– Что ж вы не позвали на это дело коллегу Хантре?

– Он еще на вокзале перекинулся и убежал, а пока маг-перевертыш в зверином облике, мыслевести ему слать бесполезно. Даже если уловит зов, все равно не разберет, что вы хотите ему сообщить.

Ценная информация: Орвехт об этом не знал, нигде никаких упоминаний не попадалось. Надо понимать, это подкуп?

– Мерзавец повадился меня игнорировать. Он думает, что может выигрывать у меня раз за разом, и я не отыграюсь… Не буду раньше времени его в этом разубеждать, люблю сюрпризы. – Тейзург ухмыльнулся. – И надеюсь, что какой-нибудь разъяренный повар не зашибет его кирпичом, пущенным вдогонку, – это был бы до крайности печальный конец для мага такого уровня. Идемте спасать бедную красавицу?

– Одно условие: вы мне эту девицу покажете, и я смогу убедиться в том, что она и впрямь не возражает против похищения.

– Да извольте, коллега Суно, о чем разговор?

И он пошел. Ему было любопытно, что за авантюру затеял коллега Эдмар, а узнать это можно лишь одним способом – согласившись принять в ней участие.

С полчаса блуждания по ночным закоулкам, и они забрались через стену в чей-то сад, «оглушив» сторожевые амулеты. Прокрались к дому, при этом Орвехт отметил, что в кустах кто-то есть – и не сторожа, а скорее почитатели Хитроумного, которые залезли сюда в расчете что-нибудь стащить.

Тейзург отворил укрытую плющом дверцу, заодно послав одурманивающее заклятье, направленное на тех, кто находился в доме.

«Ты и один недурно справляешься, зачем же тебе напарник?» – подумал Орвехт.

Шорох позади.

– Эй, уважаемые, чего встали на пороге? – произнес кто-то сиплой скороговоркой. – Заходите давайте, а то нас тут много!

Человек пять или шесть. Те предприимчивые люди, которые прятались по кустам в надежде, что Ланки явит милость и пошлет им счастливый случай… Что ж, вот и послал.

– Обождите, я снимаю охранную сеть, – промурлыкал Тейзург. – А потом – милости просим, и делайте, что хотите. Ничего не имею против чужих развлечений, если они не оскорбляют мое эстетическое чувство.

Искатели удачи сообразили, что перед ними маг, и присмирели. Судя по их повадкам, это были не настоящие воры, а законопослушные жители Эпава, которых в ночь Фонарей Ланки потянуло на подвиги.

Внутри тускло светила масляная лампа в виде тыквы. У Суно и Эдмара лица были закрыты вуалями из конского волоса – не будь они магами, сами ничего бы не разглядели в полумраке сквозь эту плетенку, а их самих и подавно не рассмотришь. Остальные были в матхавах. Похоже, дом богатый, раз сюда явилось столько желающих поживиться.

– Вам туда. – Эдмар указал на приоткрытую дверь, за которой кто-то сидел на полу и раскачивался, одурманенный чарами.

Потом сунул руку под висевший на стене ковер, нашарил рычаг, и фрагмент стены повернулся, открыв проем.

– А нам сюда. Прошу!

Когда проход закрылся, они зажгли шарики-светляки. Небольшое помещение, направо уходит темный коридор, впереди – лестница, которая словно растворяется в подземном мраке.

– Я так понимаю, нам вниз? – хмыкнул Суно. – Если направо, это было бы слишком просто…

– Вот именно, а Ланки вправе ожидать от нас чего-нибудь нетривиального.

В подземельях Орвехт бывал не раз, здешние оказались не самым худшим вариантом. Ничего особенного – пока не начали подниматься и не добрались до площадки, где скорчилась на каменной тумбе хрупкая костяная тварь с громадными крыльями.

Эти останки опутывало выдохшееся заклинание – с ограниченным сроком действия, который давно истек. По уцелевшим обрывкам не понять, как оно работало. Возможно, заставляло экспонат двигаться. Составные части мертвой твари Суно без затруднений опознал: скелет сойгруна и отрезанные крылья крухутака.

– Подозреваю, что создатель этого, с позволения сказать, монстра упивался размахом собственной фантазии, – фыркнул Эдмар. – По крайней мере, он умер счастливым.

– Почему – счастливым?

– Потому что до знакомства со мной не дожил. Я бы продемонстрировал ему десяток-другой более интересных комбинаций при том же исходном материале и загубил бы его самооценку.

Миновав новый подъем, они остановились на пороге. Перед ними было круглое оштукатуренное помещение, невеликое по размерам. Пахло тленом и специями. Повсюду распластались приколоченные гвоздями ящерицы – большие и маленькие, разного вида, одни ссохлись так, что остались только мумифицированные шкурки, другие маслянисто лоснились от зелий, в которых их вымачивали перед тем, как использовать для колдовства.

Эта зловещая мозаика напоминала нависающего над каморкой паука: потолок – брюхо, по стенам как будто спускается восемь ног. Была у него и паутина, охватывающая пространство, которое находилось за пределами каморки.

– Суно, ваш черед, – сообщил Тейзург. – Ради этого мне и нужен соучастник. Нейтрализуйте эту гадость и удерживайте блокировку, пока я не вернусь с девицей. Тогда мое вторжение останется незамеченным, и мне не придется убивать. Таким образом, вы совершите угодное Ланки деяние и вдобавок спасете некоторое количество невинных жизней.

«Похоже, ты не оставил мне выбора, – подумал Суно, приступая к плетению заклятья. – Надеюсь, что твоя девица этого стоит».

Он встал в центре комнаты и осторожно стянул к себе незримые нити составленного из мертвых ящериц «паука», посылая в охранную сеть сигналы, что все тихо-спокойно, ничего необычного не происходит.

Наградой ему был признательный шепот:

– Суно, вы великолепны! Не удивлюсь, если окажется, что вы сильнейший среди магов Ложи, а в том мире, где я в последний раз родился, вы были бы знатным хакером. Скоро вернусь.

Эдмар исчез за дверью, которая пряталась в глубокой закругленной нише, а Суно остался наедине с «пауком». В ожидании напарника он изучал сторожевое колдовство, с каким прежде не сталкивался: думайте что хотите, коллеги, но ради одной этой возможности стоило принять участие в сомнительной вылазке.

Тут определенно были использованы приемы из некромантии: ящерицы мертвы, но их сущности запечатаны внутри останков, лишенные тех восприятий, которые доступны живым, и в то же время наделенные магическим подобием зрения и слуха. Все, что они могут – это наблюдать сотнями незрячих глаз за происходящим на подконтрольной территории. Сейчас Суно вводил их в заблуждение, не то «паук» поднял бы тревогу.

Чтобы освободить их, недостаточно разрушить заклинания – пришлось бы спалить трупы рептилий дотла, иначе одни так и останутся в ловушке, пока пропитанная зельями мертвая плоть не рассыплется в прах, а другие – те, что посильнее, – пополнят ряды волшебного народца. Вполне возможно, что барсучья шкура, о которой рассказывал коллега Фимелдон, явление как раз такого порядка.

Похоже, что «паук» здесь уже давно, но порой сюда приносят новых ящериц, которых прибивают на свободных участках, не нарушая очертаний композиции. Это не позволяет остальным рептилиям впасть в оцепенелую дремоту – известный недостаток такого колдовства, об этом упоминается во многих источниках.