— Отчего же? — пожала плечами я, решив не оборачиваться. — Наслаждаюсь чудесным вечером.

Герцог подошёл и остановился рядом, тоже обратив взгляд на вечерний город — яркий костёр зажиточного центра в обрамлении тёмных углей бедных окраин. А ведь когда-то этих углей почти не было. Но слишком многих затяжная война лишила всего и заставила перебраться в столицу в поисках лучшей доли. И слишком мало кому в самом деле посчастливилось её здесь найти.

— Хочешь уехать?

— Если это удобно, — уклончиво ответила я.

— Сейчас — не очень.

В голосе мужа прозвучала некоторая досада. Кажется, он и сам давно не прочь был сбежать, но что-то его пока здесь держало. Я не очень-то хотела знать, что именно, какое моё дело? Надо остаться — значит, подожду. Я же хорошая жена. В чём-то даже идеальная.

— Ладно, — сказала я вслух.

— А ты добросовестно исполняешь договор, так? — с неожиданной усмешкой поинтересовался герцог.

— Это мой жизненный принцип, — тоже усмехнулась я.

— С ума сойти, как же мне повезло.

— Называешь это везением? Серьёзно? — хмыкнула я. — А что если через месяц повстречаешь любовь всей своей жизни? И тут такая незадача: ты немножко не свободен. Трудно будет добиться от жрецов развода раньше, чем через год.

Боги великие, я это сказала?! Точно, сказала… Проклятое вино на пустой желудок как всегда развязало мне язык. Нужно было остановиться после первого бокала, выпитого за ужином, но без второго я не выдержала бы болтовни той толстой баронессы и двух минут. И вот теперь третий меня доконал. На миг захотелось выкинуть его вниз, в темноту сада, но вместо этого я только сделала ещё глоток. Не иначе, какой-то бес сегодня в самом деле решил испортить мне день. А может, и всю жизнь.

— Если мы не подождём всего лишь год, какая же это любовь всей жизни? — без тени веселья задал встречный вопрос муж. — Так, мимолётное увлечение.

— Твоя правда, — признала я. — Но всё-таки не пойму, неужели нельзя было просто поговорить с королём? Думаю, он бы понял.

— И что же дальше?

— Дальше… — я задумалась, в основном о том, как бы сейчас прикусить язык, но было поздно, остановиться уже не получалось. — Дальше мог бы поискать ту, которая подошла бы тебе в качестве… ну, настоящей жены. Или женщины тебя вообще в таком качестве не интересуют?

Вот теперь мне захотелось спрыгнуть с балкона самой. Вместе с распроклятым почти опустевшим бокалом. Это надо же было такое ляпнуть! Даже любопытно, в каком дурном или скорее ехидном настроении боги решили сделать так, что даже немного выпившая ведьма не хозяйка своему языку? А пьяная — и не только языку. И принесла же его нелёгкая именно сейчас! Не мог и дальше стоять болтать о важных государственных делах?! Или с той рыжей дамочкой, которая так отчаянно с ним кокетничала?!

— Хочешь узнать, интересуют ли меня женщины?

— Нет, — пискнула я, чувствуя, как стремительно трезвею от смущения и паники.

Быстро развернувшись, я попыталась сбежать, но куда там, попалась уже на втором шаге. Тонкий хрусталь брызгами разлетелся по мраморному полу, а я едва не повстречалась спиной с перилами. В последний момент муженёк удержал меня за руку. Легко и очень мягко, помогая себе магией.

— Точно не хочешь?

А я хотела! Хотела, вот в чём состоял главный ужас ситуации. Впервые за много лет на моём пути попался мужчина, вызвавший не только уважение и симпатию, но и что-то ещё. Что-то пока достаточно смутное и слабое, чтобы я могла держать это при себе. Но на трезвую голову. То есть, не сейчас.

Сделав несколько медленных и глубоких вдохов и выдохов, я кое-как справилась с собой. Помогла и всплывшая в памяти ухмыляющаяся рожа Фоука. Вот о ком мне следовало думать! О том, как добраться до выродка и вытянуть из него всю правду, слово за словом!

— Точно, — кивнула я. — Извини. Выпила лишнего.

Герцог выпустил мою руку и отступил на шаг, но по-прежнему преграждал мне путь обратно в гостиную. А я не решалась поднять глаза, чувствуя, как пылают щёки. Никогда больше не буду пить ничего крепче керра. В ближайшие три года — точно. Вот как, как вообще можно было свести нормальный в сущности разговор к такому провокационному и, чего там, откровенно оскорбительному вопросу? Да какая вообще мне разница, интересуют его женщины или нет?! Пусть кем хочет интересуется, хоть медведями! У меня есть свои важные дела!

— Ты тоже меня извини, — сказал Рейнан неожиданно. — Поперёк горла уже эти разговоры, честное слово. Если не тащишь в постель каждую красотку, намекнувшую на своё желание там оказаться, столько интересного о себе узнаёшь.

— Могу себе представить, — пробормотала я, смутившись от этого внезапного откровения ещё больше.

А я-то думала, что пустая болтовня неспособна его задеть. Выходит, зря, не настолько он непробиваемый. Впрочем, у всех мужчин это место остаётся… довольно чувствительным. И, что ни говори, а забавно вот так выяснить, что даже Железный Герцог — так Валлерна частенько называли за глаза — не является исключением.

— Поехали домой, — неожиданно сказал муж. — Я устал.

— А как же… — удивлённо начала было я.

— К бесам, — только и отмахнулся он, снова беря меня за руку. — Подождёт до завтра.

-6-

Домой мы доехали молча, молча поднялись на второй этаж и вошли в общую гостиную. Я пробормотала неразборчивое пожелание доброй ночи и торопливо направилась в свою спальню. Уже взялась за ручку двери, когда услышала вопрос, заставивший меня застыть на месте.

— А ты, значит, не надеешься встретить любовь всей жизни?

— Почему ты так решил? — спросила я через добрую минуту, и всё равно голос предательски дрогнул.

— Ты легко приняла моё предложение. И так переживаешь обо мне, словно у тебя нет собственных поводов для переживаний.

— Мы с тобой тут в разном положении, — заметила я осторожно, не решаясь обернуться. — Тебе ничего не помешает взять любимую девушку в жёны, а я…

Я не договорила, не хотелось лишний раз озвучивать неприятную правду, без того хорошо известную нам обоим.

— Да, ты права. Мне ничего не помешает, — странным, явно подразумевающим прямо противоположное тоном согласился герцог.

Видят боги,