– Вы тоже играете? – спросил дед и кивнул Лиде, чтобы та переводила.

– Дедушка спрашивает, не играешь ли ты в баскетбол.

– Нет. Я в детстве увлекался футболом.

Лида перевела.

– Очень зря, – дед тренерским взглядом окинул собеседника. – В футболе длинные ноги только мешают. А вот у нас его бы оторвали со всеми конечностями.

– Дед, Андерс – актер. Он со спортом никак не связан.

– Тем более, зря, – Александр Борисович разочарованно вздохнул. – Такие данные пропадают.

– Дедушка всю жизнь играл в баскетбол за один из лучших клубов Советского Cоюза, – Лида перешла на английский. – Потом был тренером и учителем физкультуры. Его очень огорчает, что ты не баскетболист.

– А почему тогда ты не баскетболист? – с улыбкой спросил Лиду Андерс.

– Я была легким форвардом. Третий номер, если ты понимаешь, о чем я, – с гордостью сказала Лида.

– Понимаю, – отозвался Андерс, и лицо его отразило озадаченность. – Я смотрел баскетбол.

– Чего он так удивился? – спросил дед.

– Я сказала, что занималась баскетболом.

– А что, девочки должны заниматься танцами? – фыркнул Александр Борисович. – Принеси, покажи свой победный альбом.

– Не надо, он и так поверит, – Лида поставила на плиту вчерашний гуляш.

Когда команда Лиды одержала первую победу среди детских команд Москвы, Александр Борисович начал вести фотоальбом с победными снимками. Он ходил на все матчи Лиды с фотоаппаратом и был там главным болельщиком. Тренерскую работу он к тому времени забросил, но устроил Лиду к своему знакомому и старался держать руку на пульсе.

– Почему ты ушла из баскетбола? И что сказал твой дедушка?

– Я ушла, потому что нужна была профессия со стабильным заработком. Женский баскетбол к таким профессиям не относится. Дедушка просил, чтобы я принесла свой победный фотоальбом. Ерунда.

– Принеси.

– Это скучно.

– Ты что, стесняешься? – поддразнил ее Андерс.

– Как скажешь! Но учти, это надолго, – Лида вышла и через минуту вернулась, положив перед Андерсом красный кожаный альбом.

– Лида, ты собираешься кормить гостя только гречкой и мясом? – сердито осведомился дед.

– Он говорит, что неприхотлив, – Лида посмотрела, как Андерс переворачивает картонные страницы с блеклыми цветными фотографиями. – Сейчас нарежу свежий салат.

– Хозяйка ты или кто! Как мне сбыть тебя с рук, если ты не можешь принять гостя. Достань селедки, у нас была, брауншвейгской, грибов, которые я летом закрывал. И белые достань, и опята, они с красной крышкой. И клюковки моей самодельной принеси. Хоть бы предупредила!

– Я понятия не имела, что он придет! – сказала Лида.

– Для этого и нужны заготовки. И даже если некогда готовить, можешь показать, что ты хорошая хозяйка. Ты бабушкину тетрадь с рецептами не теряй, и мою записную книжку. Вот я помру, ты хоть мужа без моих наливок не оставишь.

– Он мне не муж.

– Я старый, а не слепой. Я вижу, что никакие вы не «просто коллеги».

– Но…

– Давай, накрывай все. Неси, неси. О! – дед увидел один из снимков в альбоме. – А это они заняли первое место в Нижнем Новгороде.

Лида перевела Андерсу реплику про фотографию, украдкой взглянула на него и вздохнула. Если бы только можно было завоевать голливудского актера солеными грибами и клюковкой!

– За встречу, – сказал дед, поднимая рюмку с ярким ароматным напитком, когда Лида накрыла на стол.

– На здоровиэ, – по-русски ответил Андерс, и они чокнулись.

– Никогда не понимала, почему иностранцы говорят «На здоровье» и думают, что это русский тост, – сказала Лида Андерсу. – Я никогда не видела русского, который бы так говорил.

– А как вы говорите? – хриплым после настойки голосом спросил Андерс.

– Самое простое – «будем».

– Бу-дим? – по слогам повторил Андерс.

– Да.

Норберг ел с аппетитом. Не понравились ему только маринованные грибы. Зато селедка вызвала волну ностальгии.

– На флоте мы солили рыбу сами, – рассказывал он, откинувшись на спинку стула. – Лидия, переведи. Я вообще готовлю рыбу лучше всех. Отец любит готовить, и я тоже люблю. Я делаю семгу с таким соусом, – он потер пальцами, подбирая слова, – очень вкусно! А моя бабушка маринует селедку в вине. В Америке селедка продается только в «Икее». Совсем не то. Лидия, переведи.

Лида перевела, и дед закивал. Клюковка сделала обстановку душевной.

– Настоящий мужчина должен уметь готовить, – сказал дед. – Ты лучше скажи, что ты собираешься делать с ребенком моей внучки.

– Дед! – Лида поперхнулась. – При чем здесь он!

– Что? – спросил Андерс.

– Подожди, – Лида снова повернулась к дедушке. – Ты о чем?

– Он видит, что ты не пьешь, но даже не предложил тебе. И не удивился. Значит, он знает о беременности. Ты не собиралась сообщать на работе и уж тем более не стала бы говорить случайному коллеге. А значит, ты соврала, и он не с работы. Просто так ты врать не будешь. К тому же ему было интересно смотреть твой детский альбом. Значит, между вами что-то было, но он не принял решение, и поэтому ты не хочешь его выдавать, – Александр Борисович улыбался с видом Эркюля Пуаро, который собрал всех действующих лиц и объявил, что убийца – садовник. – А ты думала, я не пойму? Ты бросаешь Виталика, потом вдруг беременность, окутанная тайной, и красавчик-актер? Так что давай, переводи ему: что ты будешь делать с ребенком?

– Я не думаю, что он станет отвечать. И вопрос неуместный.

– Я не в том возрасте, чтобы разводить китайские церемонии. Пусть отвечает.

Лида взглянула на Андерса, который удивленно наблюдал за эмоциональным выпадом Александра Борисовича.

– Дедушка просит меня задать тебе вопрос, – Лида перешла на английский. – Но я предупреждаю, что ничего ему не говорила. Честно! Он спрашивает, что ты собираешься делать с ребенком.

– Откуда он знает? – с лица Андерса исчез всякий намек на улыбку.

– Догадался! Я не вожу домой толпы мужчин, если хочешь знать!

– Ты решила пустить в ход тяжелое оружие? – холодно спросил Норберг.

– Ты о чем?

– Используешь пожилого человека, чтобы надавить на меня?

От возмущения у Лиды перехватило дыхание.

– Вчера я и понятия не имела, что еще хоть раз увижу тебя снова, – медленно и с расстановкой сказала она, – а теперь ты думаешь, что я разработала коварный план? И когда я, по-твоему, все успеваю? Это ты решил прийти ко мне домой, я тебя не звала! И зачем ты вообще пришел? Чтобы обвинять меня? Или чтобы проверить, нет ли у меня тут детей от других звезд? Хотел посмотреть, не мошенница ли я?