на камин, но назвать это огнем, каким мы его знаем на Земле, совершенно нельзя.

Пока я стоял на коленях у входа в дом, странное чувство охватило меня: словно что-то или кто-то прикасался к моим рукам и ногам, терся о спину. Хотя, насколько я мог верить глазам в этом полумраке, ничего вокруг меня не было.

Старый человек с длинной, до пола седой бородой встал из-за стола и медленно подошел ко мне.

— Ты не похож на браконьера. У тебя добрая душа и большое сердце. Он положил руку мне на плечо и прикрыл глаза, словно экстрасенс, считывающий судьбу.

— Здравствуйте. Я точно не браконьер и даже не знаю, кого вы здесь имеете в виду, говоря это слово. Видите ли, я из другого…

— Я уже знаю об этом. Не беспокойся, никто не причинит тебе вреда. — Его голос звучал размеренно и убаюкивающе. — А браконьерами мы называем злостных охотников за духами, чью безопасность мы призваны охранять.

— Духами? — Сначала мне показалось, что я ослышался.

— Да. Таких как эти или те. Всех, что обитают в этой системе. — Старик, говоря это, указал на несколько пустых пространств в комнате.

Я недоумевающе посмотрел туда и ничего не увидел. Как вдруг что-то резко проскользнуло по щеке, коснулось руки и будто остановилось на моем бедре. Я вздрогнул и уставился на то место, где, как мне показалось, что-то было.

— Почему ты смотришь так странно? Никогда духов не видел? Насколько я знаю, ты, должно быть, дверотль.

— По правде сказать, я и сейчас никаких духов не вижу.

Шаман явно не шутил и не выражался метафорически, отчего холодок пробежал по спине.

— Хм, это странно, — он приложил свои маленькие морщинистые руки на мою голову, простояв так с минуту. Затем тяжело вздохнул и отошел.

— На тебе заклятье. Из-за него ты и не видишь духов.

В любой другой ситуации, все это показалось бы мне смешным. Шаман, духи, заклятье. Но сейчас я был напуган и растерян.

И пока старался пережить эти эмоции, старик продолжал говорить.

— Обычно мы накладываем подобное заклятие на пойманных браконьеров, чтобы впредь они не могли больше охотиться на духов. Но в твоем случае, думаю, я смогу помочь, избавив от него.

А оно точно мне надо? Именно эта мысль первой пришла на ум.

— Вы назвали меня дверотлем?

— Именно так.

— Это как-то связано со способностью видеть призраков?

— Духов. Призраки — это души умерших созданий, возвращающихся в мир. А духи, вполне живые существа. И да: все дверотли от рождения способны их замечать. Тебя же кто-то насильно лишил этого дара. Но я помогу вернуть его.

— Хорошо, — я сглотнул, приготовившись к какому-нибудь страшному ритуалу.

— Дай мне свои руки. Очисть свой разум и сердце.

Старик взял мои протянутые руки ладонями кверху и положил на мои колени. После чего встал, приготовил несколько предметов, кинжал и небольшой сосуд, похожий на стакан.

Сердце забилось очень быстро от вида подобного набора инструментов. Точно ли стоило соглашаться не пойми на что?

— Не бойся, это не больно. Самое страшное в том, что я слегка уколю твой палец.

Прежде чем я успел понять смысл этих слов, шаман быстрым движением кинжала слегка порезал указательный палец моей правой руки. Я немедленно ее одернул, но старик настойчиво вернул ее на место, начав бубнить непонятные мне слова.

Все сопротивление с моей стороны пропало. Вместо него возникло чувство безграничного доверия к этому старцу. Я расслабился и вернулся в указанную позу.

— Закрой глаза.

Я закрыл. После чего почувствовал, как шаман выдавил немного крови из моей ранки, а затем провел испачканными в ней пальцами по моим закрытым векам, продолжая что-то шептать. Также две точки, видимо также кровью, были поставлены мне на лоб немного выше бровей.

Чуть позже тембр его голоса изменился, а слова стали громче и напевнее, больше напоминая мелодию. Яркая вспышка воспоминаний пронеслась в моей голове после этих звуков. Точно такую же песню я уже слышал раньше. В детстве мне часто виделись монстры везде, где бы я ни был: под кроватью, в шкафу, на улице, в комнатах. Это сильно пугало маленького ребенка. Однажды я, плача, пожаловался на это бабушке. После чего она придумала игру, которую мы проделывали несколько раз, как только мне становилось страшно. Она садилась и клала мою голову себе на колени, а руки опускала мне на голову. Я закрывал глаза, а она напевала эту мелодию, шептала на ухо забавные непонятные слова и снова продолжала петь. Больше я никогда не видел монстров.

Шаман изменил тональность, и музыка из его рта стала звучать совершенно иначе. Это вывело меня из воспоминаний. Старец лишь на минуту прервался, подозвав кого-то к себе и что-то попросив. Затем он сказал:

— Глаза не открывай. Выпей это одним глотком.

И вложил мне в руки сосуд.

Без колебаний я поднес чашу к губам и влил содержимое в рот. Сначала вкус показался мне сладким, но стоило проглотить жидкость, как меня охватило сильное чувство тошноты, а во рту стало так горько, что сквозь веки проступили слезы. Но я сдержался, и через минуту все последствия напитка исчезли.

Шаман закончил произносить звуки и спокойно сказал:

— Можешь открыть глаза. Ритуал избавления от заклятья окончен.

Я медленно разъединил веки. Сначала картинка перед глазами плыла и двоилась. Несколько раз поморгав и зажмурившись, я сделал новую попытку.

Комната, что раньше была почти пустой, теперь была наполнена множеством маленьких существ, напоминающих сказочных мифических зверьков размером от мышей до крупных собак. Одни были пестрыми, другие однотонными. С крыльями, в шерсти, с когтями, рогами или перьями, на четырех ногах, совсем без ног. Словно воплощения детских фантазий заполонили все вокруг. У одного была порезана лапа. Видимо, жидкость, что я пил, являлась его кровью.

Это были монстры из моего детства, что оказались вполне дружелюбными духами. Одно такое существо сидело на моем колене, обвивая длинным хвостом мою руку.

— Теперь ты видишь?

Я не знал, как благодарить шамана за подобное открытие. Странное чувство теплоты по отношению к этим, напоминающим зверьков, духам, переполняло меня.

— Спасибо вам, великий шаман, что снова вернули этому малому его дар.

Я вздохнул с облегчением, когда услышал знакомый голос. Айрис, наклонившись до пола, вошла в хижину.

— Не стоит благодарности, дитя мое. Помогать нуждающимся — моя работа, — старец кивнул моей наставнице и предложил занять место рядом с собой.

Айрис без колебаний приняла приглашение и села на пол, скрестив ноги.

Шаман продолжал обращаться к ней:

— Теперь мы можем обсудить и