Конечно, сторонники воинственного подхода должны понимать, что осторожность очень нужна при обсуждении тактик, особенно по электронной почте, и что перед нами стоит трудная задача организации поддержки для действий, за которые нас, вероятно, затаскают по судам или посадят, даже если мы не идём дальше обсуждений. Но в данном примере два студента-юриста не говорили, что группе следует обсуждать только легальные или гипотетические тактики — они заявляли, что группа должна обсуждать только ненасильственные тактики. Поскольку дискуссия была начата для того, чтобы помочь группе создать общую идеологическую позицию, то этот их призыв можно считать манипулятивным способом использования угрозы правительственных репрессий для того, чтобы не дать всем участникам даже рассматривать что-либо, кроме явно ненасильственной философии.

Из-за сильной заинтересованности белых в предотвращении восстаний у себя во дворе и существует длительная история предательства белыми пацифистами революционных групп, осуждения их и оставления на расправу государственному насилию. Вместо того, чтобы «заслонить собой», защитить активистов чёрного, латиноамериканского и краснокожего освободительных движений (защита, которую их привилегии вполне могли бы предоставить, поскольку правительству обошлось бы слишком дорого убийство влиятельных белых людей на фоне всего недовольства, вызванного тяжкими потерями во Вьетнаме), сознательные пацифисты игнорировали жестокое обращение, заключение и убийства, которым подвергались «Чёрные пантеры», активисты «Движения американских индейцев» и другие. Хуже того, они поощряли государственные репрессии и заявляли, что революционеры заслужили это своим участием в воинственном сопротивлении. (Сегодня же они заявляют, что полное поражение этого революционного движения, нанесённое ему с помощью пацифистов, доказывает неэффективность его тактик.) Легендарный пацифист Дэвид Деллинджер признаёт, что «один из факторов, благодаря которому серьёзные революционеры и разочарованные жители гетто не рассматривают пацифизм как пригодный метод борьбы, это склонность пацифистов в моменты конфликта вставать на сторону статуса-кво».87 Дэвид Гилберт заключает, что «неспособность развить солидарность с чёрным и другими освободительными движениями в США (индейцами, мексиканцами, пуэрториканцами) является одним из нескольких факторов, из-за которых наше движение развалилось в середине 70-х».88 Мумия Абу-Джамаль ставит вопрос о том, были ли белые радикалы «действительно готовы вступить в революцию, не придававшую исключительного значения белизне?».89

На первый взгляд ненасилие выглядит ясной моральной позицией, мало связанной с расой. Эта позиция основана на упрощённом предположении, что насилие прежде всего и в основном является чем-то, что мы выбираем. Но какие народы в нашем мире имеют привилегию выбирать насилие, а какие живут среди насилия, хотят они того или нет? В целом ненасилие является привилегированной практикой, происходящей из опыта белых людей, и не всегда имеет смысл для людей, лишённых белых привилегий, или для белых людей, стремящихся разрушить систему привилегий и угнетения.

Многие цветные также использовали ненасилие, которое в определённых обстоятельствах эффективно позволяло оставаться невредимыми перед лицом жестокой дискриминации, стремясь к ограниченным реформам, принципиально не меняющим распределение власти в обществе. Использование цветными ненасилия обычно было компромиссом с системой белого господства. Понимая, что система белого господства предпочитает, чтобы угнетённые избегали насилия, некоторые народы избрали ненасильственные тактики, чтобы избежать крайних репрессий, массовых убийств и даже геноцида.

Движения цветных, мирно преследующие революционные цели, склонны к использованию ненасилия в не столь рафинированном виде, в каком оно сохраняется в современной Северной Америке, а, скорее, в более вызывающих и опасных формах. Но даже в этих движениях практика ненасилия часто спонсируется белыми, стоящими у власти,90 используется белыми правозащитниками или правительственными чиновниками для манипулирования движением ради собственного комфорта и обычно в итоге отвергается большой частью низовых групп в пользу более воинственных тактик. Использование ненасилия для сохранения белых привилегий внутри движения или общества в целом на сегодня остаётся обычной практикой.

