— Что ж, — он сцепил пальцы возле подбородка. — Все Ильды были сильными и удачливыми монархами. Надо полагать, они справлялись собственными силами. Не думаю, что среди моих прославленных предков был кто-нибудь столь же несчастный и обиженный судьбой, как я…

— Вы почитаете себя несчастным и обделенным судьбой? — ее удивление было неподдельным. — Вы?! Правитель древнейшего и богатейшего королевства…

— Бросьте, Тэсса, — на этот раз голос монарха звучал устало. — Все, от министра до последней прачки, знают, что я в этом древнейшем и богатейшем королевстве ничего не решаю. Разве что могу выбрать день охоты или цвет парадного камзола. Всем известны имена истинных правителей. Я ничего не могу сделать без их указки. Зная, что те, кого прозвали «гадючьей троицей», тайно разворовывают казну и открыто требуют все новых милостей, я ничего не могу изменить. Более того, чтобы залатать прорехи в государственном бюджете, вызванные их алчностью, они принудили меня к браку, против которого восставали мои сердце и разум…

— Но ее величество… — начала было Лотэсса.

— Ее величество некрасивая, неумная и немолодая женщина, — жестко закончил Йеланд. — Шафира — это союз с Тарникой, заключив который, я лишил себя редкого для королей счастья выбрать супругу по любви.

— Я не знала, что ваше величество любили кого-то, — если до этого во время излияний Йеланда Тэсс ни капли не жалела его, считая, что лишь он сам виноват, поставив себя в подобное положение, то при упоминании о разбитом сердце короля ее собственное несколько смягчилось. — Мне жаль, что государственные интересы и влияние недостойных людей лишили вас возможности соединиться с вашей избранницей.

Естественно, Тэссе было любопытно, о ком идет речь, но она не позволила себе спросить — и потому, что это было неприлично, и чтобы не бередить лишний раз сердечную рану короля. Одно совершенно очевидно: сия девица оказалась высоких моральных устоев, иначе давно бы стала любовницей Йеланда. Поверить в то, что король оказался слишком благороден и принципиален, чтобы упустить подобную возможность, Лотэсса не могла, уж очень слабым и эгоистичным он себя проявил.

— Вам жаль? — он как-то странно посмотрел на нее. — И вам есть о чем жалеть, Тэсса, — продолжил он после ее утвердительного кивка. — Ведь моя избранница — вы!

— Я?! — ни капли торжествующего самолюбия, только удивление, граничащее с отвращением. — Но как?! Вы же сами просили моей руки для своего брата!

— Только для того, чтобы быть рядом с вами. Не имея возможности сделать вас своей женой, хотя бы в качестве невестки я мог держать вас при себе. Мы жили бы под одной крышей, виделись бы каждый день, вы принадлежали бы мне хоть отчасти. И потом, все же приятнее и спокойнее было выдать вас за своего брата, чем за этого самовлюбленного и дерзкого Таскилла.

Ах, вот оно в чем дело! Нейри тут, конечно, ни при чем. Он искренне любит ее и понятия не имеет о мотивах своего братца.

— Вы молчите, Тэсса? — король, очевидно, ждал, что его признание произведет на собеседницу глубокое впечатление. — Вам все равно?

— Я не знаю, что сказать, ваше величество, — честно ответила девушка.

— Разве вы не хотели бы стать королевой Элара?

— Я никогда не рассматривала такую возможность.

А вот это уже откровенная ложь! Совсем недавно подобную возможность ей предоставил Валтор, но, как и в этот раз, корона Элара вовсе не манила Лотэссу.

— «Я не знаю», «я не рассматривала такую возможность» — передразнил Йеланд. — Я хоть нравлюсь вам как мужчина?

— Я никогда не думала о вашем величестве иначе, нежели как о своем государе.

