Я наступил на больную мозоль.

Дин взвыл, наставил на меня пистолет и нажал на спуск. Ничего не произошло.

Он забыл взвести курок.

– Беги! – крикнул я, толкнув Кейт. И мы побежали. Послышались выстрелы, мимо моих ушей просвистел горячий металл. Еще выстрел, и меня будто слон лягнул в спину.

Несмотря на сильнейшую встряску от пули, угодившей в середину спины, я побежал дальше.

Миг мне казалось, что вокруг только ровная земля, но тут я увидел впереди воронку, в которую вместился бы легковой автомобиль. Я толкнул Кейт в ту сторону.

Защелкали выстрелы, но Кейт оказалась быстрее. Она прыгнула в воронку.

Я был уже в десяти шагах от нее, когда земля под ногами треснула. В лицо мне полыхнули искры. Я снова провалился сквозь запекшуюся корку, на этот раз по пояс – пока вытянутые руки не уперлись в землю, не давая упасть дальше. Я задергал ногами, не нащупывая ничего, кроме обжигающего воздуха.

Щелкнул выстрел, пуля взбила землю справа от меня и срикошетировала вдаль.

Я отчаянным рывком вырвался из дыры и прокатился оставшиеся до воронки метры.

Кейт уже стояла на коленях, вытаскивая из рюкзака винтовку.

Рядом со мной рухнул кто-то еще.

– Виктория?

Она села, прислонясь спиной к стене воронки, отряхивая руки от пыли.

– Ты действительно думал, что я предала твоего брата, Рик? – Она улыбнулась странной улыбкой. – Разве ты не знал, что мы любовники?

– Возьми вот револьвер, – сказал я ей. – Кейт, ты как?

– А ты?

– Кажется, пулю получил сзади. Ничего не чувствую.

– Повернись, я посмотрю.

– Времени нет. Вот они!

Они бежали, пригнувшись, к нашей воронке. Я залег на стенке, выставил винтовку за край и дал пару выстрелов.

Кейт выстрелила три раза. Они продолжали бежать, стреляя на ходу. Я действительно наступил Дину на больную мозоль – он палил на ходу из двух своих “беретт” и орал, что отрежет мне яйца.

Виктория подняла револьвер, который я ей дал, и выстрелила один раз. Один из людей Иисуса схватился за грудь, упал лицом вперед в вихре взметнувшихся лент и остался лежать.

– Отличный выстрел, Виктория, – сказал я, тяжело дыша.

Она посмотрела на револьвер почти с удивлением, будто не знала, чего от него можно ожидать.

Иисус, Дин и пятеро оставшихся тут же бросились наземь. Я прицелился.

Черт, они должны были бы быть видны как на ладони. Но местность слегка поднималась, а потом опускалась, и они оказались скрыты низким пригорком.

– Кто-нибудь видит цель? – спросил я.

– Нет, – ответила Кейт. – Они за бугорком.

Виктория покачала головой и стала играть с барабаном револьвера, будто отключившись от реальности.

– Давай я тебе спину посмотрю, – сказала Кейт. – Куда тебе попало?

– Сейчас, я лягу так, чтобы следить за ними. Давай теперь. Что-нибудь видишь?

– Так, дай-ка я с тебя рюкзак сниму. Так… лежи спокойно. Вот так. – Она провела пальцами мне по спине. – Ничего нет. Наверное, пуля застряла в рюкзаке.

Я наблюдал за участком земли, где залегли эти предатели.

– Что там происходит? – спросила Кейт.

– Пока ничего. Виктория сняла одного из его людей. Они теперь обдумывают стратегию – им ясно, что если они бросятся вперед, потеряют еще парочку. Что это у тебя?

Кейт держала мою бутылку с водой.

– Вот что остановило пулю.

– Черт! Мы потеряли всю воду?

– Ага. Ни капли не осталось.

– Виктория, у тебя вода есть?

– Нет, – сказала она тоном светской беседы. – У меня нет.

– Черт… плохо дело. Совсем плохо.

– Что будем делать, Рик? – серьезно спросила Кейт.

– М-да… – Я оглядел воронку. – Мы тут на время застряли. – Будто в подтверждение, один из людей Иисуса дал пару выстрелов из ружья в нашу сторону. Дробь взметнула землю около моей головы, и я пригнулся. – Думаю, они будут ждать до темноты.

– А потом? – спросила Виктория с очаровательной наивностью.

– А потом, – вздохнул я, – они пойдут в атаку и нас прикончат.

Я поглядел на часы. До темноты было еще часа два. Потом они подбегут и пристрелят нас, как пойманных крыс.

Ветер гонял пыльные смерчи по черной пустыне, и пепел сыпался на нас сверху. В глотке было сухо, как на земле, на которой мы лежали. И было жарко. Мне стало мерещиться мороженое. Горы порций мороженого. Сливочного, фисташкового, клубничного, вишневого, мягкого и холодного, скользящего вниз по пересохшему горлу. Нагромождение вафельных стаканчиков на тележке мороженщика, проезжавшего, бывало, с Бойкотт-драйв на Трумен-вей под звуки донельзя искаженной песенки “Подмигни мне, звездочка”.

Мы сидели в воронке, как в западне.

Представьте себе:

Воронка, в которую целиком может вместиться автомобиль, метра два глубиной. Стоя внизу, я могу чуть выглянуть за край, держа винтовку наготове. На дне, точно в середине, дыра размером с кроличью нору. Оттуда поднимается пар, как над тихо кипящим чайником.

Вполне вероятно, что мы оказались в кратере гейзера. Вроде того, в котором погибла Кэролайн Лукас. Слышно было постукивание, будто горячая вода или даже пар пробиваются по подземным ходам прямо под нами. Чем больше я на это смотрел, тем больше приходил к мысли, что мы в кратере гейзера, время от времени изрыгающего перегретый пар под чудовищным давлением.

Как бы эта мысль меня ни беспокоила, отвлечься на нее я сейчас не мог. В данный момент главной заботой был опьяненный жаждой убийства Иисус и его банда.

– Пить хочу, – сказала Виктория, отбросив с лица густые рыжие волосы. – Хочу воды.

– Я тебя понимаю, – вздохнул я. – Есть у меня пакетик мятных таблеток.

Она поглядела на меня так, будто я заговорил на суахили. Я заставил себя улыбнуться.

– Хочешь одну?

– Да, спасибо.

– Кейт?

Кейт лежала на стене воронки, поглядывая туда, где залегли люди Иисуса.

– Да, спасибо, – сказала она и протянула руку вниз, где я держал пакет. Винтовочная пуля взвизгнула над воронкой.

– Они нам напоминают, что им некогда ждать, – сказал я, протягивая пакетик Кейт, потом Виктории.

– Что у тебя с ногой?

Я посмотрел. На джинсах прожгло дыру.

– Земля поддалась, когда мы бежали к воронке. Мне удалось зацепиться за край.