и увидела его на кухне. Запрокинув голову, он пил из бутылки пиво, и когда его глаза скользнули по мне поверх бутылки, он опустил голову, и я закричала:

— Девочка!

Он опустил бутылку со словами:

— Что?

Я захлопнула дверь, подбежала к нему и с такой силой бросилась в его объятия, что он отшатнулся назад.

— Девочка! Девочка! У Лекси и Тая девочка! Ее назвали Элла Алекси! — кричала я, прыгая вверх и вниз и увлекая его за собой, потому что держалась за него обеими руками, а он придерживал меня за талию.

Чейз ухмыльнулся и пробормотал:

— Хорошие новости, дорогая.

— Лучшие! — воскликнула я, перестав прыгать. — Десять пальчиков на руках. Десять пальчиков на ногах. Крис говорит, у нее на голове черные кудряшки. Бьюсь об заклад, она очаровательна.

— Не сомневаюсь, — продолжил бормотать Чейз сквозь ухмылку.

Я потрясла его за руки и поделилась:

— Жду не дождусь встречи с ней.

— Я и в этом не сомневаюсь, — все еще ухмыляясь, пробормотал Чейз.

— В честь праздника Крис подает текилу за полцены, — объявила я.

— Только Кристал может праздновать рождение ребенка текилой за полцены, — отметил Чейз, и я улыбнулась ему, потому что это было безумно, весело и правдиво.

— Мы пойдем? — спросила я.

— Пить текилу? — уточнил Чейз.

— Ага.

— Ты пьешь текилу?

— Нет.

— И не пробовала?

— Эм… может быть, пару раз в колледже, но с тех пор нет.

— Тогда… да. Однозначно идем.

От его странно уверенного ответа я нахмурилась.

— Однозначно?

— Детка, ты будешь счастливая и пьяная, твоя квартира в паре кварталов от «У Баббы», а твоя кровать в десяти футах от входной двери, ответ на этот вопрос — да… однозначно.

Я почувствовала, как моя матка сжалась, и проглотила свое предложение о том, что Чейз, поскольку он не позволял мне покупать выпивку, должен снять наличные в банкомате до того, как мы уйдем.

Вместо этого я встала на цыпочки, коснулась его губ поцелуем и отошла, спрашивая:

— Сначала поужинаем?

— Ага, — согласился Чейз. — Что у нас?

Я открыла дверцу холодильника и вытащила упаковку котлет для гамбургеров, отвечая:

— Тако.

— Подходит, — пробормотал он.

Я принялась за готовку, а Чейз принес мне бокал вина. Затем сел за кухонную стойку, а я, попивая вино и продолжая готовить, рассказала ему другие хорошие новости.

— Звонили из Библиотечного совета. На следующей неделе у меня с ними встреча. Городской совет выделил библиотеке дополнительное финансирование, а когда деньги поступят, нам купят новые компьютеры, и мне на десять процентов повысят зарплату.

— Новость не сравнится с рождением у Лекси и Тая здоровой девочки, но все же, это хорошо, дорогая, — прокомментировал Чейз, я посмотрела на него и широко улыбнулась, так как он тоже мне улыбался, после чего вновь перевела внимание на тако.

— Фэй, — позвал он, когда мясо подрумянилось, и я добавила воды и приправ.

Я оглянулся на него.

— Да?

— Выключи, — приказал он, и я склонила голову в бок.

— Зачем?

— Подойди сюда, — продолжил он указывать, и я подняла голову.

— Мы близко. А мне еще нужно нарезать салат и помидоры.

— Через минуту, у нас проблема.

О, боже.

Мне это не понравилось.

У нас давно не было проблем.

Сегодня была суббота, прошло чуть более трех недель с тех пор, как мы познакомились с Бекки.

Майя и Бекки вернулись в Вайоминг, и, судя по ежедневным отчетам, они обустраивались, чувствовали себя хорошо, посещали местного психолога и поддерживали связь со своими бабушками и дедушками, а также с их тетушками, дядями и двоюродными братьями и сестрами. Они жили с родителями своей мамы, а папины родители навещали их каждый день. На самом деле, они ужинали вместе каждый вечер.

Это означало, что детей все время окружали люди, которые любили их и демонстрировали это.

Что хорошо.

Майя по-прежнему много читал, я знала это потому, что он звонил, по крайней мере, раз в неделю, чтобы рассказать мне о прочитанном, поделиться своим мнением, что планирует читать дальше, и он интересовался моим мнением о том, что ему следует добавить в свой список для чтения. Он все еще играл в видеоигры, и я знала это, потому что он звонил Чейзу, по крайней мере, раз в неделю, чтобы поговорить с ним об играх, своих успехах и других мальчишеских вещах.

Поначалу было странно иметь дело с общительным Майей. Но с тех пор, как плотина его слов прорвалась, было много чего сказано. Создавалось впечатление, что он говорит постоянно. Он мог болтать полчаса без перерыва, и если был действительно чем-то взволнован, это было очень заметно.

Казалось, он был очень взволнован многими вещами, и так происходило постоянно.

И это великолепно.

Я скучала по нему. Мама с папой скучали по нему. Чейз скучал по нему. Но было видно, как он расцвел. И это помогало нам справиться с его отсутствием.

Так или иначе, мы все планировали взять недельный отпуск и съездить в Вайоминг, чтобы провести с ними некоторое время. Идея принадлежала мне, и я не была уверена, как будет чувствовать себя Чейз в наш первый совместный отпуск, проведенный с моими родителями, двумя детьми и четырьмя людьми, которых мы не очень хорошо знали.

Чейз подумал, что это отличная идея с одной оговоркой: «Мы снимем номер в гостинице, детка, в гостинице, где не остановятся твои родители».

Видимо, во время нашего отпуска будут и другие занятия.

Секс в гостиничном номере с Чейзом. Еще что-то новое.

Еще одно событие, которое можно с нетерпением ждать.

Еще одна хорошая новость — Мэри Эглунд вышла из Городского совета и уехала, ее и так недолюбливали, а после того, как преступная деятельность ее сестры стала достоянием общественности, город ее отверг. Потому что она, одна из немногих, кто контактировал с Энид Эглунд, не замечала безумия своей сестры и ничего с этим не делала, или не понимала, что она издевается над двумя детьми, чьих мать убила. Вместо этого она занималась тем, что докучала людям и указывала, как им жить, когда ей следовало бы заниматься делами своей семьи.

Ходили слухи, что ее дом выставлен на продажу.

Ее отъезд не станет большой потерей для общества.

Ее сестра, с другой стороны, в настоящее время наслаждалась своим пребыванием в больнице для душевнобольных преступников где-то в Вайоминге. Мне это не нравилось, Чейзу тоже. Я считала, что ее преступления против этих детей заслуживает более строгого наказания.

Но нельзя отрицать, что шарики у нее всерьез заехали за ролики. Ее признали недееспособной не только для того, чтобы предстать перед судом, но и