– Мент это, Антоха, – решил помочь Слива. – Эта сука нас допекла. И житья от него нет, и узнал он слишком много о наших делах. Никак нельзя его отпускать, понимаешь, Антоха?

Антон смотрел на лежащего на траве мужчину и согласно кивал головой. Чего же он лежит, как куль? И как его связали, что ни ссадины, ни синяка, ни порванной одежды? А мужик-то крепкий с виду. Даже если бы по голове чем тяжелым оглушили, то это было бы сейчас заметно по его состоянию, а может, и по крови на затылке. И не матерится. Нормальный мент, если он занимался бы этой бандой, так бы не лежал. Он бы сейчас поносил всех последними словами, запугивал бы последствиями, пытался кого-то склонить на свою сторону. Это же не молоденький лейтенантик, это матерый оперативник должен быть. «Фокус номер два»?

– От меня-то ты чего хочешь? – спокойно спросил Антон.

– Шлепни мента, и я тебе поверю, как родному.

И опять никакой реакции в глазах связанного. Смирился с неизбежным? Так ведь его же убить хотят, он ведь живет последние секунды, в последний раз слышит пение птиц, видит это небо, эти деревья! Стоп! В памяти послушно всплыло лицо человека, которого Антон видел в материалах оперативной съемки. Ночь, лес, машина, человек прыгает на заднее сиденье в темных очках. Он приподнимает очки, чтобы… Он приподнял очки, и Антон увидел шрам под глазом. Точно такой? Точно на этом месте? Когда на кону такие ставки, то очень трудно до конца уверенно что-то утверждать. Чисто психологически.

Антон повернулся к ближайшему из парней и протянул руку, намереваясь вытащить у него из-за пояса пистолет. Глаза связанного не изменились, все та же неприязнь, никакой предсмертной злобы, чувства безысходности. И… что это? Не дают пистолет? Точнее, не дают тот, к которому Антон потянулся. «Фокус номер три», а четвертый будет финальный.

– На, – толкнул Антона в плечо Слива.

Антон повернулся и увидел, что Слива протягивает ему старенький «Макаров», у которого почти не осталось на металлических деталях воронения. Он взял пистолет и прислушался к себе. Нет, не волнуется, нервная система в норме. Шагнул вперед, ближе к человеку, и, глядя ему в глаза, снял одним пальцем оружие с предохранителя и передернул затвор. Громкий металлический щелчок звонко отозвался в деревьях, окружающих поляну.

– Ну, стреляй, падла! – с ненавистью, цедя слова сквозь зубы, произнес связанный. – Убийца, трус, сука бандитская! Я бы тебя, будь у меня руки развязаны…

– Кто бы тебе их развязал? – резонно заметил Антон.

Он поднял пистолет на уровень глаз, прицелился в лицо связанному и плавно нажал на спуск. Пистолет отозвался звонким бесстрастным щелчком. Чего, собственно, Антон и ожидал. Он изобразил на лице досаду, передернул затвор и хотел было уже наставить оружие на пленника. Как и любой опытный человек, Антон просто не мог не заметить, что затвор не выбросил из патронника бракованный патрон. Или не бракованный, если осечка произошла из-за неисправности бойка. Не было в пистолете патрона.

Он повернулся к Сливе, поднял пистолет над головой и демонстративно нажал на защелку магазина. Поймав выпавший магазин левой рукой, показал Сливе, что тот пуст, и недовольно спросил:

– И как это понимать?

Сзади послышалась какая-то возня. Антон обернулся и увидел, что парни подняли мужчину с земли и развязывают на нем веревку. Мужчина на Антона не смотрел, он вообще повернулся к нему спиной. Антон отшвырнул пистолет в траву, а потом двинулся за Сливой к его машине.

– Ладно, Антоха, не кипешись, – примирительно говорил уголовник, заводя мотор, когда Антон уселся рядом на сиденье. – Проверочка тебе была, дело обычное.

– Ты что! – Антон произнес это с максимальным изумлением на лице. – Ты решил, что я мент? Слива, ты спятил? Ты дурак, Слива!

– Ты… – Слива глянул грозно, но проглотил слова.

Он ехал некоторое время молча, только сопел и раздраженно крутил баранку. Потом все же справился с раздражением, лишний раз подтвердив, что сегодня плясал под чужую дудку.

– Ты, Антоха, смотри! Я добрый, добрый, а могу ведь… Ты со своими предъявами…

– Ладно, – рассмеялся Антон, – извини. Просто ты устроил такую проверку… Хотя, ладно. Короче, извини, погорячился!

– Значит, так, – угрюмо проворчал Слива. – Считай, что проверку ты прошел. Глянь, там в бардачке конверт для тебя лежит. Твоя зарплата за сегодня. Как нужен будешь для серьезного дела, я тебя найду. Не обоссышься – обеспечишь себя на всю жизнь!

Антог полез в бардачок, извлек оттуда не очень плотно набитый конверт и пересчитал наличные. Где-то его месячный полицейский заработок.

– Так что, я пока свободен?

Когда оба полицейских подняли руки с требованием остановить машину, Антону ничего не оставалось, как поспешно нажать на тормоз. Не хватало еще удирать ночью от полиции. Особенно после того, как эта сволочь Слива показал ему фотографии. На снимках Антон целился из пистолета в связанного человека, который лежал на траве. Лица человека видно не было, как не было видно лиц людей, стоявших вокруг. Зато лицо самого Антона видно было очень хорошо.

Хотя почему сразу сволочь? Слива имеет прекрасный рычаг давления на Антона, на случай, если тот решит отойти в сторону, заложить самого Сливу полиции, предпринять другие шаги, которые в планы Сливы и тех, кто за ним стоит, не вписываются. А может, вот эти двое сержантов полиции, что сейчас Антона останавливали, как раз и были частью плана уголовников. Возьмут Антона, предъявят фотографии и начнут колоть по полной программе. А потом Сливе расскажут, как Антон себя на допросах вел. И сразу станет ясно, что Антохе доверять можно. Или нельзя. Менты могут оказаться такими же «липовыми», как и фотография, а могут оказаться и настоящими, в смысле, числиться в штате местного УВД, а насчет «настоящие» – это уже вопрос философский.

Антона приятно поразило то, что сержанты оказались нормальными парнями.

– Простите, – открыл водительскую дверку один из них. – Вневедомственная охрана, сержант Карпов. Товарищ водитель, нам срочно нужна ваша помощь.

Антона настолько поразила деликатность полицейских, что он решил нарушить строжайший наказ Быкова никогда и ни при каких обстоятельствах не вступать в контакты с полицией во время проведения операции и, всем своим видом выражая готовность, поитересовался:

– А что случилось?

– Урод какой-то, пьяный, – стал рассказывать из-за спины напарника второй сержант. – Протаранил припаркованную иномарку и умчался вон туда. Такое ощущение, что он вообще ничего не видит, так его по дороге мотает.

– Садитесь, – кивнул Антон.

Сержанты мгновенно взгромоздились на сиденья. Карпов, видимо, старший наряда, стал руководить и показывать, куда ехать. Ехать долго не пришлось. Буквально через квартал второй сержант с заднего сиденья заорал в ухо Антону:

– Вон он! Черный «Ниссан Х-трейл»!