– Он сработан на совесть. Я уверен, – отмахнулся главвэй и спрятал кулон под одежду. – Твои беспокойства пустые.

Тиса вернулась из видения, но не торопилась открывать глаза. Краем уха она слышала, как Мо Ши негромко обсуждал с Климентием планы на весенние раскопки. Видящей хватило минуты, чтобы оценить последнее видение и понять – как бы Демьян не забыл ее. «Особа с большим сердцем» – это ведь она!

И неужели ради того, чтобы скорее избавить ее от приворота, он надел на шею этот опасный кулон? Если так, то Проклий Савельевич прав, ему стоит поскорее снять эту штуку с себя! Смысла ее носить у Демьяна нет и не было. Когда он получит ее письмо, поймет это. Или написать еще одно? Или… может, хватит писем, размышлений и сомнений?! Агата Федоровна права. Она будет храбрее!

Видящая поднялась с кресла, точно птахой взлетела.

– Тиса Лазаровна, – тут же подоспел к ней шуец, потирая ладони, – как наш поиск? Получилось увидеть оборотня?

Девушка отрицательно покачала головой.

– Я опять не смогла, Мо Линич, – покаялась она, но при этом улыбнулась. – Трудно дается. И, пожалуйста, простите меня…

– Ничего, у вас все получится, моя дорогая, я уверен в этом, – перебил ее старик.

– Я о другом, – Тиса закусила губу. – Простите за то, что мне придется прервать обучение, поскольку я собираюсь уехать из Оранска в самое ближайшее время.

– Как уехать? – Шуец замер посреди кабинета, словно громом пораженный.

Войнова заметила растерянный взгляд Климентия и ощутила укол совести.

– Вы не можете уехать! – воскликнул заведующий. – Вы еще не нашли оборотня! И… и… вы не освоили до конца дар. Возмутительно неверное решение – оставлять обучение в такой важный момент! Климентий, скажи своей ученице, что это невозможно! – напустился на ассистента старик.

– Почему вы решили уехать? – Клим оказался рядом и заглянул в глаза.

– Извините, я не могу сказать, но уверяю вас, это важно для меня. Возможно, я еще вернусь и доучусь у вас. А пока…

В дверях показались Строчка и Клара. Оказалось, возмущения Мо Ши были слышны даже в опытной. Какое-то время в кабинете стоял гвалт, говорили все присутствующие разом. Уговоры на видящую так и не подействовали. Тиса твердо знала, что ей нужно. А именно – увидеть Демьяна и во всем разобраться. Если он так любит свою Жар-птицу Разумовскую, то зачем отменяет таблетки в вэйноцехе, зачем надевает этот кулон, пишет письма и вспоминает о ней?

– Я думаю, Мо Линич, если бы дело это не имело высокой важности, Тиса бы не надумала уехать. Давить на нее мы не можем, – поддержала девушку Клара и заработала сердитый взгляд от заведующего.

Войнова ухватилась за рукав брюнетки.

– Мне нужно забрать Поню, – прошептала она. – Совсем забрать, понимаешь?

– Я помогу, – кивнула Клара. – Одевайся. Клим, ты отвезешь нас в приют?

– Тебе еще нужно со Строчкой занести наблюдения, – мрачно напомнил Ложкин.

– Да ладно тебе, – отмахнулась Клара. – Успеется.

* * *

Спустя полчаса две молодые женщины входили в здание «Сердечного крова». Приютных нигде не было видно, и Тиса знала почему. Время обеда. Степанида Силовна не обедала с подопечными и, на удачу пришедших, нашлась у себя в приемной. Она просматривала содержимое ларя, когда в дверь постучали. Захлопнув крышку, Степанида отставила сундучок и громогласно спросила: «Кто?»

Пожелание Войновой удочерить девочку заставило смотрительницу на пару секунд задуматься, потом на ее лице появилась елейная улыбка.

– Конечно, Тиса Лазаровна, я понимаю ваше стремление принять ребенка из приюта. Вы часто выгуливали Полину.

– Да, я так сильно привязалась к ней, – признала Войнова.

– Очень похвально и так благородно! По уставу «Сердечного крова», – Степанида указала на брошюру, висящую в рамке на стене, – вам всего лишь нужно написать заявление с прошением, рассказать при этом о себе, своем денежном состоянии, где живете, с кем, затем заверить печатями в мэрии и в управе. Оплатить приюту пятьдесят рублей, и можете забрать ребенка.

– Сколько? – в два голоса спросили Клара с Тисой.

– Так много? – протянула видящая.

– Таков устав, – развела руки смотрительница.

Пока Войнова соображала, у кого может занять хотя бы половину этой суммы, Клара поднялась с места и подошла к рамочке с уставом. Рассматривая, прикоснулась к ней будто невзначай пальцем.

– Степанида Силовна, простите, верно я называю ваше имя? Разве в уставе приюта не говорится о пятнадцати рублях вместо пятидесяти? – спросила спустя полминуты брюнетка. – И «эта сумма приютному позволяет унести с собой всю свою одежду и вещи», – процитировала она.

– Такого не может быть, – возмутилась Степанида. – Пятьдесят рублей!

– Тогда давайте проверим, возможно, вас подводит память. – Клара бесцеремонно сняла с гвоздя рамку. Легко вытряхнув брошюру с уставом, ловко открыла ее на нужном развороте.

– Вот здесь это написано. Прописью. «Пятнадцать рублей». Посмотрите сами.

Нужный абзац был тут же продемонстрирован как Степаниде, так и Войновой.

– И впрямь спутала сослепу, – смотрительница кисло улыбнулась, – пятнадцать и пятьдесят так схоже пишутся, не так ли, милочки?

– Несомненно, – кивнула Тиса, открыто радуясь, что сумма оказалась много меньше первоназванной.

– Благодарствую, что указали на ошибку, – процедила сквозь зубы Степанида, сверля Клару недобрым взглядом. – Верните на место устав, пожалуйста. И прошу вас ничего здесь больше не трогать… м-милые бырышни.

– Как хорошо, что мы все выяснили. – Образцова невозмутимо вернула рамку с брошюрой на родной гвоздь.

– Я обязательно принесу заверенные бумаги и оплачу положенную сумму! – жарко заверила начальницу приюта Тиса, прежде чем покинуть приемную.

Лишь теперь она подумала, что не сделала самое главное – не спросила мнения ребенка. Вдруг Поня не захочет уехать с ней? Ведь она кормит птиц в надежде, что у тех вырастут крылья. Чтобы они отнесли ее к маме. К настоящей маме.

Клара ушла, сказав, что будет дожидаться ее с Климом в санях, а видящая осталась. Скоро окончится трапеза, и тогда они поговорят. Единый! Помоги подобрать правильные слова!

Когда девочка вышла из дверей столовой, сразу же доверчиво понеслась Тисе навстречу.

– Мы поедем к тебе, да?

– Сегодня нет, но… – Заметив огорчение ребенка, продолжила увереннее: – Знаешь, я бы хотела, чтобы ты всегда была у меня. То есть со мной. Ты бы согласилась?.. – Она все же запнулась, но, к счастью, малышка оказалась догадливой.

– Хочешь забрать меня к себе совсем? – спросила деловито.

– Да, Поня.