…увидела их широко раскрытые глаза и противоестественные, изломанные позы; один из мужчин почти комично распластался на подлокотниках кресла, другой валялся на полу, раскинув конечности, будто кукла, которую отшвырнул зашедшийся в плаче ребенок…

…на тех, кого она только что убила. Приговоры, которые выносит оружие «Марсианских технологий» и приводят в исполнение его пули, недвусмысленны, как приговоры иисуслендских судов.

Третий бросился на нее сбоку. Мелькнуло его искаженное гневом, окровавленное лицо. Она упала на пол, выставив руки, чтобы смягчить падение, выпустив при этом «беретту». Нападавший накренился к ней, рыча сквозь оскаленные, стиснутые зубы. Он не был вооружен, и его скрюченные пальцы казались когтями, а взгляд был диким, в нем не осталось ничего человеческого. Севджи почувствовала, как где-то в животе распростер темные крылья ужас.

Нападавший увидел ее пистолет и шагнул подобрать его.

– Онбекенд!

Нападавший развернулся, уже наполовину склонившись к «беретте», и увидел то же, что видела Севджи, – Карла Марсалиса, приподнявшегося с пола с большим револьвером в руке.

Нападавший откатился в сторону, и пуля не достигла цели. Бар огласил низкий грохот крупнокалиберного оружия. Марсалис что-то прорычал, покачнулся и снова выстрелил. Хлопнула, закрывшись за третьим мужчиной, дверь.

Севджи подобрала свой пистолет.

– Ты в порядке?

Мрачный кивок. Марсалис уже стоял, пусть и нетвердо. Севджи натянуто улыбнулась ему и устремилась к двери. Распахнула ее настежь, выглянула. «Капелька», за которой она ехала на такси от самого отеля, все еще стояла на противоположной стороне пустынной полузаброшенной улицы. Раненый беглец дернул дверцу, открыл ее. Времени не было. Севджи выбежала на тротуар и снова встала в стрелковую позицию. Тысяча воспоминаний об улицах и переулках Квинса и Манхэттена, одиннадцать лет погонь и арестов – все это всколыхнулось в ней. Вернулось спокойствие, руки больше не дрожали.

– Полиция! Руки за голову, лечь на землю!

Мужчина вроде бы опустился на колено перед открытой дверцей «капли». Севджи чуть приблизилась к нему.

– Я сказала, руки за голову…

Он повернулся, извлек откуда-то оружие. Выстрелил. Она выстрелила в ответ, снова залпом из трех пуль, и увидела, как его отбросило к высокому глянцевому боку машины, одновременно понимая, что взяла слишком высоко. Почувствовала, как что-то толкнуло в левое плечо, пошатнулась и отлетела к стене, подвернув ногу и взмахнув руками, чтобы не упасть. Оперлась о стену, увидела, как беглец, пошатываясь и спотыкаясь, лезет в машину, оставляя кровавые пятна на ее сияющей поверхности, и наконец рушится в салон. Севджи снова попыталась выпрямиться, глядя, как дверь за ним закрывается, и понимая, что опоздала. Вскинула «беретту» одной рукой, выстрелила. Отдача от тройного заряда оказалась слишком сильной, и пули просвистели мимо «капли». Дверь захлопнулась с лязгом, который был отлично слышен и на противоположной стороне улицы. Загудел, оживая, двигатель. Севджи заковыляла вперед, стараясь выпрямиться, стараясь, несмотря на онемевшее плечо, как следует прицелиться в отъезжающий автомобиль.

Она три раза нажала на спусковой крючок. Девять выстрелов с двух рук, и каждый жестко отдавал в раненое плечо. Машину мотнуло, потом она выровнялась и на большой скорости скрылась за углом, взвизгнув шинами. Севджи уронила руки, испустила недовольный вздох и мгновение просто стояла на одном месте.

– Пошло оно! – наконец сказала она. На неожиданно затихшей улице ее голос прозвучал особенно громко. – Двое из трех, фигово разве?

Возражений не последовало.

Севджи вернулась к бару, толчком открыла дверь и задержалась на пороге, созерцая царящий внутри хаос, посреди которого стоял Марсалис с револьвером в руке. Он вздрогнул, когда она вошла, а потом некоторое время молча смотрел на нее. Слабая улыбка искривила его губы.

– Можно считать, что в туалете никого нет, правильно?

– Правильно.

– Хорошо, потому что я устала. – Она убрала «беретту» в наплечную кобуру, слегка поморщившись от боли, вызванной этим движением.

– Что с тобой?

Она глянула вниз на свое левое плечо, которое прострелила пуля. Кровь медленно стекала по рукаву испорченной куртки. Онемение проходило, уступая место сильной, пульсирующей боли. Севджи согнула левую руку, подняла ее вверх и поморщилась:

– Он меня задел. Поверхностная рана, жить буду.

– Хочешь, взгляну на нее?

– Да ну на хер, совсем не хочу. – Она поколебалась и сделала какой-то жест, предположительно извиняющийся. Ее голос смягчился: – Служба безопасности уже в пути. Это подождет.

– Я слышал машину. Это он уехал?

Она скривилась:

– Ага. Я его пару раз зацепила, но этого недостаточно. Тринадцатый, фиг ли.

– Да, мы те еще подонки. Крепкие. – Тут из Марсалиса словно вышибло дух, как будто его ударили в солнечное сплетение. Он подошел к бару, завернул за стойку и аккуратно положил револьвер на исцарапанную столешницу. – Хвала Иисусу, все кончено, – с чувством сказал он. – Тебе надо выпить.

– Да ни хрена мне не надо выпить! Он ушел.

Марсалис принялся изучать ассортимент бутылок и встретился со взглядом Севджи в зеркале.

– Да, но посмотри на это с хорошей стороны. Никто из нас не погиб, а это чертовски серьезное улучшение по сравнению с тем, чего я ожидал десять минут назад.

Она ощутила легкий озноб, потом встряхнулась, избавляясь от него. Марсалис выбрал одну из множества бутылок, взял две стопки, поставил на стойку бара, плеснул в них янтарно-желтой жидкости:

– Сделай милость, порадуй меня. Уж пару-то стопок краденого виски за спасение жизни я тебе задолжал. Они тебе, похоже, не повредят.

– Вот уж спасибо огромное! Я, значит, спасаю твою убогую жизнь, а ты говоришь на это, что я дерьмово выгляжу?

Он сделал рукой неопределенное движение:

– Скажем так, ты бледновата немного.

– Да пошел ты! – И она взяла стопку.

Он тоже взял свою, очень осторожно чокнулся с Севджи и тихо сказал:

– Я у тебя в долгу, Севджи.

– Скажем лучше, что я рассчиталась за роллеров, – проговорила она, пригубив напиток. – Ничем ты мне не обязан.

– Обязан. Те парни в Нью-Йорке пытались убить меня так же, как и тебя. Это была самооборона. Тут другое. Твое здоровье.

Они оба осушили стопки. Севджи оперлась на стойку бара напротив Марсалиса, ощущая, как тепло скользит по пищеводу в желудок. Карл вопросительно поднял бутылку. Севджи покачала головой.

– Как я уже сказала, в любую минуту здесь будет ШТК-Без, – сказала она. – Я вызвала их, пока твои друзья устраивали тут танцы с бубном. Наверно, надо было начать штурм немного пораньше, но я надеялась на подкрепление.