонгейри - или Гегемонии, если уж на то пошло, - и научиться по-настоящему сосуществовать с другими людьми, возможно, нам следует начать практиковаться прямо здесь, дома.

- Что ж, - сказал он вслух, - теперь, когда "Спарки" перестал сам себя взрывать, полагаю, мне следует пойти посмотреть, готовы угли или нет. - Он улыбнулся своей жене. - Это было - сколько? Шесть месяцев с тех пор, как я готовил стейк на гриле? Боже, это действительно каким-то образом возвращает меня домой.

- Как и тот факт, что мистер фанат стейков Дворак собирается жарить стейки, которые он на самом деле заморозил, - парировала она.

- Эй, если бы я не сунул их в морозилку до того, как все это началось, у нас бы их сегодня не было. Я имею в виду, конечно, замораживание стейка относится к разряду противоестественных действий, но иногда у вас просто нет выбора. И что касается приготовления их на гриле сегодня - или, скорее, сегодня вечером, теперь, когда Петр смог присоединиться к нам, - я просто отмечу, что сегодня день рождения девочек, а во вторник - мой день рождения, и в следующую пятницу будет первый день нового учебного года. Школы снова откроются, Шэрон! Если всего этого недостаточно, чтобы разморозить несколько оставшихся в мире филе, то я не знаю, что еще надо!

- Ты прав, - сказала она гораздо мягче. - Ты прав. Конечно, школа уже никогда не будет такой, как прежде, не так ли?

- Ничего особенного, и нам просто чертовски повезло, что Хауэллу удалось объединить так много Северной Каролины. Знаешь, я вчера говорил об этом с Сэмом. Они говорят о том, чтобы пойти дальше и объединить Северную Каролину и Южную Каролину в один штат, по крайней мере, на некоторое время. - Дворак покачал головой. - Трудно поверить, что мы вот-вот станем самым богатым, самым стабильным, самым образованным штатом - или штатами - во всем Союзе. Они даже говорят о том, чтобы перенести новую национальную столицу в Роли! Где-то внизу, на кладбище, Джон К. Кэлхун и Дэниел Уэбстер, должно быть, разыгрывают бурю. И даже не заставляй меня начинать с Уильяма Текумсе Шермана!

- Я мало что знаю об этом Кэлхуне или Уэбстере, - сказал Ушаков, - но о Шермане я слышал. И из того, что я видел и слышал до сих пор, я нисколько не удивлюсь, если ваш губернатор Хауэлл не станет еще более знаменитым, чем он, когда наконец будут написаны книги по истории. Если уж на то пошло, я подозреваю, что он станет президентом Хауэллом, как только ваша страна сможет организовать новые выборы. Мне кажется, что он действительно этого заслуживает.

- Ну, может быть, и так, - не сопротивлялся Дворак, - но я скажу тебе прямо сейчас, Сэм, Лонгбоу и Хауэлл не в своем уме, если думают, что я соглашусь баллотироваться в Сенат. - Он вздрогнул. - О, нет, ты не повезешь меня в Вашингтон - или Роли, или куда там еще, черт возьми, мы перенесем столицу, когда приступим к ее восстановлению! У меня есть хижина в горах с бункером, клянусь Богом, и я остаюсь в ней!

- Аминь, Господи! Аминь, - горячо сказала его жена. Затем хлопнула его по здоровому плечу. - А теперь тащи свою ленивую несенаторскую задницу на кухню и начинай готовить!

- Да, мэм. Слышать - значит повиноваться, - сказал он, и они вдвоем с Ушаковым направились к костру, за ними последовали Зинаида и их собственные дети.

- Знаешь, Петр, - сказал Дворак, оглядываясь через плечо на украинца, - перед тем, как уйти, Стивен сказал, что ему будет не хватать некоторых вещей, связанных с дыханием. Я должен сказать, что одна из вещей, от которых я бы не хотел отказываться, - это еда. Особенно, - он ухмыльнулся Моргэйне, - стейк.

- Да, стейк! - Моргэйна согласилась с широкой улыбкой.

- Я хочу, чтобы мой был хорошо сделан, папочка, - сказал Мэйлэчей, и Дворак покачал головой.

- Какое святотатство, - пробормотал он.

- Что ж, - сказал Питер, проводя пальцем по мордочке сонного щенка, все еще растянувшегося вдоль его правого предплечья, - возможно, я сам не приму участие в вашей трапезе, но мне всегда нравится беседовать. И, возможно, если я нарежу кусочки достаточно мелко, Ренфилд с удовольствием откусит.

Дворак и его жена остановились как вкопанные, повернувшись, чтобы недоверчиво посмотреть на него.

- Что? - спросил он, приподняв брови.

- Как ты только что назвал этого щенка? - потребовала Шэрон Дворак. - Я не знаю, сохранились ли где-нибудь эти записи, но Мерлин и Нимуэ оба зарегистрированы в Aмериканском кинологическом клубе, и я не уверена, что это имя, простите за выражение, подойдет для одного из их отпрысков!

- О чем ты говоришь? - спросил Ушаков с озадаченным выражением лица.

- Ты только что назвал этого