— Значит, не нравлюсь, — пришел к выводу король. К правильному, кстати, выводу. — Что ж, чему тут удивляться? — печально добавил он. — Я не храбрец и не красавчик, как Рейлор Таскилл. И даже не умница, как мой брат. Чем я могу заинтересовать такую девушку, как вы, Лотэсса? Короной? Но положение вашей семьи в государстве ненамного ниже королевского. Я жалок и слаб… — он и впрямь выглядел таким жалким и несчастным, что сердце Тэсс снова преисполнилось сочувствием к нему. Но тут глаза монарха вновь сверкнули лихорадочным огнем, плечи распрямились, а на губах заиграла нехорошая улыбка.

— Так было, — проговорил он, и голос его прозвучал как-то глухо. — Но все может быть иначе…

— Что вы имеете в виду, ваше величество? — девушка испугалась. Сердце сделало пару бешеных скачков, а потом остановилось, словно позабыв, что нужно биться.

— Хотите вина, Тэсса? — король неожиданно сменил тему. — Выпьете со мной?

Вина ей совсем не хотелось, а пить с королем, который и так ведет себя, словно пьяный, казалось просто ужасной идеей. Однако лучше согласиться, чтобы отвлечь его от чудовищной идеи и выиграть время. Если будет нужно, она даже готова притворяться влюбленной, лишь бы не дать совершить безумный поступок, на который сама же и спровоцировала, поведав об истинном хозяине кольца. Как жаль, что она не мужчина. Иначе просто сорвала бы перстень с монаршего пальца. Можно, конечно, попробовать… Но что делать потом? Окна плотно закрыты и задернуты шторами, ей до них не добраться. Огонь в камине не горит, да и вряд ли он мгновенно расплавил бы кольцо, тем более магическое. Вот и выходит, что, даже завладей она злосчастным украшением, его все равно отнимут — если не сам Йеланд, так стража, которую он кликнет. Так что лучше выпить вина и постараться заговорить зубы спятившему государю.

Приняв сдержанный кивок гостьи за согласие, король направился к высокому узкому шкафчику, стоявшему в углу кабинета. Открыв дверцу, изукрашенную изящной резьбой, он извлек пару бокалов и хрустальный графин, в гранях которого преломлялось рубиновое сияние плескавшегося напитка.

Разлив вино в кубки, Йеланд протянул один из них Тэссе. Девушка приняла вино дрожащей рукой. Страх не прошел, он был почти осязаемым — холодным и липким.

— Посмотрите, энья Лотэсса, — король легонько качнул свой бокал, устроив маленькую темно-бордовую бурю. — Вино по цвету похоже на этот рубин, — он отставил руку, чтобы полюбоваться камнем. — А еще на кровь.

Тем временем король взял со стола тонкий кинжал для разрезания бумаг. Тэсса похолодела. Зачем ему оружие? Не ее же убивать этой игрушкой! Впрочем, на нее Йеланд явно не покушался. Поставив вино на стол, задумчиво вертя кинжалом в руках, он словно не замечал собеседницу. Неожиданно он резко полоснул острием себе по руке, задев при этом сразу три пальца. Брызнула кровь.

Король поднял руку и тряхнул ей так, чтобы капли упали на кольцо.

— Что вы делаете?! — в ужасе воскликнула девушка.

— Возвращаю себе все, что могло быть моим и было у меня отнято! — лицо его сияло злым торжеством. — Я обрету силу, власть и… вас! — он отхлебнул вина. — За наше великое будущее, моя королева!

— Что вы наделали! — Тэсса в отчаянии закрыла лицо руками. — Что я наделала!

Столько всего преодолеть — и все зря! Искать, страдать, бороться, едва не расстаться с жизнью… Потерять и обрести брата, обрести и потерять любовь… Усилия и жертвы стольких людей оказались напрасными! Все вернулось к исходной точке. Но если в прошлый раз вина лежала на Валторе, то теперь виновата только она одна. Желая спасти Анборейю, она ее погубила.