порога целомудрия для того, чтобы составить гороскоп, пришел в смятение, так 19 как момент был неблагоприятным. «Совсем скоро26 настанет великий момент, случающийся лишь раз в тысячу лет. Хорошо было бы задержать рождение». Присутствующие возразили ему: «Что толку в твоем беспокойстве? На это невозможно повлиять».

Но тут родовые схватки прекратились, и астролог успокоился, потому что неблагоприятный момент миновал. Причиной этого высшего благословения явно была деревенская повивальная бабка, приглашенная для исполнения своих обязанностей. Ее внешность была такой отталкивающей, что святая душа Мириам-макани почувствовала отвращение, которое она в силу честности характера не могла скрыть, и необходимость родов оставила ее. Но когда наступил избранный назначенный момент, маулана забеспокоился, как бы он не миновал. Наперсники гарема сказали ему: «Ее Величество27 после великих страданий на какое-то время получила облегчение и теперь спит. Не стоит ее будить. Что бы не предопределил Всемогущий Аллах, все происходит с Его благого соизволения». Во время их разговора родовые муки

[вновь] охватили Ее Величество Мириам-макани и пробудили ее, и в тот [самый] благословенный момент появилась на свет в своей славе редчайшая жемчужина наместника Аллаха (Халифата).

Они расстелили ковер радости около балдахина целомудрия и занавеса чести и приготовились к радостному празднеству и ликованию. Скрытые в шатре, а также целомудренные обитатели царского гарема омыли очи надежды водой радости и окрасили брови желания басмой28 веселья. Они украсили свои уши, до которых донеслись благоприятные известия, серьгами успеха, разрисовали лицо стремлений яркокрасным цветом удовольствия, окружили предплечье желаний браслетом цели, и, надевая браслет великолепия на танцующую ногу, вступили в театр наслаждения и радости, и увеличили силу восхваления и благодарности. Взмахами веера разбрызгали они масло и овеяли воздух руками, пахнущими сандалом. Темноволосые служанки освежили пол, вымыв его благовониями. Розовощекие девы придали новый блеск празднику, разбрызгивая розовую воду. Сладко улыбающиеся нимфы в красных одеждах завернули созлание с серебряной душой в золото, рассыпая шафран. Пахнущие розами жасминощекие девы поощрили быстрых танцоров сандаловой пудрой. От золотых курильниц на краю ковра исходил аромат. Они открыли печи29, наполненные алоэ и амброй. Музыканты создали волшебный экстаз, а сладкоголосые певцы запели магические мелодии.

И нежноголосые индийские девушки,

Величавые, как индийский павлин30,

И китайские музыканты, пальцы которых подобны свету, Пьянили без вина;

И чангисты31 из Хорасана

Принесли покой отягощенной груди,

И певуны из земли Ирак32 —

Вечные ловцы33 радости.

Поистине, там было собрание, подобное соединению святых и праведников в совершенстве покоя и пиршеству возвышенных существ [происходящему] без вина и чаши. Небесные свидетели

20 незримо присутствовали на этом празднестве, и зрители из высшего мира рассыпали перед ним стихи на безъязыком языке:

Что это за опьянение34 без вина или кубка? —

Вино, которое пьют из чаш, здесь не дозволено.

Разносились подносы с разнообразными фруктами, а столы были уставлены всевозможными лакомствами. Были пожалованы многоцветные почетные одежды, и преподносились хилат за хилатом33. Что я могу сказать о веселье и радости, когда нет нужды в объяснении или описании? Если бы было возможно передать идею воплощения замыслов небожителей, то после долгих расспросов и исканий я мог бы сказать, что она облачена в величественную одежду бытия, Устроителя мира реальности и Расположителя внешнего мира, а также рассказать, как они привели его из сокрытой колыбели невиданных трудов и из священных внутренних палат в дивный свадебный зал проявления и к великолепному брачному ложу. Но описание небесного торжества и радости чистых духов — вне возможностей речи.

Как только свет славы соблаговолил прийти с востока судьбы, были посланы всадники и быстроногие гонцы сообщить жизнеутверждающие новости и радующие сердце вести в шатры удачи и лагерь славы. Он был расположен на расстоянии четырех фарсахов36, но после той благословенной ночи армия на рассвете снялась с места и около полудня расположилась лагерем в очаровательном и целительном месте с чистой водой и восхитительными деревьями37. Здесь Его Величество Джаханбани Джаннат-ашияни остановился на отдых, и несколько придворных были призваны и присутствовали.

Зеленые деревья, достающие своими вершинами до небес38, Отбрасывают тень на голову, осененную райской птицей39. Мелодичное пение луговых птиц

Наполняет радостными нотами пир.

Вдруг потемнело от [пыли из-под] копыт скачущих лошадей. Мехтар Сумбул40, старый раб (гулам), Его Величества Джаханбани,

которому был пожалован добротой Его Величества, Царя Царей, титул Сафдар-хана (разбивающий ряды предводитель), заметив тьму, окутавшую светлое сияние двух миров, доложил об этом Его Величеству, который сказал: «Если эти всадники привезли новость о рождении света очей верховной власти, мы сделаем тебя предводителем тысячи».

Царь земли мог бы пожаловать и семь климатов за такие радостные известия.

И с этой стороны быстрые всадники подхлестнули своих лошадей и поскакали вперед; наездники41 на конях42 благословения, приблизившись, громкими голосами сообщили радостные вести повелителю мира и смертным, и возгласили, что свет славы взошел над горизонтом упования, что наступил рассвет утра воплощенной мечты в согласии с ожиданиями, и что кипарис весны судьбы вознес ее главу на высоту надежды. В тогда Его Величество опустил в поклоне голову и коснулся 21 челом пыли.

Корона возвышения выше небес, Лик смирения на земле, Стопы власти на Диване, Голова восхваления в покорности.

Вознеся благодарность, он направился в лагерь и вступил в просторный зал43 внимающих. Был объявлен праздник на весь мир, и возрождены обряды процветания. Барабаны радости и веселья зазвучали как ликование Кайкубада. Шатер был украшен по обычаю Хумаюна44 — радостнее [убранства], пира Гайомарса и празднества Фаридуна45.

О око! Приблизься и узри несравненную славу, Увидь этот пиршественный зал изнутри и снаружи. Если ты хочешь по достоинству оценить великолепие двух миров, Посмотри на пышность пира Хумаюна.

Старый мир облачился в новые листья и славу юности и возвысил печальную вселенную, во взрослении забывшую о радости.

Виночерпии взялись за кубки чистого вина,

Они заставили Илию испытать жажду по огненному источнику. Что это было за вино, которое виночерпии наливали в чашу, Что даже Мессия и Илия позавидовали и пожелали его?46

Виртуозные музыканты играли на самых разнообразных инструментах, а сладкоголосые певцы очаровывали чудесными мелодиями. Арфисты ударяли по струнам успеха, лютнисты разрушали мировую печаль, чангисты связывали аккорды кольцом, флейтисты с сильным дыханием тянули гармоничные мелодии, исполнители на гиджаках47 возносили сердца на вершину желаний, дойристы48 играли на зеркальной глади счастья,