допроситься конкретики – не ответит. Так можно молчать ещё очень долго.

– Меня Ольгой звать, а тебя? – подала ладонь, но тотчас отдернулась.

Мама бы убила меня за такие манеры. Настоящая леди и рукопожатие – вещи несовместимые. Настоящая леди и раб-страж – тоже, если вдуматься.

Это еще повезло, что не ляпнула: «Вообще-то все называют меня Олли». Он бы точно не одобрил.

Мужчина на мой жест отреагировал неправильно. Смерил внимательным взором, подумал, наверное, что мне противно его касаться.

– Марк, – помедлив. – Впрочем, госпожа вольна называть меня так, как ей вздумается, – клянусь, это было произнесено с ухмылкой.

«Марк», – протянула про себя, попробовала имя на вкус и поняла, какое оно правильное и подходящее этому человеку. Рваное. Резкое. Острое.

– Я не понаслышке знаю, что значит быть рабом и обещаю хранить тебе верность, Ольга, – совсем другим тоном. – Клянусь, что не причиню вреда, если ты сама, конечно, не попросишь.

Прозвучало неоднозначно.

Что я могла на это ответить? Поблагодарить?

Мы шли в сторону дома, и я отгоняла мысли, которые носились в голове, раздражали, мешали сосредоточиться. После короткого знакомства диалог кончился, да и о чем было разговаривать?

Надо с ошейником что-то сделать, вижу же, как он впивается в кожу. Ладно, займусь им чуть позже. Пока бы выяснить, как дальше быть.

Грегг точно не одобрит моего решения. В нашей крошечной квартирке только мужчины не хватало, да ещё такого.

С ужасом осознала: а спать ему где?! Не в моей же односпальной кровати. На полу? Так не по-человечески это.

Олли, ты импульсивная идиотка. Купить человека купила, а что дальше делать – не придумала.

Разгребай теперь.

А ещё он тебя удушит при случае. Как пить дать.

Можно, конечно, снять койку в каком-нибудь бараке за медянку, да только там условия немногим лучше Дома скорби. Разве что не заставляют трудиться до полусмерти.

Куда же его девать? Как поступить?

С другой стороны, постелить можно на кухне. Там есть свободное место. Передвинем обеденный стол из центра ближе к углу, уберем лишние стулья.

Соседа не было, и я начала показывать молчаливому Марку жилище. Он как-то странно рассматривал душ, будто видел в том скрытую угрозу. Но никак не реагировал, и на мои торопливые объяснения не ерничал.

– Как твое самочувствие? Может быть, хочешь отдохнуть? – проявила я заботу, вернувшись на кухню. – Ещё вчера ты вообще не двигался. Даже не верю, что с такой легкостью очнулся.

– Вчера меня здесь не было, – Марк прикрыл веки, будто воспоминания причиняли ему боль. – Лишь оболочка человека, скованного заклятием. Разум жив, но тело ему не подчинялось. Совсем.

– Что это за чары? Почему они разрушились?

Пожал плечами. Врет, наверное. Но допытываться не буду. Захочет – расскажет сам. Когда-нибудь позже.

– Ты что-то чувствовал… ну… пока находился в лечебнице?

– Всё, – и чуть тише, – но сделать ничего не мог. Я бы не отказался помыться в… душе, – с долгой паузой.

– А, да, конечно, – я запунцовела, осознав, что у нас ни одежды запасной нет, ни полотенец, чтобы замотаться ими с ног до головы.  – Минутку.

Я излазила весь дом, но так и не нашла чего-то пригодного. А когда вернулась на кухню со своим халатом – хоть что-то, – то застала там полностью обнаженного Марка. Он ждал меня, нетерпеливо постукивая пяткой.

Халат выпал из моих пальцев. Я пискнула что-то нечленораздельное, но зажмуриться не смогла.

– Ты никогда не видела голого мужчину? – полюбопытствовал он, и глаза его блеснули недобро.

Почему же… видела. Тебя и видела. В очередном ночном кошмаре. До этого тоже видела – тебя же, – когда высушивала после утопления.

– Я могу помыться? Ты не дала мне разрешения.

– Иди!!!

Неоднозначно хмыкнув, мужчина поднял мой халат и вышел из кухни. Вскоре из ванной зажурчала вода, а я кинула вещи нового жильца в бак для стирки и устало рухнула за стол.  Веселое нам предстоит сожительство. Он то ли специально надо мной издевается, то ли не понимает, что стянуть портки при девушке – такое себе решение.

Так, пока появилась свободная минута, нужно хорошенько переварить информацию.

Что мне известно про Марка? Ничего. Но он принес мне клятву верности и – скорее всего – не придушит. Надо бы, кстати, выяснить, что произошло при первой нашей встрече.

Расскажет ли? Бес его знает.

Ах да. Он маг. Причем маг сильный. Стоило догадаться, неспроста же бурлила стихия в его присутствии.

Это же сколько в нем силы?..

Так, никому нельзя знать о колдуне без документов, да ещё и невольнике. Первым же делом церковники признают сделку незаконной и заберут его себе.

А ещё он обронил интересную фразу.

Я не понаслышке знаю, что значит быть рабом.

Ему довелось побывать в рабстве? Откуда на нем шрамы-руны? Что они означают?

– Ты чего задумчивая такая, а?

Я подскочила от неожиданности. Грегг подкрался незаметно. Довольный, несущий в руках пакет свежей выпечки. Опять будем наедаться на ночь глядя.

Ни к чему хорошему наше обжорство не приведет.

– Я тут булок набрал на целое полчище. Хе-хе. Как бы вдвоем осилить?

Кстати, про «вдвоем». Сейчас нас ждет тяжелый разговор на тему того, что я не послушалась своего соседа и притащила домой пугающего мужчину, о котором не знаю ровным счетом ничего.

– Грегг…

– Чего?

– Я…

– Да чего ты мнешься аки невинна девица перед первой брачной ночью? – прыснул приятель и отвесил мне легкую оплеуху.

В ту же секунду темная фигура взметнулась из ниоткуда. Одним движением повалив несчастного Грегга на пол, она придавила его горло локтем, застыла над ним вестником скорой смерти. Парень захрипел, задрыгался. В глазах его разрастался нешуточный ужас.

– Не. Трогай. Её, – шипел мужчина, надавливая сильнее.

– Ты что делаешь?! – закричала я, набрасываясь на Марка, оттаскивая его в сторону. – Это мой сосед!

Мужчина разом отпустил парня, сделал шаг назад. Он так и не удосужился одеться, и сейчас его нагота казалась почти зловещей.

– Это… это… – забормотал Грегг, потирая красную шею. – Что он… кто он… откуда он…

– Его зовут Марк. Тот самый, который… – помедлила с характеристикой, но так и не нашлась, как продолжить. – Я выкупила его у Дома скорби.

– Твой Марк совсем ненормальный? – поинтересовался сосед, отступив на безопасное расстояние. – Он бы меня прикончил как полудохлую курицу.

– Ты ударил мою госпожу, – каменным тоном, и последнее слово сейчас звучало жутковато.

– Да он же пошутил, – вклинилась я. – Это же не всерьез!

– Я не понимаю шуток, – выплюнул Марк и скрылся в коридоре, оставив нас созерцать друг друга с почти паническим ужасом.

Зато не пришлось объясняться.

* * *

Меня