рукой еще двум парням на лестничной клетке. — Заваливаем!

Я отступил вглубь прихожей, привалился к косяку и наблюдал за тем, как троица парней разоблачается из своей зимней одежды. Их баулы внезапно загромоздили большую часть немаленькой, прямо скажем, прихожей.

«Так вот, значит, как выглядят в обычной жизни звезды кино для взрослых», — со смешком подумал я, разглядывая новоприбывших. Степа был настоящим великаном. Ростом метра под два, широченные плечи, но лицо при этом простоватое, чуть ли не детское. Но под типично сельским овчиным тулупом обнаружился вполне даже городской прикид. И джинсы, судя по тому, что сидели они на его могучих бедрах как влитые, сшиты вовсе не в подпольном цеху бедными турецкими сиротами, а в настоящих Соединенных Штатах.

— Я Иван, — представился второй и почти церемонно подал мне руку. Он из всех троих был самым мелким. Ну, в смысле, моего роста и лишь немного пошире в плечах. Темноволосый, с быстрым смешливым взглядом. На вид — типичный такой деревенский хитрован. — А вы, Вова, как к этому делу? Если по чуть-чуть и под хорошую закуску?

— Ну что вы с порога сразу угрожаете, — усмехнулся я.

— Не-не-не, Вова, мы честно с завтрашнего дня будем как стекло прозрачнейшее! — тут же вмешался Степа. — Правила знаем, чтим и не нарушаем. Просто у дядьки в буханке отопление через пень-колоду, мы продрогли, пока ехали, как не бывает. Так что чисто символически. Не пьянства ради, здоровья для. Ну и за знакомство, а?

— Ну ежели еще и под закуску хорошую… — хмыкнул я.

— Насчет закуски, ты не сомневайся! — включился в разговор третий. Соломенно-рыжий, лицо в веснушках, верхняя губа чуть задрана к носу, так, что все время видно два зуба, как у зайца. И тоже, как и Степа же, упитанный, но подтянутый. «Иванушки, блин, интернешенл», порно-версия', — подумал я и чуть не заржал. Забавные такие. Как-то я всегда по-другому себе представлял порно-актеров почему-то.

— Меня Коля Стуков зовут, если что, — сказал рыжий и поволок свой баул в ту комнату, в которой две кровати. И уже оттуда закричал. — Слушай, мне тут с собой столько всего положили, можно будет кое-что в общий холодильник складировать? А то испортится еще…

— И самогонку туда же запрем, слышал, Колян? — Степан уверенно двинул в комнату для одного. — Чтобы как прошлый раз не получилось. «Я только одну стопочку тяпну, а то нервы ни к черту…»

— Да-да, Степа, я и сам хотел это предложить! — отозвался из комнаты рыжий Коля.

— Ну вы располагайтесь пока, — сказал я. — Будете готовы, позовете.

Я ушел к себе в комнату. Дверь прикрывать не стал, завалился на диван и задумчиво слушал, как пустая до этого момента квартира наполнилась новыми голосами. Ребята деловито шуршали, переговаривались, чем-то гремели. Обсуждали какого-то неведомого Проню, и его рассказ, как тот от медведя убег. Степан считал, что он брешет, просто напился в зимовье и обосрался, а медведя выдумал, чтобы не так стыдно было в глаза всем смотреть. Рыжий Коля топил, что все правда. И что мужики из Контопли тоже говорили, что шатуна видели. А Иван был из неопределившихся.

Было заметно, что эта троица в квартире чувствует себя уверенно, никаких вопросов мне не задавали. Кто-то прошлепал босыми ногами в ванную, зашумела вода. Потом раздалось глухое стуканье стеклянных банок. Очевидно, в баулы «добытчикам» положили всяких домашних солений-варений.

Ммм… даже в животе заурчало, как представил все это роскошество!

— Вова, а вы сало любите? — спросил уже из кухни Коля.

— Ну может и не люблю, но уважаю точно, — усмехнулся я.

— Тогда я побольше напластаю! — жизнерадостно отозвался он. — Моя мама так сало солит, за уши не оттащишь!

— Морсику там еще намути, — попросил Иван, высунув голову из ванной. — Там я в прошлый раз трехлитровую банку на верхней полке шкафа поставил. Из смородишного варенья…

— Вот ты еретик! — заржал Степа. — Самогон закусывать надо, а не запивать!

— Да я может просто пить хочу, чего вы? — обиженно проныл Иван. — Жажда у меня, ясно вам, остолопы?

Степа и Коля жизнерадостно заржали. Было слышно, как они деловито накрывают на кухне на стол, подшучивая и перебрасываясь привычными и дежурными фразами. И пока ни единого слова про их род занятий во всем этом трепе не прозвучало.

— Вова, давай к нам! — крикнул Степа. — Еда на столе, и чайник почти закипел уже.

— Ага, иду, — сказал я и поднялся. В этот момент в прихожей затрезвонил телефон.

Какой-то неожиданно активный вечер, так-то я рассчитывал еще полчасика поразмышлять и спать завалиться, потому что утром надо будет маме и Джамиле сказать, что я с рынка увольняюсь, а тут — полный комплект, как говорится.

— Володя, привет, — раздался в трубке взволнованный голос Ирины. — Мне нужно срочно с тобой поговорить. Можно я зайду прямо сейчас?

— Конечно, можно, — сказал я. Блин, с этими шашнями Беса и Кристины я все время чувствую себя как на пороховой бочке. Скорее бы уже Игорь Андреевич свой рекламный ролик забрал, и я бы перестал переживать, что хорошему человеку Ириске по мозгам прилетит. — Что-то плохое случилось?

— Нет-нет, совсем нет! — отозвалась Ирина. — Сейчас приду и все расскажу!

Глава 6

Я нажал отбой и пошел на кухню. Троица моих деревенских подопечных дисциплинированно сидела за накрытым до отказа столом и к трапезе без меня не приступала. Прямо прилежные ученики, рыжий Коля даже руки на коленочки положил. А на столе…

Нда, съестного ребятишкам с собой в город явно не пожалели. В хрустальных вазочках поблескивали тугими пупырчатыми боками солененькие огрурчики и налитые соком помидорки, манили белым изломом соленые груздочки, которые хрустели даже на вид, а сверху на них лежал шмат сметаны, по плотности больше похожей на сливочное масло. Здоровенные ломти ноздреватого хлеба.