Мы видим, что ненасилие тесно связано с динамиками расы и власти. Расовый аспект принципиален для накопленного опыта угнетения и сопротивления. Предположение, что европейцы или европейские поселенцы на других континентах знали, что лучше для народов, которые они считали «менее цивилизованными», является устойчивым компонентом расизма. Люди, сражающиеся против расизма, должны безошибочно покончить с этой традицией и осознать, что принцип, дающий каждому обществу возможность определять свою форму сопротивления, оставляет позади любые приоритеты, отданные пацифизму. Более того, тот факт, что значительная часть насилия, которому подвергаются цветные по всему миру, берёт начало в структуре власти, дающей белым привилегии, должен подстегнуть белых людей к тому, чтобы расширить границы приемлемого уровня воинственности в своём обществе. Другими словами, для тех из нас, кто имеет белый цвет кожи, становится обязанностью построение собственной воинственной культуры сопротивления, и, в противовес роли учителя, которую белые люди исторически сами себе назначили, нам предстоит многому научиться у борьбы цветных. Белым радикалам следует объяснять другим белым людям, почему цветные имеют право насильственно восставать и почему нам тоже нужно использовать все варианты тактик для своего освобождения, и бороться в солидарности со всеми, кто отказался от места лакеев или рабов элиты, чтобы покончить с глобальными системами угнетения и эксплуатации.

46 См., например, Malcolm, X, «Twenty Million Black People in a Political, Economic, and Mental Prison» в «Malcolm X: The Last Speeches», ed. Bruce Perry (New York: Pathfinder, 1989), 23–54.

47 Бешеный Конь, или Неистовый Конь (1840 или 1845–1877) — вождь племени Оглала, входившего в союз семи племён Лакота, воевал с Федеральным правительством США и нанёс ему ряд поражений. Убит в Форт-Робинсоне в 1877 г.; с 1948 г. ему возводится мемориал в штате Южная Дакота, см.: http://crazyhorsememorial.org. — прим. пер.

48 Джордж Армстронг Кастер (1839–1876) — американский кавалерийский офицер, участвовал во многих кампаниях против индейцев и расправах над нонкомбатантами — прим. пер.

49 В одной моей беседе с пацифистом тот приводил в пример Манделу как образцового цветного и отказался от своих слов сразу же, как только я упомянул участие Манделы в воружённой борьбе. Подробнее см. автобиографию Манделы: Nelson Mandela, «Long Walk to Freedom: The Autobiography of Nelson Mandela» (Boston: Little, Brown, 1995).

50 Jack Gilroy, e-mail, 23 января 2006 г. Этот конкретный e-mail был кульминацией довольно грязной беседы в информационной рассылке с группой белых пацифистов, во время которой участники обсуждали предлагавшийся марш в духе гражданских прав через самое сердце чёрного юга США. Один из участников предложил назвать его «прогулкой» вместо «марша», поскольку «марш» — это «агрессивная терминология». Гилрой заявил: «Да, мы примеряем мантию доктора Кинга!» Это заявление было ответом на критическое замечание чёрного активиста, что проведением такого марша (который должен был начаться в Бирмингеме или аналогичном по символическому значению городе), они присваивают наследие Кинга, что может оскорбить и оттолкнуть чёрных (с учётом того, что организация была преимущественно белой, приуменьшала расовые проблемы в своём анализе и концентрировалась на проблеме угнетения за рубежом, забывая, например, тот факт, что движение за гражданские права продолжается дома). Белый ветеран борьбы за мир ответил на критику крайне покровительственным и оскорбительным тоном, даже назвал чёрного активиста «мальчиком» и заявил, что пацифистское движение такое белое потому, что цветные «не слушали, не учили и не учились, не проповедовали со своей кафедры… не сумели присоединиться к нашему движению, чтобы принести справедливость всем людям Латинской Америки — включая миллионы цветных». Он закончил этот e-mail заверением в том, что война с несправедливостью «не имеет цветовой шкалы».