Прежде чем ответить Поводырь смерил напарника взглядом. Андрею не понравилось выражение его глаз. В них больше не было упрямой безоглядной решимости, только отчаяние, боль и бесцельная злоба.

– Это Макс… – голос прозвучал как-то особенно хрипло и отрывисто.

– Где?

– На крыльце! Макс и есть Пожиратель.

Милавину потребовалась пара секунд, чтобы осознать услышанное.

– Но как? Он же не колдун?

– Выходит, что колдун. И посильнее того же Кукловода, раз сумел устроить такое.

– И ты хочешь сказать, что ничего не знал об этом?

– Да он, наверняка, и сам не знал, пока не попал сюда. Это как врождённый талант, понимаешь? Пока Макс не провалился сюда и не стал цепляться за жизнь всеми доступными средствами, он сам не представлял, на что способен.

– И тогда, он затащил сюда мою дочь!

– Он не тащил её, – покачал головой Иван. – Сашка сама сюда попала. А он взял её под опеку. Её и всех остальных.

– Да чтоб ему пусто было с этой опекой! Он не отпускал её! – Милавин почувствовал, как ярость захлёстывает через край. За вчерашний день он потерял всё, что было смыслом его жизни, ему осталась только месть. А теперь оказалось, что даже отомстить он не может.

– Андрей, – Поводырь посмотрел напарнику в лицо, – я видел его глаза. Они чёрные, как у Сашки и у того парня. Это страх. Помнишь, что говорила Саша, когда страх в сотни раз сильнее тебя самого и ты не можешь ему сопротивляться. А страх заставляет тебя делать ужасные вещи…

На этот раз пауза затянулась секунд на десять, если не больше. Мужчины лежали рядом на крыше ржавого автобуса и неотрывно смотрели друг на друга.

– И что теперь? – спросил Милавин, не опуская взгляда.

– Ничего не изменилось. Я вытащу Макса отсюда! – голос и выражение лица Ивана снова приобрели прежнюю железобетонную решимость. Краткий миг замешательства остался позади.

Краем глаза Андрей заметил, что рука напарника, как бы невзначай, легла на рукоять винтореза, а толстый ствол с интегрированным глушителем чуть повернулся в его сторону. Поводырь был готов к любому ответу.

Выждав ещё пару секунд, Милавин ответил:

– Хорошо. Я тебе помогу.

Иван коротко кивнул.

* * *

Через оптический прицел весь больничный двор был, как на ладони. Андрей отлично видел пепельно-бледные лица мертвецов, видел ступеньки крыльца и стеклянные раздвижные двери центрального входа. Передавая ему винторез, Иван спросил:

– Стрелял когда-нибудь с оптики?

– С настоящей ни разу, – честно ответил Милавин.

Пара мгновений ушла у Поводыря на то, чтобы понять, напарник имеет в виду страйкбольную пневматику.

– Тогда выбирай цель подальше от меня и бери поправку на ветер, – не слишком радостно буркнул он.

– И в какую сторону брать поправку? – Андрей усмехнулся. Он так и не понял, с какой стороны дул этот пронизывающий ледяной ветер, куда не повернись, всегда в лицо.

– Откуда я знаю! – Иван тоже не мог определить. – Просто учитывай этот хренов ветер.

– Хорошо.

– Прикроешь меня, если что. Но первый стрелять не начинай. Понял?

– Да. А ты что собираешься делать?

– Пока не знаю.

Поводырь дозарядил все восемь магазинов, что были в разгрузке, плюс девятый в автомате, проверил подсумки с гранатами – всего четыре, попробовал, легко ли выходит нож из ножен, а потом осторожно, чтобы не шуметь подобрался к краю автобусной крыши.

– Может быть, обойдёмся без стрельбы, – сказал он, скорее самому себе, чем напарнику, прежде чем спрыгнуть вниз.

Сейчас Андрею оставалось только ждать. Иван, пригнувшись, бегом пересёк улицу, прокрался от дерева к дереву через голую тополиную аллею и вышел к больничным воротам. Здесь он притаился за будкой охранника и оглянулся на ржавый «Икарус».

«И что теперь?» – мысленно спросил его Милавин, наблюдая за напарником через прицел. Очевидно, Поводырь и сам задавал себе тот же вопрос. Присев на корточки, он выглянул из-за угла, за считанные секунды окинул взглядом толпу мертвецов, что отделяла его от больницы, отпрянул, снова посмотрел назад на Андрея, опустил глаза, принимая решение, а потом рывком поднялся на ноги и, выпрямившись во весь рост, вошёл в ворота.

– Максим!!! – хриплый отрывистый крик вдребезги разбил висевшую под чёрными тучами тишину.

«Отличный план!» – едва не расхохотался Андрей, наводя перекрестье прицела на крыльцо.

По толпе мертвецов, как будто прошла волна, прекратились все хождения и топтания на месте. Все они разом, хоть и не слишком слаженно развернулись к незваному гостю. Пятьсот пар мутных, затянутых белёсой плёнкой глаз бездумно уставились на Поводыря.

– Максим!!!

Эхо крика металось по двору, многократно усиливая эффект от звенящей тишины, которая была для него ответом. Мертвецы стояли неподвижно, пялясь на Ивана, но ни один не произносил ни слова. Поводырь тоже не двигался с места, отступать он не собирался, а чтобы идти вперёд, пришлось бы буквально протискиваться через толпу.

Выждав несколько невыносимо долгих секунд, он снова начал набирать воздух в грудь, однако кричать в третий раз не понадобилось. Стеклянные двери центрального входа вздрогнули и поползли в стороны. Из темноты в тень козырька выступила уже знакомая щуплая невысокая фигура Пожирателя. Он сделал несколько шагов вперёд, даже спустился на пару ступеней вниз с крыльца.

Теперь Андрей мог отлично разглядеть Максима. Мальчишке на вид было лет двенадцать. Худой, поджарый, совсем как его отец. Сходство с Иваном читалось также в соломенно-светлых волосах, в рубленом подбородке и в форме носа. Узкий, острый с резко выпуклыми ноздрями, этот нос перешёл от отца к сыну практически без изменений. А вот вместо глаз только матово чёрные, лишённые белка, уже знакомые бездонные провалы тьмы. На Максе была больничная салатово-зелёная пижама и синий халат, накинутый поверх, на ногах – тапочки шлёпанцы.

Мальчик остановился, пару секунд, чуть прищурившись, вглядывался в сторону ворот, а потом нехотя произнёс что-то. Андрей никогда не услышал бы сказанного с такого расстояния, но толпа мертвецов услужливо повторила его слова нестройным хором.

– Зачем ты пришёл?

Голоса были под стать взглядам, одинаково безжизненные, пустые, невыразительные. От этого хора у Милавина пробежал холодок по спине, и оставалось только догадываться, что чувствовал Иван, который стоял прямо перед ними.

– Ты меня не узнаёшь?! Я же…

– Я знаю, кто ты, – загудели в ответ пятьсот мертвецов. – Зачем ты пришёл?

– За тобой… – Поводырь явно растерялся, но быстро взял себя в руки. – Я отведу тебя домой! К маме!