Я посмотрел на сосредоточенное лицо Алана. Обратил внимание на внушительный синяк под левым глазом.

–Там был кто-то очень сильный,– негромко сказал я.– На верхнем этаже. А тот, что в подвале сидел, приезжал днём к вам домой. Он меня узнал и быстро ретировался.

–Я знаю,– отозвался Алан.– Разберёмся потом.

–К утру будет шумно,– я откинулся в кресле.– В аэропорту могут попробовать перехватить, если наши фотографии быстро всплывут.

–У меня старый друг там работает, проведёт в упрощённом режиме. Но ты прав, теперь будет шумно.

Он нахмурился, внимательно следя за дорогой.

–Чёрт, я ведь только сегодня прилетел и уже чувство такое, что меня в Англию больше не пустят. А закончится всё тем, что нам придётся угонять лодку и бежать на ней во Францию…

По аэропорту Бирмингема мы прошли стремительно. Знакомый, о котором говорил Алан, занимал высокую должность в пограничной службе и лично проводил нас через все инстанции в малый зал ожидания для важных персон. Мне, правда, пришлось переодеться, чтобы не пугать окружающих военным комбинезоном. И хотя всё прошло тихо, я изрядно понервничал.

Пока ждали самолёт, а посадка была назначена на половину девятого утра, Алан тихо беседовал с супругой и дочкой. Я в это время расположился недалеко от выхода из зала и старался не уснуть. Спадало напряжение ночной операции спасения и накатывала усталость. Организм требовал крепкого сна, чтобы восстановить потраченные силы. Хотел снова отвлечься медитацией, но едва заглянул во внутреннее море, провалился в сон. Мне приснился дворец, красивая женщина в королевском наряде, которая постоянно кричала: «Казнить их, казнить!». Как из-под земли вырастали стражники, хватали за руки несчастных и волокли куда-то. Проснулся же я с мыслью, если она всех казнит и никого не останется, что будет делать?

В это время года рассвет наступал уже в пять утра, поэтому, когда я проснулся, на улице было светло. Разбудило меня появление новых людей в зале, а именно молодой женщины в деловом костюме, с бейджиком и папкой в руках. За ней шёл усатый мужчина в форме пилота. Представитель фирмы, где Катя заказала самолёт, познакомила нас с пилотом, вкратце рассказала про условия полёта и выдала женщинам ознакомительные брошюры. Одновременно с этим проверила разрешительные документы, уточнив количество пассажиров и багажа. Убедившись, что всё в полном порядке, вежливо удалилась. Мне показалось, что в конце она облегчённо вздохнула, словно не была уверена состоится полёт или нет. Пилот не стал тянуть время и сразу пригласил подниматься на борт. Фирма даже предоставила нам удобный микроавтобус, чтобы подвезти до самолёта.

Прощание получилось коротким. Алан по очереди обнял женщин, пожелал хорошо долететь и попросил обязательно позвонить, когда устроятся. Меня тоже обняли на прощание.

–Жалко, что не получилось познакомиться как следует,– сказала Джэйн, умудрившаяся поцеловать меня в щёку.– Ты всю ночь проспал.

–Вернусь в Москву, наверстаем упущенное,– сказал я.– Не переживай, я за твоим отцом присмотрю, чтобы глупостей не наделал.

Джейн улыбнулась. Выглядела она лет на двадцать с небольшим, но учитывая пятилетнюю дочку, была немного старше.

–Хотела сказать, чтобы ты слушал папу, чтобы не попасть в беду,– сказала она.– Он тебя даже хвалил, что большая редкость. Обычно ворчит на молодёжь. К тому же ты совсем не страшный.

–А вот сейчас не понятно,– я рассмеялся.– Должен быть страшным?

–По словам мистера Филдса,– она снова обняла меня, поцеловав уже в другую щёку, и поспешила к самолёту.

Только через полчаса, когда самолёт разбежался по взлётной полосе и оторвался от земли, можно было вздохнуть с облегчением. Мы провожали его, сидя за столиком в главном здании аэропорта, с видом на взлётную полосу.

–В Лондон?– спросил я.

–Да,– Алан возился с сотовым и Сим-картой, которые передал его знакомый. Судя по всему, это был один из конфискованных или забытых пассажирами телефонов. А вот Сим-карта – новая, купленная в магазинчике по соседству.– Второе по величине европейское отделение охотников за головами находится как раз в Лондоне. Начнём оттуда. Надо выяснить детали заказа на твою голову.

–Кто там живёт из твоей семьи?

–Сын,– в его голосе промелькнули тяжёлые нотки.– У нас сложные отношения последние несколько лет. Он вряд ли захочет уезжать, но поговорить с ним надо.

–Хорошо. А муж Джейн?

–Он погиб два года назад. Несчастный случай.

Нам как раз принесли завтрак, и мы немного помолчали, поглощённые едой. Насколько я помню, до Лондона отсюда меньше двухсот километров. Часа за два с половиной можно доехать, если не сильно торопиться.

–Заедем по пути за снаряжением в Нортгемптон,– сказал Алан.

–На фургоне поедем?

–На этом старом башмаке? Нет. На нём невозможно ездить, ты с ним буквально борешься, в каждом повороте, при торможении и разгоне. Эта машина словно проверяет тебя на прочность. Давно пора было фургон на металлолом сдать, но Кэтлин он дорог как воспоминание. Мы возьмём напрокат что-нибудь современное и комфортное.

Пункт проката автомобилей располагался рядом с аэропортом, напротив стоянки самолётов. Чтобы взять не самый новый, но очень удобный минивэн у Алана ушло минут пятнадцать. Миссис Кроу оставила ему небольшую спортивную сумку с вещами. Я заметил там несколько паспортов и ещё каких-то документов. Алан выбрал паспорт гражданина Франции, спокойно вошёл в отделение фирмы и вышел уже с ключами. Когда мы нашли нужную машину на стоянке, он первым делом заглянул в сумку, достал оттуда необычную деревянную коробочку и круглую высокую жестяную банку. В коробочке была изогнутая трубка, простая на вид, без украшений и изысков, а в баночке – табак. Вскрыв жестяную баночку, он принюхался к содержимому и довольно покачал головой. Набив трубку, Алан закурил, выдохнул облако табачного дыма.

–Традиция,– ответил он на мой осуждающий взгляд.– Лучший табак, что хранился у меня. Для самых серьёзных операций. Эта баночка ровесница Джейн, купил за месяц до её рождения.

–Не испортился за столько лет?

Алан только улыбнулся. Настроение у него при этом заметно улучшилось. Пришлось подождать пару минут, пока он выкурит трубку. Наверное, у всех наёмников без исключения есть традиции или особые приметы, которые они соблюдают перед началом любого задания. Итальянцы из отряда Ливио, к примеру, никогда не бреются перед поездкой. Бывало, что отплытие корабля затягивалось на пару недель и половина команды ходила небритая, как банда бармалеев. Механик-водитель Мережко перед заданием начищал до блеска боевые награды, хранящиеся дома в специальной коробочке. Мы над ним шутили, что он их до дыр когда-нибудь протрёт. К стыду своему, не знаю, за что он награды получал в своё время. Мама как-то говорила, что ему есть, чем гордиться.

–А как ты умудрился такие большие деньги задолжать роду Фоксов?– спросил я, когда мы выехали за пределы города и помчались по дороге на северо-восток.