что неизвестно, что возникло раньше — армия или дедовщина.

Некоторые почему-то считали, что если они оказались на Играх не в первый раз, а второй или третий, то это как-то их выделяет на фоне менее «заслуженных» братьев по оружию. Демонстративно потирая кулаки и похрустывая костяшками, ко мне подошёл их главарь:

— Ты хто такой, чо тут забыл? — Говорил он крайне специфично, сказывалось как отсутствие большей части зубов, так и куча переломов носа и челюсти.

— Рейланд Рор, служить с тобой буду, братишка, — понимая, что от моих ответов тут ничего не зависит и конфликта не избежать, ответил я, кося под дурачка.

— Хто?! Ты этот риверкросский хмырь? — удивился главарь. — Ну тохда я — королева.

— Что ж вас всех так тянет на эту бабульку… — буркнул я в сторону.

— Што ты там вякнул про мою мать?!

Вот именно поэтому я не особо думал над тем, что отвечать — это было абсолютно не важно. Моей надеждой было не предотвратить конфликт, а оттянуть его настолько, насколько возможно. Чем больше длится эта сцена, тем выше шанс, что мимо пройдёт какой-нибудь сержант и наведёт порядок. Правда, с той вероятностью к «дедушкам» могло подойти подкрепление, и мои дела станут ещё хуже, если такое вообще возможно.

Однако, пока мимо проходили только другие рядовые, которые на нас косились, но вмешиваться не спешили. Их логику легко можно было понять: трое на одного в драке так себе расклад, а получать тумаков за неведомо кого никому не хотелось.

Занимая такое положение, чтобы при нападении главарь загородил своим дружкам обзор, я ответил нараспев:

— Говорю, твою мать вдесятером не обнять.

По растерянности на морде солдата мне стало понятно, что шутка оказалась слишком сложной для него. Впрочем, суть происходящего была всё равно не в моём ответе.

На этот раз без лишних слов мне в район живота полетел кулак. Удар был хорошо поставлен и явно регулярно отрабатывался совсем не на мешках с песком. Впрочем, чего-то такого я и ожидал, поэтому сделал небольшой шаг назад, уворачиваясь и сразу же как получалось вмазал «дедушке» с левой в челюсть. Что-то хрустнуло и, судя по усмешке главаря, мне было больнее, чем ему.

— Шо, больно, ничего, сейчас…

Разговаривать во время драки идея плохая. «Дедушка» самолично в этом убедился, когда я, пользуясь заминкой, пнул его в то самое место, про которое каждый уважающий себя представитель мужского пола утверждает, что туда не бьёт.

Главарь с хрипом повалился на пол. Упреждая вмешательство его дружков, моя нога оказалась у него на груди, давя и мешая подняться. Я старался стоять так, чтобы держать в поле зрения всё происходящее.

— Ещё шаг в мою сторону, и ваш дружок отправится домой, — заметив, что один из нападавших всё же решил проигнорировать предупреждение, моя нога мгновенно оказалась на шее главаря. — Ну что, домой, братишка?

— Назад, он меня ща придушит! — прошипел главарь, паникуя.

Мне было неприятно всё происходящее, но иного выбора попросту не оказалось. Некоторые понимали только язык силы, а давать себя избить в мои планы не входило.

Неизвестно, чем бы всё завершилось, если бы не раздался новый, весьма неприятный голос вперемешку с сопением:

— Что тут, вашу мать, ПРОИСХОДИТ?!

Ковыляя так, будто у него обе ноги деревянные, показался сержант, настолько классический квадратно-гнездовой, что иначе как серж его называть не хотелось. Даже пахло от него соответствующе: лютая смесь из чеснока, табака и алкоголя.

Увы, первыми сориентировались в происходящем мои противники, которые тот же час принялись жаловаться:

— Серж Торук, он напал на Ясю!

— Прям взял и напал, серж Торук, стал душить ни за что!

— Мы просто проходили мимо.

— А он выскочил и стал требовать от нас этих, как их… репатриаций!

Не знаю, что у меня вызывало большее удивление, то, что он знает такие словечки, или то, с какой скоростью они «переобулись». Хуже всего оказалось, что сержант им похоже был склонен поверить.

— Вот так взял и напал на троих, не успел толком разложиться? — пока до этого не дошло, я задал наводящий вопрос.

Это явно качнуло чашу весов в мою пользу, но ровно до тех пор, пока серж не посмотрел на меня с прищуром повнимательнее:

— Вы вообще кто такой, РЯДОВОЙ?

Мало того, что голос у него был противный, так вдобавок к концу фразы он повышал интонацию так, что едва ли не начинал повизгивать, что жутко резало по ушам.

— Рядовой Ота Кохэку, с сегодняшнего вечера служу в третьей егерской. У меня и справка есть!

— Меня не интересуют ваши БУМАЖКИ! — прокричал Торук мне в лицо. — Почему одеты не по ФОРМЕ? Вы солдат или, мать вашу за ногу, КТО?!

Похоже этот вопрос волновал его куда сильнее, нежели то, что здесь происходило. Такая избирательность удивила не только меня.

— Эй, серж Торук, а ничо, шо он меня тут душыд? — подал голос главарь нападавших, до сих пор лежавший с моей ногой на груди.

— ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ! — рявкнул сержант. — Сначала форма, затем всё остальное, ЯСНО?

— Хорошо-хорошо, я никуды и не тороплюсь, обожду.

— Так где ваша форма, РЯДОВОЙ? — повторил свой вопрос Торук.

— Не успел получить, завтра к построению всё будет, капрал Кей разрешил! — отчеканил я.

Упоминание капрала вызвало у сержанта странную реакцию, словно тот сильно ревновал:

— Я здесь ВЛАСТЬ! ЯСНО?

Похоже все две извилины, что были у него в голове, сейчас оказались заняты именно тем, что кто-то посмел покуситься на его авторитет.

— Конечно, незачем так волноваться.

У меня действительно вызывала опасение такая реакция сержа. В основном за его здоровье. По виду он был в предынсультном состоянии, во всяком случае его лицо стало уже не просто красным, а, кажется, светилось в темноте.

— Что у вас с оружием, РЯДОВОЙ? — он указал на мою саблю формы морской волны.

— Это специальная модификация, чтобы обходить блок, серж!

Мою шутку, увы, не оценили.

— Я не себе не серж, ГНИДА! Шагом марш к интенданту получать форму и оружие, БЫСТРО!

— Он ещё на месте?

Увы, спрашивать тоже было ошибкой.

— Не СПРАШИВАТЬ! Не ДУМАТЬ! Бегом МАРШ! И чтоб через полчаса, рядовой, вы были в надлежащем ВИДЕ! — Не успел я отойти и на пару метров, как сзади донеслись новые крики — это сержант взялся за напавших на меня. — Двадцать кругов вокруг лагеря, ЖИВО!

Всё же некоторые люди буквально рождены для своей профессии или в данном случае звания. Вряд ли Торук на самом деле понял, что происходило между мной и «дедушками», однако он на уровне рефлексов знал, что делать. Это и есть