Жуткая лихорадка и все остальные последствия магического отравления заставили меня задуматься о моей жизни, как заставляет задуматься и любая другая чрезвычайная ситуация. Понимая, что можешь не дожить до рассвета в здравом уме, начинаешь задумываться о многом. Я практически ни о чем подумать не успела, зато сейчас, когда все обошлось, мысли могли спокойно течь своим чередом.

В такие вот моменты, не когда весь ужас только начинается, нет, когда все уже закончилось, понимаешь, что в жизни бывают случаи, когда неважно насколько хороший ты человек, и сколько у тебя верных друзей и любящих близких. Иногда только ты сам, единственный, можешь себе помочь, никто другой только ты. Осознаешь, что есть проблемы, с которыми придется справляться в одиночку.

Ни светлейший, ни моя мать, ни тем более Лидия или Лэнд никак не смогли бы мне помочь, если бы я не справилась, никакие их усилия не вернули бы мне разум. Я осознала, что можно быть в одиночестве среди самых дорогих людей.

Никто, кроме меня, никогда не узнает об этом, потому что даже если ты сам чувствуешь одиночество, это совершенно не значит, что ты всем безразличен. Наоборот, в такие моменты наши близкие волнуются за нас еще сильнее, а я хотела как можно скорее успокоить маму и друзей.

Когда закончила завтракать, поняла, что мне стало гораздо легче, даже вялость от недосыпания пропала.

После завтрака ко мне, наконец, заглянул лекарь, убедившись, что я удачно перенесла отравление, он занялся моей рукой.

Исцеляющая магия одна из самых сложных, лекарей и целителей, как и наставников, учат в отдельной академии, так же отдельно учатся боевые маги. Остальным же всевозможным профессиям и специальностям обучают в четвертой, но самой большой — Общей светлой академии.

Целитель довольно долго и кропотливо что-то наколдовывал над моей рукой, и узоры, которые он выводил, моментально впитывались в больную конечность. После всех манипуляций моя рука приобрела нормальный вид, спал отек и краснота. Лекарю не удалось до конца снять боль в мышцах, но теперь она была терпимой.

Меня обещали выписать через пару дней, когда колебания моего магического фона придут в норму, и эти дни лекарь посоветовал мне носить эластичную повязку на руке, чтобы мышцы поскорее перестали болеть. Именно эту самую повязку он и закрепил на моей руке перед тем, как уйти.

Не прошло и получаса с ухода целителя, как в дверях моей палаты появилась мама, а за ней Ландор и Лидия. Я тут же отложила книгу, недавно принесенную заботливой сестрой-помощницей, и села на постели.

Мама всего в пару шагов оказалась рядом и, заключив меня в железные объятья, расплакалась.

— Тише, тише, успокойся, — я гладила маму по плечам и старалась обнять покрепче.

— Боже, Иса, милая, эта была худшая ночь в моей жизни! Арахра заставил Лидию и Лэнда прийти к нам домой. Сама Лидия могла сказать только, что ты осталась на поле сражения, когда они вывели оттуда детей, и не знала, что с тобой произошло. Мы каких только ужасов себе не выдумали! А потом пришел сам Арахра и рассказал, что случилось, — мама постепенно приходила в себя. — Мы тут же хотели бежать к тебе в госпиталь, но светлейший запер нас в доме с помощью магии. Он сказал, это по твоей просьбе, мы не могли выйти до самого утра, я места себе не находила!

— Я попросила, чтобы учитель никого из вас даже близко к госпиталю не подпускал, пока не кончится лихорадка и не станет известно, в своем ли я уме, — при этих словах заплакала уже Лидия, она успела встать у изголовья моей кровати и теперь судорожно сжимала мое плечо, Лэнд занял место у изножья. — Я даже не думала, что он пойдет на такие кардинальные меры, хотя, думаю, поступи он по-другому, вы бы точно еще с вечера караулили у моей палаты.

— Даже не сомневайся, — твердо ответила Лидия.

— К счастью, все обошлось, я жива, и практически здорова, — помахала рукой в повязке.

— Мы так испугались! — мама смотрела на меня заплаканными глазами и, кажется, неосознанно гладила мои волосы. — Даже светлейший, он места себе не мог найти, ведь твоя лихорадка началась очень рано, а это могло закончиться… плохо, — мама снова обняла меня, и опять заплакала.

— Эверия, с вами точно все нормально? — поинтересовался Лэнд осторожно, он всегда называл маму полным именем, большинство светлых сокращали ее имя до простого Эви. — Может попросить успокаивающую настойку у сестры-помощницы?

— Ничего, Лэнд, все нормально, я почти успокоилась — заверила его мама, и облегченно улыбнулась, стирая слезы платочком.

— Все закончилось, не переживайте, уже через два дня я буду дома.

— Ниса, ты не представляешь, что творилось в городе, когда узнали о нападении злых тварей. Когда мы прибежали вместе с детьми, тут же оповестили и городских жителей, и все академии, — начала Лиди, — я ужасно переживала за тебя, знала же, что ты там, в самой гуще со своими девочками.

Теперь я попала в дрожащие объятья Лидии.

— Ну, девочек я сумела обезопасить. Их защите позавидовало бы даже золотое хранилище в Ардхарате, — усмехнулась.

— Я так горжусь тобой, — прошептала мама, — но молюсь, чтобы больше мне такую гордость никогда не испытать!

— Жаль, что совсем без жертв не обошлось, — печально прошептал Лэнд, мы молчаливо согласились.

Вдруг Лидия о чем-то вспомнила и охнула около меня.

— Чуть не забыла! Вчера вечером объявили, что все, кто успел поучаствовать в экзамене, сдали, — осведомила меня подруга. Я радостно хлопнула в ладоши. — Твоих девочек даже отметили особо, сказали что-то вроде: этим светлым девушкам не удалось покинуть место сражения, но именно поэтому они показали невероятно высокий уровень владения защитной магией, — Лидия усмехнулась, — а то! Возводить высший стихийный щит это вам не крестиком вышивать!

Мы рассмеялись после реплики подруги.

Мама, подхватив Лидию, покинула мою палату, пояснив, что пойдет за обедом, но на самом деле все понимали: она давала нам с Лэндом возможность поговорить наедине.

Ландор сразу же присел на мою кровать.

— Я боялся, что все это никогда не кончится, — тихо сообщил мне Лэнд.

— Ага, и что тебе придется стать супругом сумасшедшей, — лукаво обронила я, за что удостоилась убийственно хмурого взгляда. Все же темные словечки… ух!

— Я боялся, что больше никогда не смогу посмотреть в глаза тебе, а не твоему безумному варианту, — Лэнд аккуратно взял меня за руку, и крепко сжал мою ладонь. Это прикосновение было совсем-совсем не дружеским. Я снова почувствовала порхание бабочек в животе, и щемящую нежность где-то в глубине души. Хотя мы еще не стали официальной парой, я не высвободила руку.

Хм, насчет официальной пары.

— Все обошлось, Лэнд, — я аккуратно провела ладонью по его щеке, заставляя взглянуть мне в глаза. — Я в полном порядке, но то, что случилось на экзамене, и все… последствия заставили меня пересмотреть свои взгляды на некоторые вещи.