Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Просветлённый выжидательное посмотрел на меня, но по глазам, сияющим в щелях шлема, можно было сказать, что он абсолютно уверен в том, что я тут же соглашусь и паду ниц.
Некоторое время я пыталась вникнуть в смысл его слов, хмуря брови, но тут в голове что-то щёлкнуло, вся каша из новых знаний наконец-то улеглась по полочкам, и я поняла смысл его слов. Прониклась. Чуть не заржала.
«Значит, какая-то там тётка хочет, чтобы я присягнула ей на верность? Просто за «спасибо» и какое-то там звание «великого героя»?» — я фыркнула, еле сдержав смех. — «У этих богов вообще, что ли, крыша потекла?! Или они настолько зажрались, что считают будто бы каждый, только заслышав подобное предложение, обоссытся от радости и, виляя хвостом, будет прыгать перед ними на задних лапках? Сто, нет, тысячу раз «ха»!»
— Я полностью поддерживаю подобный ход мысли, но нельзя думать как-нибудь потише? — прозвучал в голове ворчливый старческий голос. — Боги тоже не глухие и могут услышать. А ты для них это просто сплюнуть и растереть.
От неожиданности по спине пробежал табун мурашек — голова была занята вообще другими вещами, и я уже привыкла, что Архимаг не отзывается на мои призывы.
«Нельзя же так людей пугать», — отойдя от испуга набросилась я на Венседуса. — «Ты где вообще был!? Тут меня твой дружок избивал, а ты просто наблюдал за этим?!»
— Грисидеус блокировал меня и вообще, сейчас не лучшее время для милой беседы. Боги не любят ждать, поэтому вежливо пошли этого каблука куда подальше и давай уже выбираться из города.
Согласившись с магом по всем статьям, я вежливо улыбнулась одержимому.
— Спасибо, но мне это не интересно. До свидания! — скороговоркой протараторила я и, снова развернувшись на каблуках, быстрым шагом зашагала прочь от солдафона.
— Но… но ведь такое щедрое предложение, — растеряно промямлил он мне в спину. — Леди Леонида самая добрая и щедрая богиня. На кого же пал твой выбор коль не на неё?
Последний вопрос он задал так жалобно, что я не выдержала и повернув голову ответила:
— Ни на кого. Поймите, на мой взгляд, любая присяга — это удавка на шею. Я уважаю Леониду и прочих божеств, поэтому верю, что они никому не позволят достичь вершин, на которые сами взобрались. Не подумайте, это не только про небожителей, но и про всякого наделённого властью. Однако, если мне предложат сотрудничество на взаимовыгодных условиях, а не подчинение, то я, может быть, соглашусь… Вам что-то не нравится?
В армии раздались редкие смешки, но поняв, что я не шучу, они в недоумении замолчали.
Пока я говорила лицо вестника всё больше и больше вытягивалось.
— Да ты просто юродивая, — констатировал он, отступив на шаг от меня. — Если ты считаешь себя равной небожителям, то долго ты не протянешь. Агностики — это бесполезные ячейки общества, которые рано или поздно сами по себе отмирают. Я-то думал, что ты не имеешь покровителя потому что никому не нужна, а оказалось, что ты просто тупая.
— Ну и иди ты нахрен вместе со всем своим пантеоном, — я изначально понимала, что вряд ли мои слова найдут отклик, но всё равно обиделась. — Тоже мне, нашлись самые умные.
Отвернувшись от посланника, я снова зашагала по улице.
Солдаты обоих армий смотрели на меня с пренебрежением, даже отвращением. Кто-то засвистел, а кто-то бросил небольшой камушек.
«Стая шакалов», — стиснув зубы подумала я, возводя вокруг нас простейший световой щит.
— Мои храбрые воины! — вновь прозвучал голос Ялейла. — Вы смело сражались и будьте уверенны, что все павшие попадут в Благочестивые Сады! Но… — он сделал трагическую театральную паузу, заставив меня взглянуть на его далёкий силуэт, — но мы не можем сдержать такого позора, как предательство архиепископа при иноверцах. Поэтому я принял решение отдать город Светлой Леониде, чтобы смыть это пятно с нашей репутации!
Я поморщилась от всего пафоса этой речи. Даже я, хоть и слабо разбираюсь в политике, но понимаю, что это всё большущая афера. Ну не может небожитель, чьими храмами забит весь город, просто взять и сдать его, лишь слегка обнажив клыки. Да и при грамотном присоединении его бы просто заняли при помощи регулярной армии Империи, а эти солдатики даже вооружены не все.
«Только остаётся один вопрос: что ему в замен обещала Леонида?» — спросила я сама себя, смотря на висящую в небесах воительницу в горделивой позе с многометровой гривой волос.
Ксанийские солдаты покорно склонили головы, а из их рук выпало оружие. Священники, тушившие церковь, прервали молитву, дав пламени разрастись.
Солдаты армии Леониды три раза ударили себя в грудь и с воодушевлением на лицах забегали, собирая брошенное оружие, ища раненых и сбивая пленных в кучи. Над улицей поднялся гул сотен голосов.
— Нам нечего тут делать. Идём, — сказала я эльфийке и накинув капюшон, пошла в сторону баррикад.
Марви, уже немного оправившаяся от общения с Леонидой, зашагала рядом.
— Неблагодарные, — Мерлин хрустнул позвонками и обвил мою шею, сделав и без того жаркий день удушающе горячим. — Мы ради них выложились на двести процентов, а в итоге нас оплевали.
Мар осторожно кивнула и сделала несколько знаков руками. Фамильяр немного прищурился, стараясь разобраться в словах и в итоге, хмыкнув, согласно кивнул. Я же уделяла мало внимания матершинной стороне языка жестов, поэтому поняла лишь часть. Впрочем, этого хватило, чтобы уловить общий посыл — далеко и надолго.
Солдаты за несколько метров обтекали нас и там, где были мы всегда была проплешина с двумя быстро шагающими фигурами в капюшонах.
Мы уже собирались перебраться за ставшими ненужными баррикады, как я заметила неуверенно трущего набалдашник меча юношу, облокотившегося на мешки с песком. На голове солдатика был смешной тарелкообразный шлем, а кольчуга в нескольких местах порвана. На груди чернела грязная, небрежно наложенная повязка. Она была насквозь пропитана кровью и, судя по растущему красному пятну, рана закрываться не собиралась.
«Такая скорей заразит рану, чем заживит», — мелькнул мысль, и я подошла к нему. Под его ошарашенным взглядом положила руку на перевязь и применила Очищение. Бинт тут же обелился и на нём проступила кровь.
Я уж собралась перелезть через мешки, но тут юноша заговорил.
— Извините, госпожа магрена… — промямлил он, тупя взгляд, и, кое-как оторвавшись от стены, склонил
