– Вы знаете, кто он?

– Да, но фамилия мне неизвестна. Впрочем, не стоит вдаваться в детали. Вас интересует, почему мы расстались? Из-за этого.

Теперь ошеломлен был инспектор Филд. Вот, значит, какое дело. А он все удивлялся, как этот человек, не дурак и не слабак, позволил себя шантажировать женщине, с которой его ничего не связывало. Оказывается, связывало. Видимо, они до сих пор были женаты. Странно, что это не пришло ему в голову.

– Где вы поженились?

– В Брайтоне. Затем приехали в Лондон.

– Когда?

– В двадцать третьем году. А расстались в двадцать четвертом, и я уехал за границу. С помощью дяди. Вы с ним встречались?

– Да, но очень коротко. Я приезжал узнать ваш адрес. Надеюсь, вам известно, что вы не обязаны отвечать на мои вопросы?

– И что сказанное будет использовано против меня? Да, известно. Спасибо за предупреждение. Есть еще вопросы?

– Боюсь, что есть, и немало. Вы пытались развестись?

– В то время для меня это было невозможно. Я только что получил работу, на которую брали холостых, а подав заявление на развод, я бы ее лишился. Работа за границей для меня тогда была важнее.

– Кто-нибудь знал о вашем браке?

– Только квартирные хозяйки, у которых мы снимали жилье.

– Дяде вы не сообщали?

– Если бы сказал, он бы не рекомендовал меня на работу для холостых.

– И никому из друзей?

– Нет.

– У вас имелись какие-то особые причины скрывать?

– Честно говоря, на этом настаивала Фанни. Она порвала со своими родителями, не стала им писать, заявила, что больше не хочет их видеть. Со своими родственниками я знакомить ее пока не решался. И мы ждали, пока у меня наладятся дела. К тому же мои родственники встретили бы Фанни в штыки, особенно дядя. Для него социальное положение значит очень много. Фанни понимала это лучше, чем я. Думаю, она была права.

– Вы нашли работу за границей и затем решили расстаться?

– Мы бы в любом случае расстались. Но без развода. Я боялся потерять работу, а ей вообще это было безразлично.

– А потом Фанни переехала жить к тому человеку?

– Наверное. У них была связь еще раньше, до того, как мы познакомились. Я никогда ее не спрашивал о нем.

– А как вы пересылали ей деньги? Через адвоката?

– Я дал моему банку поручение выплачивать ей положенную сумму по адресу, который она назовет. У нее было право снять вклад, если пожелает.

– И она это сделала?

– Да. Примерно два года назад.

– А как вы об этом узнали?

– От нее… – Чарльз осекся, сообразив, что проговорился. Затем обреченно махнул рукой. – Ладно, вы все равно узнаете. Когда я вернулся, мы начали встречаться.

– Вы ее искали?

– Да. Даже нанял частного детектива, чтобы узнать, жива ли Фанни. Но детектив не сумел ее найти. А вскоре мы случайно столкнулись однажды вечером, и Фанни сразу потребовала деньги. Сказала, что раз мы по-прежнему официально женаты, то я обязан содержать ее. Скандал мне тогда был ни к чему, и я дал ей все, что было при себе, около десяти фунтов, в надежде, что этим все закончится. Но она меня выследила буквально на следующий день. Вначале явилась в мой клуб, заявила, что желает меня видеть. Через неделю дядя предложил мне переехать к нему на Джермин-стрит, но Фанни нашла меня и там. Слонялась по тротуару напротив дома, неожиданно садилась рядом в автобусе, в общем, преследовала меня. Я был готов выполнить любые ее требования, лишь бы не возникло скандала. Во время нашей, кажется, третьей встречи Фанни сказала, что намерена объявить себя моей женой. Мол, я бросил ее через год после свадьбы без средств к существованию. Сообщить об этом газетчикам. В общем, решила меня ославить на весь белый свет. Вы же знаете газетных писак, на что они способны. Симпатии общества, разумеется, будут на ее стороне, а меня начнут избегать знакомые. – Чарльз вперил взгляд на простирающееся вдаль поле в окне, над которым сгущались сумерки, словно сожалея, что не находится сейчас там, среди спокойствия и свободы.

– Ну и как вы договорились?

– Я с трудом убедил ее не делать этого. Потом мы виделись еще несколько раз. И она писала мне каждый день. Я сжигал письма, не читая. Казалось, выхода не было.

Инспектора восхищало мужество этого человека. Ведь он не мог не понимать, что является главным подозреваемым.

– Вам удалось прийти к какому-нибудь соглашению?

– Нет. Но вы, кажется, сказали, что она умерла. – У него был вид человека, с плеч которого упала тяжелая ноша и он готов запрыгать от радости. Потом снова посерьезнел. – Как это случилось? Как умерла Фанни?

– Ее убили, но обставили все так, будто она повесилась, – ответил Филд, не сводя с него взгляда.

– А вот это исключено, – заметил Чарльз. – Зачем ей было кончать с собой, когда на руках все карты? – Он замолчал, словно только сейчас опомнился. – И вы считаете, это моя работа? Конечно! Какой же я дурак, что сразу не понял. Ведь у меня имелись все основания желать ее смерти.

– Будьте добры, сообщите, что вы делали в тот вечер, – мягко попросил инспектор.

– О каком вечере идет речь?

– Двадцать шестого числа. Прошлая среда.

Чарльз кивнул:

– В тот вечер мы вместе ужинали.

– Пожалуйста, расскажите как можно подробнее.

– Я решил позвать ее поужинать, обсудить положение. Фанни не уступала, я тоже, так что это была пустая трата времени. Но мне нужно было успокоить ее хотя бы ненадолго. Я боялся, что она узнает адрес моей сестры, приедет сюда и обо всем расскажет. Сестра ничего не знала. Когда я женился, она находилась за границей. В тот вечер мы отправились в ресторан «У Мартина», в Сохо. Там редко можно встретить знакомых. Вошли примерно в восемь, Фанни опоздала, пробыли там до девяти часов. Она попросила проводить ее, я взял такси. Вечер выдался чудесный, такие бывают перед Пасхой, и мы решили вначале поехать в Ричмонд-парк. При этом все время говорили. В половине одиннадцатого повернули к ее дому, ни на шаг не приблизившись в решению проблемы. Вообще-то я намеревался высадить Фанни на Менсис-стрит и поехать домой, но она подняла шум, и мне пришлось отпустить такси.

– Что происходило?

– Фанни попросила сигарету, я дал ей прикурить, затем она предложила мне пойти к ней. Сказала, что денежные дела лучше обсуждать в доме.

– То есть продолжала требовать деньги?

– Да. Ей были нужны пятьсот фунтов. Говорила, что иначе ей грозит нечто худшее, чем смерть. Но откуда я мог взять такие деньги? Сто фунтов, которые я уже ей дал, исчерпали почти все мои ресурсы.

– Когда это было?

– За неделю до нашей последней встречи. Фанни тогда была в отчаянии, и я нашел деньги. Но повторить эксперимент ей не удалось. Когда я наотрез отказал, она сильно побледнела и выкрикнула, что должна добыть деньги любой ценой.