путем. Какова бы ни была позиция Министерства обороны США по этому вопросу, выполнение президентского приказа началось незамедлительно. На следующее утро первые “Фантомы” вылетели в Израиль, с дозаправкой на Азорских островах. С военных аэродромов в Нью-Джерси и Делавере стартовали военно-транспортные самолеты большой дальности С-130 “Геркулес” и С-5 “Гэлэкси” с грузом боевой техники, включая танки, запасные танковые трансмиссии, бомбы, снаряды, вертолеты, системы радиоэлектронного подавления средств ПВО; воздушный мост работал в круглосуточном режиме. Когда первые американские самолеты 14 октября заруливали на стоянку в аэропорту Лод, их пилотов приветствовали девушки — военнослужащие Армии обороны Израиля с букетами цветов. Доставленные грузы немедленно переправлялись к местам боев. В таком режиме, за период с 14 октября по 14 ноября, Соединенные Штаты организовали 566 рейсов и перевезли 22 тыс. тонн различных видов вооружений. Кроме того, были осуществлены и поставки морским транспортом. В общей сложности США поставили Израилю вооружений на сумму 825 млн долларов, не считая затрат на транспортировку. Никсон 19 октября запросил у конгресса ассигновать 2,2 млрд долларов для покрытия этих расходов, а также в счет последующей военной помощи Израилю — “с тем, чтобы сохранить баланс сил и тем самым обеспечить стабильность положения на Ближнем Востоке”. Упоминание относительно “баланса сил” было более чем уместным. Военная помощь США способствовала перелому хода военных действий.

Стабилизация ситуации и контрнаступление

Результаты проведенной наконец-то, хотя и с запозданием, полной мобилизации стали очевидными прежде всего на Северном фронте. К 9-10 октября израильские войска уже оттеснили сирийцев за старую линию прекращения огня. Тем не менее Элазар подчеркнул, что нельзя дать Сирии возможность прийти в себя и воспользоваться новым оружием, продолжавшим поступать из СССР, и уж тем более не следует упускать шанс нанести своему северному врагу решающий удар. Таким образом, вечером 10 октября в Генштабе было принято решение проникнуть не меньше чем на 12 миль за Пурпурную линию (линию прекращения огня 1967 г.) и тем самым полностью исключить сирийскую опасность. Кабинет министров одобрил это решение. Генерал Хофи, не теряя времени, отдал приказ о начале наступления от границы северного сектора Голан, откуда расстояние до Дамаска по прямой являлось кратчайшим. Дивизия Ланера должна была двигаться по шоссе Кунейтра—Дамаск, причем танкисты Бен-Галя — на острие клина. Час “Ч” был назначен на на следующий день, на одиннадцать утра.

Тем временем израильские технические подразделения спешно ремонтировали вышедшие из строя танки. Был восстановлен боевой потенциал нескольких бригад, в том числе и бригады Барака, потерявшей значительную часть техники, не говоря о потерях 90 % взводных командиров. Теперь заметно возросли и боевая мощь, и моральный дух израильских частей.

Главной оперативной задачей стал безопасный проход по холмистой и поросшей лесом местности, через минные поля. Седьмая танковая двигалась точно по графику. Первое сопротивление оказала марокканская танковая бригада, но ее удалось с легкостью рассеять. Столкновение с сирийскими частями потребовало более значительных усилий, но танки и пехота Лане-ра, вбив клин в оборону противника, продолжили движение по шоссе в направлении Дамаска. Меньше чем через сутки сирийское командование стало проявлять признаки паники, а руководство страны обратилось с отчаянными призывами о помощи ко всем странам арабского мира.

Угрозы, которые прозвучали из Москвы, отразили степень паники, царившей также и в советском руководстве: “Советский Союз не может оставаться безразличным к преступным действиям израильской армии”. Посол Добрынин в Вашингтоне 12 октября проинформировал Киссинджера о том, что две советские воздушно-десантные дивизии находятся в состоянии боевой готовности для переброски в Дамаск с целью защиты города. (Собственно говоря, израильская разведка уже доложила, что штабным офицерам этих дивизий предоставлены рабочие помещения в здании сирийского Генштаба.) Американский ответ был твердым и решительным. С одной стороны, в поддержку Шестому флоту были направлены дополнительные соединения ВМС США. С другой же стороны, Киссинджер в категорической форме заявил израильскому послу Диницу, что израильские войска должны остановить свое продвижение. Впрочем, этот запрет был излишним — правительство Меир и без того уже приняло решение не идти на риск штурма сирийской столицы, тем более что Дамаск сам по себе не имел никакой военной значимости. Вместо этого Ланер, преодолевая сопротивление противника, овладел дорогами, ведущими к Дамаску; в ходе боев были уничтожены две иракские танковые бригады. Тем временем баасистский режим, не зная о планах Израиля, продолжал свои отчаянные призывы о помощи. И такую помощь они в известном смысле получили — от Иордании.

Король Хусейн не ожидал подобного развития событий. Хашимитский правитель не рисковал ввязываться в полномасштабные военные действия — разве что израильтяне форсируют Иордан или подвергнут бомбардировкам иорданские города. Кстати, Израиль, в отличие от ситуации в 1967 г., практически не имел никаких войск на своей восточной границе. Не располагая этой информацией, Хусейн решил 13 октября начать военные действия — хотя и не напрямую и в ограниченных масштабах. Он отдал приказ Четвертой танковой бригаде не атаковать израильские позиции, а двигаться в северном направлении с целью усиления арабских частей на сирийском фронте. Через три дня иорданские танки вступили в боевое соприкосновение с израильтянами и понесли серьезный урон от превосходящих их в тактическом отношении израильских танкистов. На следующий день иорданцы еще раз вступили в бой, поддерживая с фланга атаку иракских танков — в результате и те и другие понесли значительные потери. Израильское командование решило не делать иорданские неудачи достоянием гласности — было известно, что Хусейн, в целом приверженец умеренной политики, был втянут в войну против своей воли. Разумнее было не подрывать его авторитет — тем более что на Восточном и Западном берегах Иордана по-прежнему царили мир и спокойствие и мосты через реку были открыты в обоих направлениях.

К 18 октября бригада Пеледа контролировала равнинную местность, простиравшуюся вплоть до окраин Дамаска, и израильские танки отделяло от города расстояние всего в 22 мили. Пригороды Дамаска находились в пределах досягаемости огня израильской артиллерии. На этой удобной позиции можно было закрепиться и перегруппироваться. Несмотря на то что сирийцы ежедневно пытались контратаковать израильтян, те не предпринимали никаких действий по захвату Дамаска. А ночью 20 октября Хофи отдал приказ о взятии вершин Хермона. Парашютисты-десантники были переброшены вертолетами для организации атаки на сирийские позиции, в то время как бойцы бригады Голаны должны были отвоевать станцию радиолокационного наблюдения, оставленную израильтянами в первые часы войны. Вертолеты с десантниками взлетели в два часа ночи 21 октября. Им предстояло продвинуться на расстояние в пять миль под огнем сирийской артиллерии. Сирийцы прекратили сопротивление к ночи, и на рассвете 22 октября гребень горы был захвачен израильтянами. Тем временем бойцы бригады Голаны с большим трудом