Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прохоров тем временем вытащил вязаный белый шарф, небрежно засунутый под кровать. На белой шерсти отчетливо виднелись бурые пятна.
– А это ваше? – спросил лейтенант.
– Это мой шарф, – признался Аверьянов.
– Посмотрите, – Прохоров передал шарф судмедэксперту. – Похоже на кровь.
Михалыч поднес шарф к глазам:
– Действительно похоже на кровь.
– А что вы по этому поводу можете сказать? – обратился полковник к Валерию. Тот стоял неподвижно, как греческая статуя.
– Валера, – шепнул Скворцов. – Возможно, это твоя кровь?
Аверьянов всплеснул руками:
– Я не знаю, что ответить. Вещь действительно моя, но вы должны провести экспертизу. На ней не может быть пятен крови. Это какое-то недоразумение. Еще вчера утром я надевал его на работу и не видел никаких пятен. Вероятно, я испачкался на вечеринке.
– Мы обязательно проведем экспертизу, – Алексей Степанович повернулся к подчиненным. – Пакуйте его, ребята. Улик против него достаточно. Если понятые выполнили свои обязанности, пусть идут домой.
– Да уж пойдем, – соседи-понятые направились к двери.
– Вам бы только первого попавшегося схватить, – буркнул мужчина. – Только учтите: мы будем следить за его судьбой. Он честный и порядочный человек. И мы это дело просто так не оставим.
– Ваше право, – махнул рукой Кравченко.
– Пройдемте с нами, – сочувственно обратился к подозреваемому Прохоров. Аверьянов вдруг задрожал всем телом и встал на колени:
– Ребята, я прошу вас, разберитесь. Клянусь своими родителями, я не убивал Мишку. Да, у меня нет алиби, но это ничего не значит.
– А вещи? – спросил полковник. Валерий заскрежетал зубами:
– Это какое-то роковое стечение обстоятельств. Я не прикасался к Железнову.
– Иди, иди, – Виктор с удовольствием подтолкнул бы его, если бы дорогу не преградил Скворцов. Бывший мэр злобно бросил: – Главное, ты окажешься в тюрьме, гаденыш. А приговор меня уже не волнует.
Эта фраза была произнесена таким тоном, что всем стало не по себе. Аверьянов еще больше побледнел. Его лицо напоминало простыню с темными прорезями для глаз.
– Помоги мне, – прошептал он, обращаясь к Скворцову. Тот ничего не ответил.
Когда подозреваемого увели, полковник недовольно посмотрел на подчиненных:
– Раскручивайте его по полной. И чтобы это было в последний раз. Я не желаю из-за вас быть мальчиком для битья. Да я чуть в штаны не наложил, когда сам генерал поднял меня посреди ночи. И он вовсе не рассыпался в любезностях.
– Алексей Степанович, – Константин покосился на Железнова, и тот, поймав его взгляд, буркнул: – Пойду постою на улице. Еще, чего доброго, ваши упустят убийцу.
– Что хотел? – осведомился Кравченко.
– Алексей Степанович, я повторяю, что уверен в невиновности своего одноклассника, – сказал Скворцов. Кравченко щелкнул пальцами:
– К сожалению, Костя, все свидетельствует против него. Мы нашли аппарат и окровавленный шарф. Кроме того, есть свидетели их ссоры.
– Мы не нашли самого главного – денег, – парировал Скворцов. – Он бы не успел не то чтобы потратить их, но даже спрятать. Прошло слишком мало времени.
– У него было его достаточно, – не согласился полковник. – И давай закончим этот разговор. Впрочем, я продолжу его в одном случае: если кровь на шарфе не Железнова.
– Я в этом уверен, – заметил Скворцов. Павел положил ему руку на плечо, и они вышли из дома и направились к машинам. «Волга» Кравченко отъехала первой.
– Я тебя подвезу, – предложил Константин Киселеву. Тот согласился:
– Да, в нашем «уазике» тесно. Не откажусь. А ты сразу поедешь домой?
– Пока мне в отделе делать нечего, – кивнул Костя. – Да и Катюха волнуется. Я ведь ей даже не позвонил. Если понадоблюсь, всегда обращайся. Тем более такое дело.
– Разумеется.
Когда «девятка» подъехала к отделу, Киселев плотнее запахнул воротник куртки:
– Опять не удалось поспать, – недовольно заявил он. – Тебе хорошо. Сейчас в горячую постельку.
– Мне кажется, я не смогу уснуть, – отозвался Скворцов. – Ох, не нравится мне что-то это дело, Паша. Не все так просто.
Киселев взглянул на друга:
– Поживем – увидим. Не лезь поперед батьки в пекло. И чего ты так уверен, что твой школьный кореш не виноват? Ведь с выпускного вечера много воды утекло. Кроме того, мотивчик у него имелся, и неплохой. Скажешь, не так?
– Не так, – повысил голос Скворцов. – Он сейчас говорил нам правду.
– Поглядим, – Киселев открыл дверцу и вышел. – Передавай привет Катюхе.
– Обязательно. Обещай держать меня в курсе дела.
Павел махнул рукой и направился к отделу. Костя вздохнул и поехал домой.
Катя, конечно, после ухода мужа не сомкнула глаз. Когда Костик стал открывать дверь, она вскочила и бросилась в прихожую.
– Костик, ты устал? Я сейчас приготовлю завтрак.
– Я так устал, что пока не хочу есть, – Скворцов скинул ботинки и снял куртку. – Катюха, я просто с ног валюсь. Ты просто не представляешь, что сегодня произошло.
Катя присела на кровать:
– Как его убили? Ой, впрочем, ты, наверное, хочешь спать. А я пристаю со своими вопросами.
Майор уселся рядом:
– Я не смогу заснуть, родная. А Мишка умер страшной смертью. Кто-то проколол ему артерию и выкачал кровь, а потом зачем-то выбрил прядь волос и обчистил сейф. Кроме денег, пропал дорогой цифровой аппарат.
Зорина вздрогнула:
– Есть подозрения, кто это сделал?
Костя застонал:
– Подозреваемого уже взяли. Это Валера Аверьянов. Ты сидела с ним за одним столиком в кафе.
– Аверьянов? Но почему? – воскликнула Катя. – Это из-за того разговора в кафе?
– Из-за какого разговора? – встрепенулся майор.
– Они поругались в холле, – пояснила жена. – Валера угрожал Михаилу. Наверное, кроме меня, их ссору наблюдали и другие. Кажется, начеку стояли охранники, но Михаил не позволил им притронуться к бывшему другу.
– Они и сообщили Виктору Железнову, – кивнул Костя. Зорина сжала кулаки:
– Но это еще ничего не значит. Мало ли кто кому угрожает? И вообще, если кто-то задумывает преступление, он не станет орать прилюдно. Мне ли тебе об этом рассказывать?
– Железнов-старший подсуетился и позвонил нашему генералу, – проговорил Костя. – У этого бандита во власти остались еще связи. Генерал связался с Кравченко. Ты помнишь, когда полковник последний раз присутствовал при обыске?