И здесь тоже приходилось бороться за место под солнцем.

Не успев толком прийти в себя и отдышаться, Рита опять бросилась бежать, чтобы оказаться как можно дальше от проклятой фермы. Порой казалось, что сейчас она упадет и больше не встанет. Но страх быть пойманной толкал вперед и придавал сил.

Рита не удивилась, когда наткнулась на узкий серпантин шоссе, уходящего вниз. Ей сегодня везло. Только бы удача не отвернулась от нее!

Рита пересекла дорогу, нырнула в заросли и двинулась параллельным курсом, пока не достигла подножия горы. Там на обочине стоял сине-белый автомобиль, за рулем которого спал полицейский. Второй полицейский с блестящим от пота лицом скучал снаружи, беспрерывно попивая воду из маленькой пластиковой бутылочки. Изнемогая от палящих лучей солнца, он прохаживался взад-вперед, напевая какую-то заунывную мелодию. Вокруг было так тихо, что в ушах звенело. Только иногда по трассе проносились машины.

Замерев в укрытии, Рита размышляла, как лучше обойти полицейского. Получалось — никак. Место было открытое, с каменистыми осыпями, голыми утесами и редкими кустиками. Вернуться обратно? А что, если турки прочесывают склон горы? Они ведь могли не только позвонить в полицию, но и позвать на помощь кого-нибудь из родственников. В таком случае Рита пропала. У нее не было ни сил, ни сноровки, чтобы выжить. Неужели она обречена?

К счастью, полицейский прикончил воду, взял из машины рулон туалетной бумаги и отправился в кусты. Рита как молния пронеслась через открытое пространство и нырнула в заросли по другую сторону дороги.

Спасена!

Перейдя на шаг, она преодолела пару пригорков и увидела синеющее вдали море. Судя по желтым подъемным кранам, справа был порт, и Рита направилась туда.

Еще утром она и подумать не могла, что вырвется из плена, а сейчас, измученная, босая, в грязной одежде, с ободранными в кровь руками, — была на свободе. Но ощущения радости не было. Для чего свобода, если не знаешь, как с ней быть? Что делать на воле, если находишься в чужой стране, без документов, в розыске за убийство? И какая радость от свободы, если в любой момент она может смениться клеткой?

Вот почему Рита не чувствовала себя счастливой. Может, следовало остаться в доме Божкурта и не рыпаться? А вдруг истинное предназначение женщины в том, чтобы подчиняться и терпеть?

Рита не знала. Она ничего не знала.

* * *

Оживленная суета в порту помогла Рите остаться незамеченной и укрыться в полуразрушенном бетонном сооружении. Оттуда открывался вид на пирс, где грузчики выгружали улов из причалившего рыбацкого судна. Контейнеры были доверху набиты блестящей на солнце рыбой, судорожно подрагивающей и бьющей скользкими хвостами. Турки таскали груз молча, не тратя силы на разговоры и шутки. Никто не пил, не отлынивал и не прятался в тени. Это огорчило Риту, потому что намного проще прошмыгнуть мимо шумной ватаги мужчин, чем мимо сосредоточенных работяг.

Наблюдая за ними через маленькое окошко, Рита почувствовала, что очень проголодалась. За последние дни ей ни разу не удалось наесться досыта. Словно услышав ее мысли, из ящика, что стоял неподалеку от Ритиного укрытия, выпрыгнула крупная рыбина. Один из грузчиков шагнул к ней, но потом махнул рукой и направился к траулеру. Пока он находился к Рите спиной, она выскочила на пирс и подобрала добычу.

Пружинисто изогнувшись, рыба выскользнула из рук, но Рита схватила ее под жабры и бегом вернулась в здание. Только теперь она осознала, как сильно рисковала. Сердце трепетало, захлебываясь выброшенным в кровь адреналином. Стоило рыбаку оглянуться, и… Рите даже думать не хотелось, что было бы дальше.

Она посмотрела на свою добычу. Рыбина оказалась тяжелой и скользкой. Хищные зубы норовили схватить ее за палец. Рита приподняла добычу и посмотрела в бессмысленные рыбьи глаза. «Точно как у Парса перед смертью», — подумала она, и, несмотря на жару, ее пробрал озноб. После этих мыслей аппетит сменился тошнотой, подступившей к самому горлу. Опершись одной рукой о сырую стену, Рита согнулась от спазмов. Ее тошнило, даже когда желудок совсем опустел, — то сгибало пополам, то отпускало, — и длилось это так долго, что она потеряла счет минутам.

Когда все закончилось, Рита взглянула на лежавшую без движения рыбу. Казалось, стеклянные глаза смотрят прямо на нее, и стало жаль, что у рыб нет век, которые можно закрыть. Внезапный страх заставил ее схватить рыбу и швырнуть назад, поближе к ящикам. Оставшись одна, Рита вздохнула с облегчением, а представив себя со стороны, усмехнулась и подумала: «Должно быть, я выгляжу сумасшедшей. Похоже, действительно тронулась рассудком. Зачем мне понадобилась эта дурацкая рыба? Не могла же я ее съесть сырой».

Казалось, от стресса последних месяцев она находится на грани безумия. Ей необходимо было поговорить с кем-то, излить душу, почувствовать себя в безопасности. И это желание было сильнее, чем голод или жажда.

Близился вечер. Солнце наливалось багряным цветом и катилось к закату. Когда дневная жара спала, послышались птичьи голоса, благословляющие прохладу. Но Рита не замечала их. Она сидела на грязном полу, обхватив колени руками, хотя и понимала, что не сможет оставаться здесь бесконечно, — нужно было решить, куда двигаться дальше, что делать, как выпутываться.

Очнувшись, Рита заметила, что голоса работников в порту стихли, и выглянула в окно. Снаружи было пусто, небо стремительно темнело. Это было хорошей новостью. Прежде чем выйти из убежища, Рита осмотрела себя с ног до головы и поняла, что в таком виде ей далеко не уйти. Нужно было срочно отмыть руки от крови, привести в порядок волосы и как-то почистить одежду. Покачав головой, Рита снова выглянула в окошко, выбирая маршрут, и вскоре обнаружила удобный спуск к морю, где ее никто не заметил бы. Нужно лишь добраться туда… С этими мыслями она бессильно опустилась на пол и, откинувшись на стену, закрыла глаза. Она сама не заметила, как заснула. Только это не было похоже на сон. Скорее, черная воронка или пропасть, засосавшая ее на несколько часов. Хотя, очнувшись, Рита почувствовала, что сил у нее прибавилось.

Когда она покинула убежище, звезды мерцали чистым голубоватым светом. Рита подумала, что небо здесь потрясающе красивое, но такое холодное и чужое, что на него даже не хочется смотреть.

Вокруг не было ни души. Рита без помех подошла к спуску к морю и разулась. Подумав, она сбросила одежду, вошла в воду и, ощутив прикосновение теплой воды, едва не расплакалась. Ей вспомнились ночные купания с мужем на турецких курортах. «Неужели это было со мной? И если да, то может ли все это происходить в реальности, а не во сне?»

«Что ж, сон так сон», — решила она и, отбросив сомнения и осторожность, поплыла.

Насладившись купанием в черном ночном море, она вылезла из воды и принялась за стирку. А едва успела натянуть на себя мокрую одежду, как услышала за спиной приближающиеся мужские голоса.

Возвращаться в море было поздно, ее уже заметили. Но Рита видела, что эти двое не вполне трезвы. К тому же услышала, что они говорят по-английски. Это обнадеживало. Хотя уверенности, что они иностранцы, не было.