* * *

Старший оперуполномоченный Лисовский занимал небольшой кабинет на втором этаже здания городского Управления внутренних дел. Когда мы вошли, он разговаривал с кем-то по телефону.

– Не может быть! Должно было быть заявление! Ну как это нет! У меня вот живой заявитель как раз сейчас вошел! А мог, кстати, быть и мертвым после вчерашнего! Нет уж, ты, пожалуйста, разберись, что там у тебя в отделе творится! – И Лисовский раздраженно бросил трубку.

– Бардак! – сказал он. – Нет вашего заявления, пропало, испарилось! Кто его у вас принимал, помните?

– Конечно! – ответил Станислав. – Это был сержант, высокий крепкий блондин!

– Да уж! У нас по крайней мере половина подходит под ваше описание! А он вам не представился?

– Да нет, я просто подошел к дежурному и сказал, что стал свидетелем происшествия и хочу подать заявление. А тут как раз мимо проходил этот сержант. Он сказал дежурному, что мною займется. Потом мы прошли в отдельную комнату, где он дал мне бланк. Я его заполнил, он меня поблагодарил за бдительность и проводил до выхода. Вот и все!

– Уволить козлов! – зло сказал Лисовский и ударил кулаком по столу. – Столько нарушений допустили, уроды! Во-первых, дежурный должен был зарегистрировать ваш проход с указанием цели вашего прибытия, то есть написать, что вы пришли для дачи свидетельских показаний. Ничего подобного сделано не было! А сержант этот вообще не имел права брать у вас показания – на это у них есть специальный отдел! Но туда он вас не довел, следовательно, не захотел. Интересно, почему? Ладно, давайте еще раз расскажите мне, что вы там видели на мосту. Но только теперь подробнее и постарайтесь ничего не упустить!

И мне вновь пришлось выслушать историю о печальной прогулке моего клиента по волжскому мосту.

– А запись разговора тех двух типов, которые были у вас в номере, вы с собой захватили, я надеюсь?

– Конечно! – Я выложила на стол кассету из моего диктофона.

Лисовский как-то смутился и сказал:

– Знаете ли, Евгения Максимовна, боюсь, что мы не располагаем устройством, могущим воспроизвести запись на этой кассете.

– Ясно! – пожала плечами я и достала из сумочки сам диктофон. – Только не забудьте мне его вернуть, когда сделаете запись для себя!

– Обязательно! – ответил Лисовский, с интересом рассматривая технику.

Он вставил кассету в диктофон и, немного помедлив, разбираясь, как это работает, нажал кнопку воспроизведения. Мне еще раз пришлось выслушать разговор двух неизвестных телефонистов-террористов.

– Да… – задумчиво протянул Лисовский, когда запись закончилась. – Очень интересная складывается картина. Я бы даже сказал, загадочная! Похоже, вы, Станислав Евгеньевич, оказались в центре очень серьезной игры. Вот только какой, я пока вам сказать не могу.

– И что же мне делать? – спросил Станислав.

– Пока ничего. То есть делать то, что и делали раньше, – вести себя как обычно, делать вид, что ничего не произошло. А мы выделим вам охрану, чтобы с вами ничего не случилось.

– Это еще зачем? – в один голос возмутились мы со Станиславом.

– Я считаю, что ваши люди будут мне только мешать! – сказала я.

– Ой-ой! Какие мы крутые! – насмешливо сказал Лисовский. – Здесь все очень серьезно, девушка! Судя по всему, мы имеем дело с очень сильным противником – дело-то коррупцией попахивает!

– Можно подумать, что я только вчера закончила школу! – возмутилась я.

– Я не знаю, что вы там закончили, но я не могу доверить жизнь важного свидетеля штатскому лицу, тем более женщине!

– Извини, Станислав! – обратилась я к своему клиенту. – Но, как видишь, я вынуждена прекратить свою работу по твоей охране и передать тебя людям товарища Лисовского. Теперь он отвечает за твою безопасность. Считай, что наш контракт разорван!

– Как? – Станислав растерянно посмотрел вначале на меня, потом на Лисовского. – Я так не согласен! Я хочу, чтобы меня охраняла Евгения Максимовна! Мне не нужны ваши менты!

– Ну, знаете, Станислав Евгеньевич! Вы хотя бы отдаете себе отчет, какая опасность в данный момент угрожает вашей жизни?

– Отдаю! Именно поэтому я и хочу, чтобы меня продолжала охранять Охотникова!

– Тогда я попрошу вас написать заявление, в котором вы официально отказываетесь от нашей охраны.

– Хорошо, я все напишу!

– Мы, кстати, сегодня съехали из «Братиславы», – сказала я Лисовскому, пока Станислав писал заявление с отказом от услуг официальной охраны.

– Хорошо, что предупредили! – ответил тот. – Не забудьте сообщить мне свой новый адрес, как устроитесь… Ну что же, как только что-то прояснится, мы вас вызовем!

Лисовский поднялся из-за стола и пожал руку вначале Станиславу, а потом мне. При этом, когда моя рука была в его руке, он опять как-то пристально посмотрел мне в глаза и, казалось, немного задержал рукопожатие. А может, мне это только показалось? Не хватало мне еще только поклонника в стенах городского УВД!

* * *

– Едем в банк! – сказал Станислав, когда мы вышли из здания управления и пошли в сторону автостоянки, где я припарковала свою машину. Похоже, мальчик очень быстро освоился с ролью босса, и ему это начинало нравиться. Странно, но меня это почему-то задевало. И раздражало…

– Слушаюсь, шеф! – ответила я с некоторым оттенком сарказма.

Но он этого не заметил.

– Заберешь меня, как обычно, в пять…

– Хорошо, а я пока решу вопрос с новой квартирой.

Я проводила Станислава до поста охраны «Первого провинциального», а сама вернулась к своей машине. Села, завела, поехала.

Все-таки со мной что-то не так – теряю бдительность. Пока я провожала Станислава, я не закрыла машину. Ужасная промашка. Но об этом я подумала только тогда, когда почувствовала, что сзади мне на шею накинули тонкий капроновый шнурок. Вот так, Женечка, теперь выкручивайся из ситуации, которую сама себе создала!

Удавку на меня накинули два типа в обычных черных масках-подшлемниках, которые хорошо знакомы любому спецназовцу. И как эти уроды только умудрились вдвоем укрыться где-то на заднем сиденье так, что я их не заметила, когда садилась в машину!

– Вот так, крошка! – сказал один из бандитов, затягивая шнур на моем горле. – Теперь без глупостей – веди свою тачку как обычно, чтобы никто ничего не заметил!

– Куда уж обычнее! – зло процедила я сквозь зубы.

– Сама виновата – тебя и твоего клиента предупреждали, с нами шутки плохи! – ответил тот же бандит. Видимо, он был главным в этой парочке.

– С кем это «с нами»? – спросила я, постоянно переводя взгляд то на дорогу, то на зеркало заднего вида, в котором отражались глаза бандита, зло смотрящие на меня через прорезь подшлемника.