– Батюшки! Так что же все-таки там было?

– Увы, кроме редактора, этого так никто и не узнал. А сам редактор никому их показывать не собирался.

– А Лена?

– А что Лена! Лена была вне себя от бешенства. Вот в этот момент я сдуру и сказал, что хочу, чтобы она просто была со мной, и не надо нам никаких сенсаций. А она на меня жутко обиделась, заявила, что я совершенно ее не понимаю и вообще ее никто не понимает! И ушла, так и не рассказав, что это были за снимки.

– Принципиальная барышня! – сказала я.

– Да уж! – ответил Александр. – На другой день она подала заявление об уходе, а еще через день ее нашли на волжском льду. Ее тело…

– Печальная история! – сказала я. – А вам никто не угрожал?

– Пока нет… – Он пожал плечами. – Был один звонок, но не с угрозами.

– Да? – заинтересовалась я. – И что же это был за звонок?

– Позвонил какой-то мужик мне домой. Сказал, что из милиции. Спрашивал, были ли какие-либо обстоятельства, могущие подвигнуть Лену к самоубийству. И спрашивал про эти самые снимки, не знаю ли я чего про них.

– И что вы сказали?

– Да все как есть и рассказал: что мы поссорились незадолго до ее гибели и что про снимки только слышал.

– И что он ответил?

– Извинился и положил трубку! И все!

Я усмехнулась:

– Тебе крупно повезло! Во-первых, ты сказал, что не видел снимков и ничего не знаешь. Во-вторых, тебе поверили! А могли бы и не поверить!

– Что вы хотите этим сказать? – Недоуменно посмотрел на меня Харламов.

– То, что если бы тебе не поверили, то скорее всего мы бы с тобой сейчас не беседовали!

– Вы хотите сказать, что звонили…

– Не из милиции! Я сегодня была там – человек, который занимается этим делом, только сегодня узнал о вашем существовании!

– Значит, меня просто проверяли?

– Именно! Решили проверить, нет ли еще одного канала для утечки информации. Видимо, ты говорил весьма убедительно, раз тебе поверили и ты до сих пор жив!

– Да… – протянул побледневший Харламов.

– Вот так! А вот другому человеку не повезло – и теперь ему угрожают, причем очень серьезно. Так что о нашем сегодняшнем разговоре – никому! И вообще – обо всем, что касается этого дела, – молчок!

– Понятно! – кивнул Харламов.

– И вот еще что! Мне все-таки очень хотелось бы взглянуть на эти фотографии. Вы случайно не знаете – были ли где-нибудь у Лены их копии или негативы?

– А вам-то это зачем?

– Я не собираюсь расследовать это дело – на это есть милиция, которая, кстати, наверняка скоро тоже захочет с вами поговорить. Но в данном случае я хочу узнать, что за подонки угрожают моему клиенту. Возможно, что эти снимки навели бы меня на их след. А уж что будет потом – это мои проблемы. Так вы не знаете, где могут быть негативы?

Он замялся.

– Нет, не знаю… Лена мне ничего не говорила…

Он врал – не знаю почему, но я была в этом уверена.

– Милиция наша не очень расторопна! А я могу выйти на след убийц вашей Лены гораздо быстрее! Мне это важно, так как я хочу обезопасить своего клиента. А заодно и вас. Подумайте, что будет, если эти люди решат, что вы для них опасны? Или если они узнают о том, что я с вами встречалась?

Он передернул плечами, словно представил себе, что может быть с ним при таком раскладе.

– Есть одно место… Скорее всего там…

– Где?

– У Ленки дома, в ее лаборатории. – Он усмехнулся. – Хотя, какая лаборатория! Ванная комната обычной хрущевки! Но там у нее был тайник!

– Тайник?

– Да… Четыре плитки на левой стене, почти около пола, отодвигаются. За ними что-то вроде ниши.

– Откуда вы знаете?

Он грустно улыбнулся.

– Мы же не всегда ссорились!

– Извините… Я понимаю, как вам тяжело…

– Да ладно! Все в порядке! Надеюсь, что негативы находятся именно там…

– Я тоже на это надеюсь! Итак, мы договорились – о нашей встрече никому, кроме милиции!

– Да, конечно!

Я встала и направилась к выходу.

– Евгения Максимовна, Женя! – окрикнул он меня.

– Что? – Я обернулась.

– Если что – обращайтесь. Я помогу, чем смогу!

– Хорошо, спасибо!

– Удачи вам!

– Вам тоже!

Удача сейчас нам была очень нужна… Нужна, как никогда!

* * *

– Вот это ни фига себе! – ошарашенно произнес Станислав, когда я рассказала ему о том, что произошло днем.

– Да уж! Это тебе не лекции в банке читать! Наши друзья нервничают, так что сейчас я отвезу тебя в наше новое убежище – спасибо тете Миле: она все устроила!

– А там будет безопасно?

– Думаю, что гораздо безопаснее, чем в таком злачном месте, как «Братислава»! К тому же сегодня вечером тебе скорее всего придется побыть одному. У меня есть план, и надеюсь, что мне удастся претворить его в жизнь.

– Как это? Что за план? Ты же должна постоянно меня охранять, разве не так сказано в условиях нашего контракта?

– Но я еще и должна делать все для того, чтобы снизить опасность для твоей жизни. Там и это сказано. Вот я как раз и собираюсь кое-что выяснить.

– А это не опасно?

– Ты еще спрашиваешь про опасность, после всего того, что пережил? Впрочем, думаю, что в данном случае это совсем не опасно. К тому же я туда собираюсь не одна.

– А с кем? – Эта фраза прозвучала почти как у ревнивого мужа.

– С Лисовским. Правда, он об этом пока еще не знает. Но сейчас мы ему сообщим. Надеюсь, что он не уходит рано с работы.

– И куда вы собираетесь?

– Слушай, ты слышал про то, что «меньше знаешь – дольше живешь»? Это сказано как раз про тебя, дорогой!

Он обиделся. И насупился. Перетерпит, это же для пользы дела.

Мы заехали к подруге тети Милы и взяли у нее ключи от нашего нового пристанища.

– Главное условие – никаких домашних животных! – Ирина Константиновна – а именно так звали нашу новую хозяйку – сделала суровый обрубающий жест рукой, как бы показывая, что будет с нарушителем этой заповеди.

Ирина Константиновна была сухая, высокая пожилая женщина со строгим надменным лицом, в больших круглых очках. Она походила на строгую завуч средней школы.

– Животных у нас нет! – сказала я с совершенно серьезным видом. – Не успели еще никого завести!