– И если это произойдет, инспектор Клаузер, кто потом сможет отыскать этих неуловимых чудовищ? Кто сможет помешать им убивать кого вздумается?

Что, если Олдер прав? Разве потом кто-нибудь поверит человеку с Z-хромосомой? Если просочится информация о чудовищах – то никто. Все пойдет насмарку. Таким, как он, никто не сможет доверять. Здесь не обойтись без поддержки борцов за гражданские права, без целой обучающей кампании. Но это займет месяцы, годы…

Эриксона однажды упекли в психушку. За это время погибли сотни людей. Эриксон и сейчас находился в больнице. Это автоматически означало, что теперь их остановить мог только Брайан…

Возможно, очень скоро он смог бы сообщить миру о том, что происходит. Ему поможет Робин. Она могла бы собрать специалистов из научной среды, попытаться использовать факты, чтобы ослабить возможный общественный взрыв. Когда-нибудь, но не сегодня.

– Хорошо, – сказал Брайан. – Вы правы. Мы должны хранить тайну. Что же нам лучше предпринять?

Олдер дважды стукнул тростью по бетону.

– Нужно отправляться в больницу. Если Дети Мэри узнают, что Спаситель ранен, они могут выследить его. Вы должны помочь нам защитить Эриксона, пока он не поправится.

Брайан покачал головой:

– Я не могу ехать в больницу.

– Почему?

– Видите ли… Меня уволили.

Адам закатил глаза.

– Да это же просто здорово! Слава богу, что теперь вы на нашей стороне. Такое важное пополнение в наших рядах…

Олдер смерил Клаузера взглядом, затем повернулся к внуку.

– Адам, думаю, что настало время для нового Спасителя.

Парень на секунду уставился на своего деда, затем рассмеялся.

– На это место – копа? Дед, ты случайно не перебрал с лекарствами? Мы не можем…

– Адам! У нас нет другого выбора! Спасителем должен быть Брайан.

Что? Он – Спаситель? О чем они говорят? Олдер ведь не хотел, чтобы…

– Я? Вы хотите, чтобы я стал Спасителем?

Олдер кивнул.

– За исключением Джебедии, все остальные Спасители мертвы. Это ваша судьба.

– Судьба? Дайте-ка мне перевести дух и собраться с мыслями. У меня за плечами перевернутая с ног на голову генетика и семейство, которое лгало мне всю жизнь. Это – трагедия, а не судьба. А что дальше? Уж не собираетесь ли вы сказать, что все в этом мире происходит не просто так?

Олдер покачал головой:

– Нет. Если вы не поможете нам, Эриксон может умереть, и этот город превратится в адскую бездну.

Брайан вспомнил о человеке с зубами акулы на столе для бальзамирования. Он почувствовал страх этого существа, оказавшегося в неумолимых руках Спасителя…

– Эриксон пытался убить меня. Если я спасу его, то не ждет ли меня участь очередного чучела в его жуткой коллекции?

– Джебедия действовал инстинктивно, – ответил старик Олдер. – До сих пор он был единственным охотником на Детей Мэри. Но если вы присоединитесь к нам, Брайан, то тогда у нас будет два Спасителя. Вы могли бы охотиться вместе.

Охотиться вместе. Эриксон твой единоутробный брат. Как и все остальные ублюдки. Но Эриксон отличался от них – он был защитником, а не убийцей. Только сейчас Брайан начал осознавать жестокую действительность: Джебедия Эриксон – возможно, его единственный по-настоящему близкий родственник на этом свете…

Он вздохнул.

– Не знаю. Все это кажется настоящим безумием, даже голова идет кругом… Мне нужно понять, что делать дальше.

Олдер кивнул:

– Логично. Но не желаете ли хотя бы выслушать наше предложение? Я понимаю, что подвал, который вы посетили, возможно, произвел на вас удручающее впечатление. Но если вы хоть в чем-то сходны с Джебедией, то, надеюсь, наш подвал вам понравится больше.

С этими словами Олдер и Адам вошли в дом.

Брайан не нашел ничего лучшего, кроме как последовать за ними…

Как много младенцев.

Детская комната стала заключительной остановкой в королевском туре Рекса по своим новым владениям. Хиллари так и распирало от желания все ему показать, обо всем рассказать. Его, конечно, сопровождали Слай и Пьер.

Королевство. Крутое слово; о королевствах Рекс читал во многих фантастических книжках, они были объектом бесчисленных видеоигр.

Хотя лично он воспринимал королевство как нечто огромное, простирающееся далеко-далеко, так что и взглядом не охватишь. Их Дом оказался не так уж велик; в него входили две очень большие пещеры, две пещеры поменьше, еще тринадцать небольших пещер и, конечно же, туннели, туннели и снова туннели. Рекс уже посетил библиотеку (там стояли влагопоглотители, помогающие сохранить книги сухими), кухню (где стояли блюда, наполненные тушеным мясом Алекса, – на вкус просто превосходным), кинотеатр (где стоял старый огромный телевизор и хранились копии всех известных Рексу фильмов), и склад с оружием. Здесь было много оружия. Хиллари и Слай рассказали, что в городе есть и другие туннели, но до них пока не дошли руки. Он побывал в главных местах своих владений и закончил этот обход детской комнатой.

Вдоль стен небольшой комнаты стояли десятки старых колыбелей, кроваток и даже ванночек с одеялами и простынями. В большинстве кроваток лежали младенцы всех форм и цветов. Женщины – как необычного вида, так и вполне нормальные – сидели рядом, обнимали младенцев, укачивали их, кормили. Сколько любви… Пол был завален подержанными игрушками.

По комнате носилось множество веселых, хихикающих детей. Когда они увидели Рекса, то бросились к нему. Он сразу узнал Ванильную Гориллу, Клешню Боба и других детей, которые так упорно преследовали ненавистного Алекса и разорвали его на части. К Рексу отовсюду потянулись маленькие ручки и стали дергать его за одежду. Каждый хотел, чтобы его взяли на руки и приласкали. Некоторые были уже далеко не младенцами и должны были уже отвыкнуть от ношения на руках. Рекс про себя решил, что нужно вести себя более сдержанно, более холодно – как и подобает настоящему королю…

– Слай, – проговорил он, и этого единственного слова оказалось достаточно. Змеелицый издал шутливый рев и отпихнул детей в сторону. Дети завизжали, подняли шум, но расступились.

Какое замечательное место! Но чем больше Рекс озирался вокруг, тем больше замечал тревожных для себя вещей. Многие из младенцев лежали неподвижно; некоторые кашляли, некоторые хныкали. Большинство из них выглядели больными.

– Хиллари, что с ними?

Старуха нагнулась к одной из ванночек и достала оттуда ребенка с желтой кожей, у которого посередине лица был всего один большой синий глаз. Веко было наполовину закрыто, и глаз, казалось, смотрел в никуда. Она начала осторожно покачивать ребенка.