Он вздрогнул, но его остановила крепкая рука Сибота на его плече:

— Она права, Иеракс. С ней ничего здесь не случиться. Зенон должен понять тебя.

Внутренний негодующий рык послышался из груди Главы Рода Фидмин, но он отступил, когда благоразумие взяло верх над инстинктом. Я знала, что он считал меня членом своего Рода, своей стаи, своей семьи. Поэтому оставить меня здесь, на этом корабле было против его природы, но благоразумие в данный момент говорило, что я должна остаться. Зошек шагнул к нему и уверенно произнес:

— Иеракс, это лишь на время. Сейчас важно добиться переговоров. От этого зависят миллионы жизней. Держи себя в руках.

Жилы заиграли на щеках Главы Рода Фидмин. Ноздри широко раздулись, а глаза гневно расширились. Потом он развернулся к Феспесию и низким ровным тоном с угрозой произнес:

— Ее жизнь в твоих руках. Если что-нибудь с нею случиться, я потребую у тебя душу! И тебе не скрыться даже на краю Галактики!

Господин Кирияс Ясу изумленно вскинул брови. Для него, наверное, было странным слышать подобное от херонца, представителя расы, мало терпящих чужих. А ведь, по его мнению, я была для херонцев пленницей, то есть чужой.

— С ней ничего не случится, — достаточно сдержано ответил хозяин корабля. — Это я вам обещаю. Пока с моей дочерью все хорошо, никто не пострадает.

Иеракс шагнул к выходу, бросив через плечо:

— Император будет на переговорах в ближайшее время. Я гарантирую это. Ответ будет скоро.

Потом, пристально посмотрев на меня, он скоро покинул конференц-каюту. За ним быстро последовали остальные. Последним уходил Сибот, на прощанье положив теплую ладонь мне на руку и шепнув:

— Спасибо тебе, девочка. Ты не представляешь, как твой поступок неоценим не только для нас, но и для двух Квадрантов.

Я провела их застывшим взглядом. Вслед за гостями поспешил вооруженный эскорт, желая сопроводить дипломатическую делегацию к челноку. А в голове у меня мелькнула мысль: Зенон бы не оставил меня. Как хорошо, что в этот момент на переговорах был именно Иеракс. Ему хватило благоразумия сдержаться.

Каюта опустела. В ней остались только я и господин Феспесий. И в этой пустой тишине я слышала, как бешено бьется сердце у меня в ушах, как шумит кровь в жилах и порывами шумно вырывается из груди дыхание. Неужели все это произошло на самом деле?

— Странно как-то все вышло, — далеким эхом до меня дошли слова стоящего рядом мужчины. — Странно и очень неожиданно.

Я повернула к нему голову в ожидании объяснения, но он никак не прокомментировал свои слова. Вместо этого спросил:

— Ты не голодна?

— Я? — переспросила я, как будто в помещении еще кто-то был.

— Ты.

— Нет.

Феспесий смотрел на меня и улыбался. От этого его курносое лицо стало теплым и добрым.

— Присядем? Пока мы будем ждать ответа от херонцев, я бы хотел узнать все о Таше, — увлекая меня на стоящий у стены диван, заговорил он. — Как вы выжили? Где вы были? Как могли убедить херонцев? Хорошо ли вас кормили?

Потом посыпалась просто туча вопросов. И я отвечала. Вяло и рассеяно отвечала, постоянно умалчивая о том, какой статус я приобрела на Керкире и в обществе херонцев, о Зеноне и всем, что произошло со мной за эти последние насыщенные до предела дни. Было такое ощущение, что я прожила за несколько недель целую жизнь.

Удовлетворившись, что с дочерью обращались как с почетным гостем, Феспесий откинулся на спинку дивана и на некоторое время смолк. Тут в каюту для переговоров вошел один из офицеров экипажа и сообщил:

— Из гиперпространства вышли хучуорские корабли.

— Отлично, — торжествующе расплылся в улыбке хозяин корабля как человек, получивший от жизни все.

— Только… — тут же обломал его офицер.

— Что там?

— Они не выходят на связь ни с каким кораблем Союза. Просто зависли в Космосе рядом и сохраняют радиомолчание.

— Странно… — нахмурил лоб Феспесий. — Херонцы на связь еще не выходили?

— Нет. Они тоже молчат. Уже прошло два часа, как они покинули корабль.

— Подождем, — поджал губы хозяин корабля. — Принеси нам кофе.

— Слушаюсь, сэр, — ответил тот и сразу удалился.

Феспесий некоторое время отрешенно смотрел в сторону обзорного окна, где хорошо было видно часть союзных кораблей Флота. В основном это были серповидные корабли геканов и хоритов, а также диски лалланов. Их стальные обшивки ярко блестели в свете ближайшей звезды-гиганта на черном фоне бескрайнего космоса.

— Харита, — заговорил он, спустя несколько минут тишины, — ты прожила последний месяц с херонцами, как ты думаешь, им можно доверять?

Я сузила веки, пытаясь понять, о чем думает мужчина, потом утвердительно кивнула:

— За все это время, проведенное с ними, я ни разу не видела, чтобы кто-нибудь из херонцев намеренно нарушал данное слово. Для них доблесть и честь — не пустой звук. Еще они очень решительны, умны, смелы и сильны. С ними будет трудно бороться. Даже с таким множеством, — я сделала описательный жест, указывая на соседние корабли, — я не уверенна, что Союз сможет легко победить. И хучуоры… — я запнулась, сомневаясь, говорить или не говорить о предполагаемом восстании хучуорцев.

Феспесий навострился и заинтересованно подался вперед:

— Что с хучуорцами?

— Они ведь еще не вошли в Союз, не так ли?

— Нет. Откуда ты знаешь?

— Союз обещал им взамен на присоединение к Флоту технологии планетарной защиты?

Лицо Феспесия шокировано вытянулось:

— Об этом знают единицы! Откуда у тебя эта информация? Харита! Ты точно была в плену?!

— А никто и не говорил, что я была в плену, — иронично качнула я головой. — Они приняли меня в свое общество на равных.

Он озадаченно сжал в тонкую нить губы:

— Так вот почему этот херонец так рассердился, что ты должна была остаться. Вы стали близки?

Я пристально поглядела в глаза Феспесия и ответила:

— Когда херонцы принимают в свою стаю кого-то, они будут защищать его до