и утонченной — словно балерина. Сейчас у нее и лицо округлилось, и плечи словно стали пошире. Образ выглядел тяжелее, пропала утонченность и «анимешная кавайность», зато проявилась эдакая кровь с молоком, здоровая красота словно у спортсменки-легкоатлетки. Или как у крестьянки на покосе с яркого эротишного плаката.

Столь сильно изменившаяся внешне Надежда между тем надела заранее подготовленную длинную растянутую футболку, скрывая наготу. Надо сказать, что для взгляда она стала едва ли не привлекательнее — футболка была не такой уж и длинной, открывая ноги, кроме того ткань то и дело облегала…

— Мог бы отвернуться, чтобы не смущаться, — сбивая меня с мысли вдруг произнесла Надежда, наконец обратив внимание что никак не отведу от нее взгляд. А я, если честно, сам только что на это внимание обратил — зрелище обнаженной ее светлости просто вышибло разум, так что последние минуты провел реально не приходя в сознание.

— Да я и не смущался, — выдал я как обычно не подумав. Только после этого смутился и все же отвернулся.

— Заметно. А вот я смущалась, — прежним спокойным голосом сказала Надежда.

«Так потому что предупреждать надо было!» — мысленно обратился я к ней. Похоже, она почувствовала, потому что вдруг кашлянула.

— Присаживайся, — показала мне Надежда на кресло.

Все же очень странное она производит впечатление — внешность стала абсолютно чужая, а вот голос и взгляд знакомый.

— Раздеваться не надо?

— Тебе не надо, — ответила Надежда.

Странный черный парень со звериными глазами по-прежнему молчал, даже на меня не посмотрел. Он уже накладывал мне на лицо тонкую маску, как совсем недавно Надежде. А вот ее кавайная светлость, говоря на удивление спокойно, пока он работал над моей внешностью, разъяснила подробно:

— Я персона публичная и известная. Несмотря на запрет распространения личной информации мои полные данные есть в нелегальных базах даже самых занюханных протекторатов. И в Дарвине, и на месте проведения ивента мы многократно будем проходить под оком комплексных систем контроля, так что меня могут идентифицировать не только по лицу, но и по кинематике движения и физиологическим признакам. Поэтому кроме лица у меня были изменены контуры фигуры и манера походки. Твоих подобных данных в базах пока просто не может быть, поэтому для спокойного передвижения под чужим именем и личиной тебе достаточно только изменения лица. Все, теперь молчи.

Едва Надежда это сказала, как черный парень активировал свою техномагию, и я увидел как вокруг меня пульсируют отблески желтого света. Закончилось все довольно быстро, и чернокожий парень сразу от меня отвернулся. Он уже жестом показал Надежде присесть у стены, быстро сфотографировал ее, после чего прошел на рабочее место больше напоминающее пульт диспетчера, и его пальцы запорхали по невидимой мне виртуальной клавиатуре. Надежда (такая непривычно-незнакомая) уже подошла сзади и положила руки мне на плечи.

— Сиди, я пока займусь твоими волосами.

Все то время пока черный парень колдовал над виртуальной клавиатурой, Надежда массировала мне голову, занимаясь покраской моих волос. Через некоторое время послышался характерный звук работы принтера, который выплюнул пластиковый прямоугольник удостоверения личности. К этому времени Надежда закончила с моими волосами — покрасила даже брови, и показала мне пройти на место для фото.

Еще несколько минут и принтер выплюнул вторую карточку удостоверения личности. Взяв ее в руки, я все же не удержался от удивленного восклицания. Нет, понятно, что на меня смотрел совершенно незнакомый юноша. К этому я как раз-таки привык: и так уже месяц из зеркала кто-то раньше незнакомый смотрит, в теле которого всего месяц живу.

— А мужских вариантов дизайна не было? — с наигранной претензией повернулся я к Надежде.

У меня не получилось скрыть свое крайнее удивление. Но я демонстративно направил его на свои покрашенные волосы: на фото они у «меня» были черные, с вкраплением ярких синих прядей.

Задавая вопрос, я смотрел в ясные глаза ее кавайной светлости, но перед взором так и стояло имя из АйДи: «Dmitriy Romanoff». Едва прочитав его, я вспомнил — это было мое имя, мое имя из прошлой жизни. Дмитрий Романов, именно так меня звали до того момента, пока на берегу океана в меня с неба не прилетело молнией.

Или это дьявольское совпадение, или… Мысли метались, причем я старался не думать о том, о чем не думать не мог. Мельком посмотрел на черного парня, сделавшего мне левое удостоверение личности. Он, закончив работу, словно впал в гибернацию — сидел, едва заметно покачиваясь в ритме космического танца, глядя пустым взглядом в пространство.

— Твоя задача будет в том числе привлекать на себя внимание, отвлекая его от меня, — где-то фоном прозвучали слова Надежды.

— Ваша светлость, давайте по-честному, — отбросил я мысли о своем новом-старом имени. — Хотелось бы отметить, что на фоне вашей внешности и фигуры, что в старом варианте, что в только что созданном, я не буду привлекать внимания даже если появлюсь рядом с вами в объемном клоунском парике и на ходулях…

Я хотел сказать что-то еще, но осекся, видя как незнакомая внешностью Надежда смотрит на меня со странным выражением в таком знакомом взгляде.

— Давно мне комплиментов не делали, — неожиданно вздохнула Надежда, после чего вдруг заметно смутилась. Отвернувшись, она достала из ящика две довольно странно выглядящих конструкции — каждая отдаленно напоминала искусственный позвоночник, у которого осталось по несколько ребер.

— Раздевайся.

Я быстро скинул футболку, расстегнул ремень, потянул вниз штаны.

— Оу-оу, штаны можно оставить.

— Вашсветлость, я может в чем-то и тупой, но исполнительный: сказано раздеваться, раздеваюсь, — не удержался я от иронии. Надежда отвечать не стала, но щеки у нее чуть заалели.

Когда она подошла ближе я заметил что материал, из которого выполнена похожая на позвоночник конструкция тот же, из которого сделаны браслеты Ви-блокатора. И камни тоже вставлены, только в отличие от аметистов на моих негаторах магии здесь камни зеленые, дымчатые. Нефрит — узнал я, причем судя по сдержанному сиянию, наполненный магией нефрит. Жестом показав развернуться, Надежда прислонила мне металлическую составную полосу сзади к шее и спине.

— Руки приподними. Да, да, вот так. Сейчас…

Кожу мгновенно заморозило, а после ощутимо кольнуло.

…— будет немного больно, договорила Надежда.

— Ауч! — не удержался я от восклицания, когда почувствовал как будто невидимые иглы втыкаются глубоко под кожу.

— Сейчас все пройдет, — произнесла Надежда. — Опусти руки, пошевели.

Сделав несколько движений, я вдруг ощутил, что почти не чувствую странной железяки.

— Это что такое?

— Это Сфера жизни, техномагический аналог холодного сердца. Знаешь, что это такое?

Странно, почему «сфера», если выглядит как вырванный у какого-то робота