Но твой номер я на всякий случай записал.

Водитель хмыкнул, махнул ему рукой и сорвался с места. А Стас отправился на платную стоянку за своим автомобилем. Он шёл и улыбался: «Какая милая, смешная и уютная женщина». И недоумевал: «Почему вокруг так много слепых мужчин? Они что, не видят, какое сокровище рядом ходит?»

Добравшись до дома, он подумал о том, что Антонина, наверное, сейчас над грибами хлопочет. Интересно, что она с ними сделает? Пожарит? Засолит? Или отварит…

Антонина сделала и то, и другое, и третье. Всего понемногу. Впрочем, основную часть грибов она всё-таки засолила, так как обожала солёные грузди. А вот затесавшиеся в их компанию маслята отварила и пожарила.

Утром она угостила соседку бабу Маню супом с грибами, а на обед – жареной картошкой с грибами. Хотя и сварила, и пожарила всего по несколько штук. Пакет Стаса хоть и большой, но не резиновый, как ни старалась Тоня утрясти вместившиеся в него грибы. Но всё-таки обещала соседке угостить её и солёными грибами.

Стас ночью часто просыпался, корил себя за то, что не попросил у Антонины номер телефона, хотя бы стационарного. Но позднее пришёл к осознанию того, что поступил правильно. Что бы она подумала о нём, если бы он стал навязывать ей своё общество? Ведь она дала ему понять, что она взрослая женщина, которая не просто вырастила детей, но уже и внуков имеет. А он? Он для неё мальчишка. И Стас решил положиться на судьбу и волю случая.

Глава 4

Антонина по привычке проснулась ровно в семь, открыла глаза, сосчитала до десяти, сбросила ноги с кровати, поискала тапочки.

На них спал Васька. Когда она стала их вытаскивать из-под него, кот недовольно заурчал.

– Ах ты, соня, – ласково проговорила Антонина и положила кота на край постели.

Он так и остался лежать, даже не пошевелился, только приоткрыл один глаз, посмотрел на хозяйку с притворным недоумением, с каким могут смотреть только избалованные хозяйской любовью коты, и снова его закрыл.

Антонина подошла к окну, распахнула его настежь и сладко потянулась всем телом.

«Неужели мне никуда не нужно бежать?» – спросила сама себя Антонина. Покачала головой и радостно рассмеялась. После чего принялась глядеть в окно. По небу плыли маленькие кудрявые облачка, точно резвые белоснежные ягнята. И небо было голубым – голубым, каким бывает только небесный луг.

Тоня подумала о том, что такая глубокая голубизна – верный признак приближающейся осени. Если подумать, то она от неё всего в двух шагах. Август пролетит быстро, и вот, просим любить и жаловать сентябрь.

И тут Тоня стала думать не об осени года, а своей. Наступила она или ещё нет? Раньше говорили, что бабий век в сорок лет заканчивается. Правда, потом в утешение придумали поговорку: «сорок пять, баба – ягодка опять». Но ведь ей далеко не сорок пять. И даже не пятьдесят пять. И всё-таки она не чувствует себя старой, даже стареющей не ощущает. И тут она в утешение себе вспомнила, что человеку столько лет, на сколько он себя ощущает.

– А что это значит? – спросила Антонина сама себя вслух и сама себе ответила: – То и обозначает, что надо жить и наслаждаться каждым дарованным судьбою днём.

С этой позитивной мыслью в голове Тоня отправилась на кухню, где, приготовив себе глазунью из двух яиц и заварив крепкий чёрный чай с магнолией, позавтракала и подумала, чем бы ей заняться.

– О! – сказала она сама себе. – Я же сто лет не делала генеральную уборку.

Сказано – сделано. Антонина замочила в ванной портьеры, засунула в машинку постельное бельё. Когда стаскивала с кровати бельё, опять потревожила Ваську и смиренно выслушала заслуженную порцию ворчания от кота.

– Вася! Я дико извиняюсь, – сказала она с улыбкой и перетащила бедолагу на кресло, на котором уже заменила чехол.

За звуком гудящего пылесоса она не сразу обратила внимание на звонок сотового. Но он так упорно надрывался, что Антонине пришлось-таки взять его в руки, которые она быстренько вытерла о фартук.

Номер высветился незнакомый, и она, подозревая рекламу, проговорила довольно сухим голосом:

– Алло!

– Чего вы такая суровая с самого утра? – донёсся до неё насмешливый голос.

– Стас? – на мгновение растерялась она.

– Как видите, с утра у ваших ног, в смысле, в трубке, – произнёс он всё тем же шутливым тоном.

– А как вы узнали мой номер?

– Догадайтесь с трёх раз.

Она догадалась с одного раза и почувствовала, что он улыбается.

– Полина?

– Естественно, моя добрая крёстная.

– И как вам удалось выпросить у неё мой номер?

– Как и всякая Фея, она не смогла отказать крестнику. Закон жанра.

– Какого жанра?

– Сказочного! – засмеялся Стас.

Вопреки всем благоразумным доводам собственного здравого смысла он всё-таки позвонил своей тётке и после довольно длительных уговоров всё-таки выпросил у неё номер сотового Антонины.

– Но мы не в сказке, – между тем ответила Тоня.

– Так я для этого и звоню! – пылко проговорил он в трубку.

– Чтобы погрузить нас в сказку? – невольно улыбнулась Антонина.

– Точно! – радостно отозвался Стас и похвалил: – Какая вы догадливая!

Пропустив мимо ушей комплимент, Антонина спросила:

– И каким же образом мы с вами очутимся в сказке?

– Для этого существует театр!

– Театр? – переспросила она и, засмеявшись, спросила: – Одного актёра?

– Ну что вы, милая Тонечка, – проговорил он, стараясь придать своему голосу шутливые нотки, а потом добавил серьёзно: – Я приглашаю вас в театр! И не просто в театр, а на оперетту. Вы в курсе, что у нас идёт «Баядерка»?

– Нет, я ещё не смотрела афиши.

– А вот и зря!

– Вообще-то я видела «Баядерку».

– Когда?

– Сто лет назад, – была вынуждена со смехом признаться она.

– Я бы вам не дал столько, – пошутил он, – но если вы настаиваете…

– Ни на чём я не настаиваю!

– Это уже лучше, – заверил её Стас и проинформировал: – Сегодня вечером я заеду за вами.

– Как сегодня? – воскликнула она.

– Билеты у меня в руках.

– Но…

– Никаких но. В шесть часов пополудни спускайтесь к подъезду. Я буду вас ждать.

– С гитарой и шпагой? – попробовала пошутить она.

– Нет, с билетами и цветами.

– Ах так, даже с цветами… Но ведь они завянут.

– Ничего подобного, – заверил он, – вы возьмёте у меня цветы, подниметесь к себе и поставите их в заранее приготовленную вазу с водой.

– Слушаюсь, мой генерал!

– Вы мне льстите.

– Признайтесь.

– В чём? – перебил он её.

– Адрес мой вы тоже узнали у Доброй Феи, – фыркнула Антонина.

– Конечно! – отозвался он. И ей даже показалось, что он отвесил поклон.

– Но дело в том, что…

– Вам