мало. Она квартиру купила у агентства, бывших хозяев в глаза не видела.

— Ладно, я постараюсь выяснить, — согласилась Алиса.

— Люсь, тебе придётся завтра подняться к Михаилу Романовичу. Андрей жил у него в маленькой комнатке, запросто мог оставить что-нибудь интересное.

— А дед меня пустит?

— Ты не чужой человек, ты внучка Дианы, думаю, он тебя ещё и чаем угостит.

— Замётано. Тогда надо будет с собой плитку шоколада взять.

— Димон, а мы с тобой с утра смотаемся в одно местечко.

— Не, Глебыч, в одно местечко это ты без меня. Мне завтра в больницу надо.

— Ты заболел? — спохватилась Люська.

— Помните того парня с газетой в руках? Зуб даю, он что-то видел ночью или слышал. Надо его навестить, может, разговорится. Во всяком случае, я рассчитываю на успех.

— Можем вдвоём в больницу пойти, — затараторила Люська. — А к Михаилу Романовичу я вечером забегу.

— Димон один справится, а в твоём присутствии парень наверняка взбрыкнёт, ничего не скажет.

— Ты меня убедил, — Люська скривила недовольную мину. — Сам в какое местечко намылился?

— В Инете нашёл адрес общества нумизматов, хочу съездить туда, поговорить с людьми, возможно, удастся что-нибудь выяснить о Константиновском рубле. Коллекционеры знают друг друга, знают, что, когда и какими путями попадает в коллекции. Если наш рубль настоящий и имеет криминальное прошлое, то в обществе должны быть в курсе.

— Так они тебе и рассказали.

— Попытка не пытка. Всё, не расскажут, а что-нибудь всё равно узнаю.

— Попытайся, — Люська собрала тарелки, и они с Алисой отправились на кухню, мыть посуду. — Глеб, не забудь, — крикнула сестра, минуту спустя. — Утром придут рабочие, к нумизматам тебе ехать днём после их ухода. И приготовь деньги им за работу.

— Не забуду, — буркнул я. — Ты разве что-нибудь приятное скажешь.

Последующий день выдался суетным, длинным и рекордно жарким. На улице плавился асфальт, что для середины июня совсем не свойственно. Не знаю, как другие, но я вернулся домой в седьмом часу и без сил рухнул на кровать. Люська ещё не пришла, Димон не отвечал на звонки, Алиса сказала, что подойдёт часам к восьми. Решив немного вздремнуть, я вроде только прикрыл глаза, и почти сразу услышал над ухом голос сестры.

— Глеб, хватит спать, девятый час.

— Как девятый, я только лег.

— Лег и отрубился. Пошли, я кофе сварила, с шоколадкой выпьешь.

В гостиной, прежде чем начать вываливать друг на друга ушат информации, мы спокойно выпили кофе, послушали пару Димоновских анекдотов, и я не выдержал.

— Ладно, хорош лить воду. Первым начну я, не возражаете?

— Валяй, — разрешила Люська.

— Хвастаться нечем. Про Константиновский рубль мне рассказали в общих чертах, ничего нового узнать не удалось, вывалили ту же инфу, что в Интернете найти можно. Видно, что знают больше, но молчат, уходят от ответа, начинают юлить и перескакивать с темы на тему. Время потрачено зря, печально.

Повисла пауза. Потом заговорила Алиса.

— Я узнала, что в квартире до Дианы жила Клавдия Киреева. Ей было лет пятьдесят, работала уборщицей и любила выпить. Из родственников одна сестра, вроде младшая, бабулька точно сказать не могла. Живёт в Варшаве, в Москву приезжала крайне редко. Полтора года назад Клавдия по пьяному делу попала под машину. Умерла сразу. Квартира перешла сестре, как единственной наследнице. Она вступила в права наследства, сразу продала её агентству и вернулась в Варшаву.

— Недальновидно, — возразила Люська. — Квартирка большая, могла бы сдавать, деньги хорошие капали бы.

— Я так поняла, она в Варшаве не бедствует. То есть, Клавдия, вряд ли могла быть причастна к истории с Константиновским рублем.

— Согласен. Димон, а ты как съездил?

— Макс меня не разочаровал. С характером он, конечно, ломался долго, но в итоге раскололся. Короче, ночью Макс слышал, как Андрей звонил какому-то Ивану и говорил, что умывает руки. Шептал, про подростков, больницу и просил больше его ни во что не впутывать. Потом он вышел из палаты и с концами.

— Ясно. Значит, нарисовался Иван. Узнать бы кто он такой и с чем его едят.

— Уже! Скажи спасибо моим детективным наклонностям.

Я уставился на Люську.

— Ты оказался прав, Михаил Романович напоил меня чаем, ну, не совсем чаем, так, кипятком с двумя чаинками, замучил историями, а потом…Потом мне удалось провести обыск в комнате Андрея. Докладываю, что я там увидела: журнал, банан, чашку…

— Люсь, не издевайся, говори, по делу.

— Имей терпение, сейчас дойду до главного. На кровати валялась его рубашка, а в кармане рубашки, мятая визитка. Теперь угадайте, чья это была визитка?

— Ну?!

— Офигеть, как с вами скучно. Не ну, а Ивана Игоревича. Прошу обратить внимание на имя. Иван!

— Кто он?

— Психолог, — Люська протянула мне визитку.

Из неё стало ясно, что Иван Игоревич работает психологом в центре психологической помощи. Часы работы с десяти до девятнадцати. Ниже были приведены номера телефонов и адрес.

— Вот и ниточка. Теперь мы знаем, на кого работал Андрей и кто в курсе о нахождении в квартире Дианы Константиновского рубля.

— Психолога надо хорошенько прощупать, узнать, что он за птица. Глеб, я уже предприняла некоторые шаги. Позвонила в центр, записала тебя на приём к Ивану Игоревичу на вторник на три часа дня. К слову, цены у них кусаются. Я тут подсчитала: стоимость одного приёма равна стоимости почти тридцати плиток шоколада. Не слабо, да?

— Что ты сказала, ты записала меня к психологу? Ты сдурела! Почему я должен к нему идти?

— У тебя получится лучше изобразить парня с проблемами, ты в Диану пошёл — такой же артистичный и врать можешь, не краснея.

— Можно подумать, ты краской часто заливаешься, когда врёшь.

— Глеб, ну ради общего дела. Познакомишься с ним, прикинешь, что да как, в лицо запомнишь, а потом будем действовать по ситуации.

— И что я буду говорить на приёме?

— Да любую проблему придумай и сделай вид, что она отравляет тебе жизнь.

— Прежде чем