— III“ Ф” — контрразведка за рубежом; — III“ Д” — дезинформация противника;

— III"Т” — экспертиза и консультативные заключения;

— III“ Ц/Арх” — вопросы безопасности и картотека контрразведки.

Слева направо: Э. Лахузен, В. Канарис, Г. Пикенброк

Позднее были организованы подотделы III “Н” — по защите средств информации и каналов проводной связи, III“Ффу” — пеленгация вражеских агентурных передатчиков и III “К” — радиосвязи. Наиболее засекреченными в рамках отдела являлись подотделы III“Д” и III“Ф”. Одной из самых сильных сторон абвера была наступательная контрразведка, работа которой с теоретической точки зрения, заключалась в разведке так называемых каналов “Е” и “GV”. Первые из них возникали при вербовке сотрудника секретной службы противника после проверки его искренности. Канал “GV”, или контригра, возникал при успешном внедрении в разведку или контрразведку противника двойника. Однако в наиболее сложных и деликатных случаях использовались не структуры III “Д” или III“ Ф”, а иное, самое закрытое подразделение центрального аппарата “Секретные связи”. Оно подчинялось непосредственно Канарису и занималось вербовкой агентуры для активной обработки личного состава разведывательных служб противника, проникновением в них для выявления их методов, намерений и планов, а также осуществлением секретной связи с помощниками в деле их дезинформации. Начальником “Секретных связей” являлся ветеран контрразведки Рихард Протце, известный также под прозвищами “дядя Рихард” и “старик абвера”.

Абвер динамично развивался. Быстрыми темпами пополнялся арсенал оперативной техники. Следовало обезопасить самое уязвимое звено разведывательных операций — радиосвязь, и с этой целью инженеры фирмы “Телефункен” создали агентурный радиопередатчик “АФУ” (от “Agent-en-Funk”). Из-за своеобразных трудно засекаемых сигналов, издаваемых в эфире этим компактным и мощным аппаратом, он получил название “шепчущего”.

Постепенно начинало ощущаться приближение войны, однако в Берлине пока еще отнюдь не были уверены в том, что немцам не придется отступать. По этой причине абвер пошел на эксперимент и развернул по Одеру, на собственной территории, внутреннюю агентурную сеть внешней разведки из оперативных агентов и агентов-радистов на случай необходимости обеспечения срочного развертывания операций в тылу наступающего противника. По всему миру контрразведывательные службы с изумлением зафиксировали внезапный всплеск активности немцев в оперативной работе. Им пока еще недоставало профессионализма, но массовость вербовок и забросок агентуры заставили задуматься многих. Капитан 1-го ранга Канарис стремительно превращал свое ведомство в одну из мощнейших секретных служб мира, за что в сентябре 1935 года получил звание контр-адмирала. Несмотря на развитие разведывательного и контрразведывательного аппарата СД и гестапо, военные все еще далеко опережали их по значимости и влиянию. В 1936 году соглашение между этими тремя ведомствами о разграничении сфер ответственности, известное в истории разведки под названием “10 заповедей”, устанавливало, например, что борьба с иностранным шпионажем и оперативное изучение внешней политики иностранных государств являются прерогативой исключительно абвера, на долю же СД-аусланд оставались лишь вопросы их внутреннего положения. Пройдет весьма немного времени, и политические спецслужбы начнут игнорировать это соглашение, но пока оно стало основой функционирования разведывательного сообщества Германии. За год до этого министерство иностранных дел также подписало соглашение с абвером, согласно которому зарубежные миссии становились базами для создания и функционирования его резидентур (КО).

Военная дипломатия и разведка силами военных и военно-морских атташе в предвоенный период не относились к компетенции абвера, а возлагались на Управленческую груп-пу “Заграница”, в которой для этой цели имелись отделы внешней и оборонной политики, связи с иностранными армиями, иностранных армий (статистики), иностранных флотов (тыловые службы), иностранной прессы, военного права (международные военно-правовые аспекты), колониальной политики и обработки информации.

Определенное развитее в межвоенный период получила оперативная и тактическая разведка сухопутных войск Германии, ранее представленная 3-м отделом ОКХ под названием “Иностранные армии” (ФХ). С 1933 по 1936 годы его возглавлял полковник Карл-Генрих Штюльпнагель, которого затем сменил полковник Курт фон Типпельскирх. Отдел состоял из административной группы, службы военных атташе, регистрационной группы и пяти региональных групп, объединенных в секторы “Восток” и “Запад”. 10 ноября 1938 года на базе ФХ образовались два новых подразделения, общее руководство которыми по-прежнему осуществлял фон Типпельскирх. Теперь 3-й отдел ОКХ именовался “Иностранные армии Запада” (ФХВ), а в Цоссене разместился новый 12-й отдел “Иностранные армии Востока” (ФХО). Изучением западных армий занимались 16 офицеров под руководством подполковника Ульриха Лисса, а в дальнейшем отдел ФХВ пополнялся в основном офицерами запаса. При призыве на службу в разведку отдавалось предпочтение резервистам — бывшим банковским клеркам, владевшим такими неоценимо важными качествами как точность, оперативность и умение работать на пишущей машинке под диктовку. Кроме того, многие из них знали иностранные языки, однако в этом отношении значительно полезнее были другие резервисты, до призыва на службу работавшие в бизнесе или журналистике. Специфической особенностью системы германской военной разведки являлось весьма своеобразное разделение ее добывающих и обрабатывающих подразделений. Стратегическая разведка (абвер) не вела информационно-аналитическую работу и всю добытую информацию в сыром виде передавала в отделы оперативной разведки ФХВ и ФХО для составления информационных документов. Это было прямо и недвусмысленно зафиксировано в соответствующих документах, в частности в “Функциональных обязанностях должностных лиц и органов верховного командования вермахта”. В них в качестве третьей по очередности основной задачи Абт-1 абвера указывалась “передача необработанных разведданных… обрабатывающим инстанциям трех видов вооруженных сил, в особенности — 3-му отделу генерального штаба сухопутных войск, 3-му отделу штаба руководства войной на море и 5-му отделу главного штаба военно-морских сил”[195]. Одним из следствий такой системы являлось право этих подчиненных абверу органов ставить задачи собственной вышестоящей инстанции. Указанная схема приводила к серьезным сбоям в работе разведки как в стратегическом, так и оперативном звеньях. На протяжении всего периода существования ФХВ его функции ненамного отличались от обычных статистических, поэтому какого-либо особого вклада в ведение разведки отдел не внес. ФХО. До 1942 года им руководил подполковник Эберхард Кинцель, проявивший себя на этом посту не лучше, чем Лисс в ФХВ, и поэтому вплоть до середины Второй мировой войны 12-й отдел был столь же беспомощной структурой, как и 3-й.

Морская оперативная разведка за четыре предвоенных года выросла в мощную и разветвленную структуру. Если в 1935 году штат 2-го отдела главного штаба кригсмарине составлял менее 20 человек, то к окончанию межвоенного периода только в его центральном аппарате работали почти 1000 специалистов, как военных, так и гражданских. Резкое увеличение численности вызвало ряд специфических трудностей с укомплектованием штата, поскольку кадровые офицеры категорически отказывались подчиняться гражданским специалистам. Тогда с целью исключения психологических конфликтов всем им присвоили звания офицеров резерва, и дисциплинированные немцы сразу же успокоились. Существовали планы перевода разведки из Киля в Берлин,