Да она проорала бы на весь Север, если бы могла — насколько это унизительно, но… не может. Она же не Вторая наследница, чтобы самой выбрать себе жениха и сбежать с ним. Даже невзрачная Блау умудрилась получить чувства и признание — её выбрали просто потому что, выбрали вопреки решению Глав — Тир, съедая слова, проболтался, что Глава Данов подал на расторжение помолвки… и поэтому «возлюбленные» сбежали, отбросив условности.

Возлюбленные. Любовь. Сбежали.

А с ней что не так? Что?

Она шмыгнула носом.

Красивая? Красивее, чем Блау. Умная? Умнее, чем Блау. Пусть не так родовита, но сильна — это признают все, и в потенциале её круги источника выше, чем у Блау. Так почему кому-то всё, а кому-то — ничего?

Сейчас даже сир Иссихар Дан казался превосходной кандидатурой. Потому что презрел желание отца, Главы, сбежал, сделал по-настоящему решительный мужской жест…

Себя стало очень жалко.

Но эту дуру было жалко тоже. Про реакцию Главы Блау и говорить не стоило, но когда её волновали последствия? Захотела — и сбежала!

Марша даже была уверена, что та не продумала побег заранее — не взяла одежду — весь гардероб на месте, они проверяли, не взяла украшений, ни-че-го. Можно, конечно, полагаться на мужчину — это задача сира обеспечивать… будущую семью. А если эта дура передумает? Захочет вернуться, а у нее даже денег на обратный портал с собой нет?

Поэтому, крайне недовольная собой и собственным решением, она отправила Вестник и Нарочного единственному человеку, которому могла доверить «такое» в сложившихся обстоятельствах — кузену Фейу. Он будет молчать, будет искать тихо, и, если найдет — поможет, если этой дуре нужна помощь. Она дала слово отдать свой «голос» — единственный раз на семейном совете, если потребуется, за эту услугу. Встать на его сторону — все в семье знали, что военная карьера не слишком прельщает кузена, и прежде, чем вступить в Легион, он попытается изменить решение Главы.

Пусть найдет Блау, убедится, что с этой дурой все в порядке и передаст ей денег. Личный хран — все скопленные за время обучения в Школе империалы, сэкономленные от выданных на подарки и личные расходы, которые не потратила даже на Аукционе, хотя очень хотелось — она отправила кузену Фейу тоже. Сразу. Боясь передумать и потом жалеть об этом.

Эта дура просто бесценна!

— Ясной ночи, — она начала вставать, но Тир схватил её за кончик подола, и она послушно присела обратно. — Ну, что ещё? За антипохмельными эликсирами не пойду, — процедила она язвительно. — Позорься сам.

— Фей… Фей… Фей…у, — выговорил Тир заплетающимся языком с третьего раза. — Не… не… не окажжжжжте мне честь… стать…невв…вестой.

Марша ошеломленно замерла.

— Сссей… же… мммиг..

Сейчас? Ночь за окном.

— Немм…медленно.

Она вспомнила, как нужно дышать — и что дышать, это значит делать ритмичные вдохи и выдохи — только мгновение спустя пьяного бреда Тира. Пытаясь связать бессвязные слова в единое целое, она уловила главное — Блау сговорилась с Даном ещё на Севере, потому что помолвка была заключена в храме Мары в первую же ночь на Юге; что отец дал право решать ему — Тиру — и он решил, вот только что; и что помолвочное кольцо пока заменит родовой артефакт; и что если можно Блау — почему нельзя им, прямо сейчас отправиться и заключить помолвку в храм Мары?

Прямо сейчас?

Марша посмотрела в окно — между неплотно задернутых штор чернел бархат, усыпанный звездами.

Прямо сейчас — самое время?

И, что если она не желает принимать предложение….

— Согласна! — выпалила она поспешно. — Я — согласна!

Не так она представляла себе день своей помолвки, заранее расписав его по мгновениям — какое будет платье, сколько гостей, какие цветы заказать в оранжерее, какие выбрать сладости, кого из представителей Кланов стоит пригласить в первую очередь, а кого стоит лишить приглашения, чтобы явно продемонстрировать отношение…

Она потуже затянула пояс домашнего халата.

Переодеваться времени нет — пока Тир не протрезвел и не передумал. Если есть возможность вернуться домой с высоко поднятой головой, вернуться в свой предел — невестой Тира, она потерпит.

Надев ей кольцо на палец, у него уже не будет возможности передумать. Она — Фейу — такой возможности ему не даст.

* * *

Хали-бад, бордель «Закатная лилия»

Член был крепким.

Лу такие любила. Скакать сверху — одно удовольствие. Скользить, чуть выгибаясь назад, медленно-медленно — вверх, и чуть ускоряясь — падать вниз.

И даже не пришлось, как обычно, делать вид, что постанывать ей нравилось. Ей — нравилось. Сир пах молодостью, свежестью, силой и … империалами.

Когда в начале ночи дверь в «Лилию» распахнулась, пропуская крепкого, высокого, красивого, и… крайне заведенного молодого «северянина» в форме Корпуса, она сделала все, чтобы схватить добычу первой — скользнула вперед расталкивая товарок, одной показала кулак, второй послала взгляд — «должна, моё на сегодняшний вечер», третьей просто наступила на ногу.

Она — бывшая жрица Нимы, которой захотелось «посмотреть мир» — видела таких мужчин. Заведенных. Дошедших до точки. Сирам иногда просто нужно спустить пар. Никаких — разговоров, никаких предварительных ласк, никаких — игр. Просто и быстро.

И они не разговаривали. Даже не успели запереть дверь в комнату плетениями. Она была уверена — что ночь превратиться в сплошное удовольствие, она знала, что делать и знала как, но двадцать мгновений спустя уже не была так уверена.

Член оставался крепким.

Он — не кончал. Не мог. И становилось хуже и хуже — от силы, которая закручивалась вокруг них темной воронкой, кожа покрывалась мурашками. «Северянин» полу сидел на тахте, откинувшись назад, закрыв глаза и сжав зубы, позволяя ей делать всё, что угодно, и Лу — делала, но… ещё немного и сработают охранные артефакты комнаты, а там и второго яруса борделя… и как завтра над ней будут смеяться товарки — жрица Нимы не смогла удовлетворить мужчину. А жрицы не бывают бывшими.

— Отпусти контроль, — она мягко провела кончиками пальцев по подбородку, коснулась губ и тут же слетела с колен на пол.

— Не прикасаться, — рык тоже вибрировал от силы. — Не дотрагиваться. Делай свое дело.

— Я не могу, — она убрала из голоса все страстные нотки, оставив тон обиженной девочки. — Мне — мешают. Ещё немного, красавчик, и сработает защита, ты точно хочешь, чтобы охрана составила нам компанию, м-м-м?

Она мягко отошла подальше — плавно покачивая бедрами, и зарылась босыми пальцами ног в ковер — мягкость ворса успокаивала и возвращала спокойствие.