Прошли годы. Однажды тот караван дервишей вновь оказался в том же городке и проходил по той же улице, где когда-то на камне сидел молодой парень. И вдруг, они, подходя к тому месту, на свое удивление увидели сидевшего на том же камне того парня. Но на этот раз сидел не тот подавленный и угрюмый парень, а жизнерадостный, полный сил и энергии мужчина.

Старейшина дервишей, подойдя к нему, с улыбкой спросил,

– Счастлив ли ты, сынок?

Подняв голову, он увидел перед собой того самого мудреца, который круто изменил его жизнь и указал ему путь и смысл жизни.

Парень встал перед ним на одно колено, и немного припустив свою голову, смог произнести лишь одно слово,

– Отец!

Мудрец, поднял его с колен, обняв, поцеловал. Парень, тут же пригласил его и всех остальных дервишей в дом. Представил им своих родителей, супругу и позвал друзей.

– Отец, Вы оказались правы. Я стал любим и сам влюблен ,– затем, знакомя их с родителями. – Вот самые дорогие для меня люди мои родители, а эти, – показывая подходивших парней. – Мои самые близкие друзья, которые ради меня, и за которых я, не колеблясь, отдадим свои жизни. Отец, Вы были правы, этот мир прекрасен, когда тебя окружают такие замечательные люди, которым я дорог, которые дороги мне. Спасибо Вам за все, отец, за добрые Ваши слова, за то, что Вы встретились на моем жизненном пути.

После всех этих трогательных слов, мудрец вознес к небу свои руки и поблагодарил Всевышнего за то, что он указал юноше правильный путь. А затем благословил их всех и пожелал им счастья, семейного уюта, веры и долгих лет жизни…

Закончив свой рассказ, Саидходжа прослезился, его глаза покраснели и были полны. Заметив это, к нему быстро подошла Эльза и крепко его обняла. Он, прижимая ее к своей груди, продолжил,

– Дорогие, родные мои. То, о чем я Вам рассказал, это в какой-то степени и есть моя жизнь. Словно тот парень это я, потому что и в моей жизни были такие ситуации. Я в полной мере на себе испытал все то, о чем рассказывал мудрец. И вот, передо мной стоит моя любимая, единственная Эльза. Спасибо Всевышнему за то, что она у меня есть, за то, что любит меня без остатка, и я готов, не колеблясь отдать свою жизнь за нее. – Саидходжа, и крепко прижав ее к груди, нежно сказал ей. – Родная, я очень, очень сильно люблю тебя и не мыслю свою жизнь без тебя. – Затем обращаясь к остальным. – Друзья, спасибо за то, что Вы у меня есть, спасибо за то, что меня окружают такие люди. Братья, и Вам спасибо за то, что я сирота рядом с Вами не чувствовал себя одиноким и обделенным. Хотел бы отдельно поблагодарить Всевышнего за то, что нашлась моя внучка Мехрибану, дочка моего покойного сына Саидакмала. Родная, подойди к нам. Друзья, родные мои, знайте, нет более счастья в жизни, чем то, что Вы все есть у меня.

Как только он закончил свою речь, все встали с места и, подойдя к нему, крепко обняли его, образовав один огромный живой круг. Видя их, Мансур и его мама, а также Икрамов, не могли сдерживать свои эмоции…

ГЛАВА 2. Прикосновение к родной земле

На следующий, в одиннадцать часов утра самолет Саидходжи взял курс на Фергану. Когда он приземлился в аэропорту Ферганы, их там ожидал весь транспорт представленный правительством Узбекистана. Увидев, Саидходжа спросил у Икрамова,

– Саидасрор, это те же машины, которые сопровождали нас в Ташкенте?

– Они, господин Саидходжа ака,

– Тогда почему мы не поехали с ними? Я так хотел проехаться по дорогам Узбекистана.

– Я же Вам говорил, что дорога на перевале Ангрен разбита, а через Таджикистан получился бы слишком большой круг.

– А все-таки жаль, что мы не поехали с ними, – сетовал Саидходжа.

Затем рассевшись по машинам, они двинулись в направлении Коканда.

Чем ближе оставалось до Коканда, тем сильнее стало биться сердце Саидходжи. Ведь он почти полвека не был дома. Когда их кортеж проезжал мимо небольшой горной местности, он сразу же узнал эти места, и тут же попросил Саидасрора остановить машину,

– Что случилось Саидходжа ака? – Остановившись, поинтересовался Икрамов,

– Саидасрор, если не ошибаюсь, вон те горы, – выйдя из машины и показывая на них, – Шаимардановские?

– Да, они!

Услышав это, радостный, подозвал супругу,

– Родная смотри, смотри. Я, оказывается, еще не все позабыл. Мы обязательно потом к ним съездим, обязательно съездим. Если бы ты знала, как там красиво. Поверь, те места ничуть не уступают по своей красоте и чистоте воздуха нашему Зальцбургу. А вода в реке пенистая и белая-белая, такая холодная, словно ты ее только,что вытащила из морозильника. – И подозвав к себе Икрамова, – Саидасрор, правда, же, что она такая?

– Да, Саидходжа ака, она точно такая, какой Вы ее описываете. По указанию руководства Узбекистана, эти места считаются достоянием страны, а также, они являются заповедной зоной.

– Вот это правильно. Людям тоже где-то надо отдыхать. А чайханы там сохранились?

– Как без них Саидходжа ака. Узбекистан без чайханы, словно птица без крыльев.

– Вот это правда, вот это правильно, – а затем, всмотревшись прямо перед собой. – По-моему, через пару километров должна быть развилка в мою деревню в Хайдарабад?

– Так и есть. Но сейчас он называется Багдад.

– Вот как? Жаль, Хайдарабад звучит не хуже. Саидасрор, сначала поедем в кишлак, а потом в Коканд.

– Хорошо, господин Саидходжа ака.

Доехав до развилки, эскорт свернул на право, они проехали по дороге пару километров, и неожиданно Саидходжа попросил остановить машину. Выйдя из нее, сделал пару шагов, обернувшись, молча помахал рукой, словно прося их езжайте. Эльза попыталась остаться, но муж, показывая, что хочет побыть один, ей указал продолжать движение. Когда те тронулись с места, он взглянул на небо, и глубоко вздохнув, во весь голос крикнул,

– О Аллах, – и тут же рухнув на землю, взял в свои ладони горсть родной земли и разрыдался.

В это же самое время, отъехав от него метров пятьсот, Эльза, увидела как Саидходжа падает на землю, приказала водителю остановить машину. Выскочив из нее, она попросила их следовать дальше, а сама быстро побежала к Саидходже.

Когда она подошла к нему, тот лицом вниз, и крепко сжимая в своих ладонях землю, неистово рыдал. Эльза подсела рядом с ним и положила свою руку на его голову. Он, тут же бросившись к ее