– Ого! Где ты так наловчился? – увидев расчёты, восхитился майор и одновременно пожалел, что не служит с ним однокашник рядом.

Редкий командир мог так тщательно выполнить полную подготовку к стрельбе с закрытых позиций. Ни хрена себе! Тут сопряжённые и навесные траектории. В готовые формулы осталось внести коэффициенты на износ ствола и погодные условия.

– Ненашев, почему ты не в моём штабе? Не провалили бы проверку весной.

– Стоп, а почему я остаюсь на полигоне?

Царёв тоже был не лыком шит и спокойно думал. Тут предложен тактически выгодный, но совершенно не совпадающий с планом прикрытия вариант.

– Полк, по плану прикрытия, – при этих словах Царёв изумленно поднял брови, а Максим словно прочитал его мысли, – прибывает из Пинска и на месте получает задачу. Так что знакомлю с обстановкой на том берегу по старой дружбе. Документы направлены в разведотдел армии, но пока пройдут все инстанции, можешь остаться без полка.

– Хочешь сказать, что скоро начнётся?

– У пограничников есть мнение: всё решится в ближайшие дни. Но! Я тебе ничего не говорил и не показывал. А кто со мной приехал, подтвердит, что мы увлечённо пили водку. Хочешь, кстати? – Максим завораживающе забарабанил пальцами по литровой фляге.

Царёв в ответ поморщился, он все прекрасно понял.

– Даже если растащу пушки по позициям, вряд ли что смогу сделать. Мы взяли с собой снаряды для учебных стрельб, ну и НЗ в передке – двенадцать штук на пушку, остальное в Пинске. А связь? И кто мне даст оборудовать НП на границе?

Майор знал, что говорил. По норме на 122-мм пушку один боекомплект составлял восемьдесят снарядов, а для 152-мм орудия – шестьдесят.

– Всё знаю! – Ненашев, скривившись, убрал документы обратно в сумку, оставив лишь одну бумагу. – Ничем помочь не смогу. Хотя погоди! Я, когда сюда добирался, видел, как знакомые тебе ящики везли куда-то. В месте, где железная дорога пересекается с шоссе, есть чей-то склад. И замнём тему. Вдруг врут погранцы, и обойдётся без стрельбы?

– Хорошо бы, – вздохнул Царёв. – Погоди, а почему именно так?

Его палец, путешествуя по листу, вопрошающе остановился около мест расстановки батарей.

«Ступай туда и стреляй в том направлении», – поморщился Панов, ну не выходил из него «наш человек в другом мире». Ему всё больше верилось, что он вместе с Костей тянул лямку в училище, прыгал через забор за пивом и к бабам.

Майор имел полное право на сомнения, и Саша ответил:

– Где наши зенитчики? Вот-вот, на сборах под Минском. Расставишь, как на схеме, и лес, если начнётся, сразу подожжёшь. Готовь соляру, пусть зелень дымит гуще. Обязательно проверь противогазы. Ещё бы в твой образцовый парк брёвен на колесах напихать… Чисто из моей антифашистской вредности.

– Ты очень изменился, Максим.

– Сейчас узнаем! Эй, стаканы неси, а? – Ненашев извлёк из коляски трёхлитровую флягу, предназначенную окончательно утопить в прозрачной жидкости все сомнения Царёва, а анекдотов у Панова хватит на триста лет жизни. Так что, вовремя включая «интеллектуальный ресурс», смажет шутками любые воспоминания.

– А взойдём ли мы? – усомнился «однокашник», судорожно глотая воздух и оценивая посудины.

Гонишь первач, соблюдай технологию. Доктора правильно пишут про некачественный самогон, не упоминая те, первые слёзы из свёклы крепостью градусов так шестьдесят и потом обязательно настоянные на полесской клюкве или бруснике…

А по-простому, надо дружить с местным населением. Качественный продукт и сейчас делают исключительно для себя, обходясь по утрам без компота с хрустящей квашеной капустой.

– Обещаю. А если надоест, то остановишь! – наливая ещё по полстакана, заявил ему Ненашев, чуть мрачнея.

Обязательно взойдём. Куда-то. Вместе или по отдельности. Панов окончательно перестал парить над действительностью, теперь он в неё верил.

Но убив пафос в душе, Максим рассказал Константину байку: как старательно строили немцы ложный аэродром, дождавшись от англичан одной бомбы из дерева. А заодно посоветовал заехать к нему на границу, посмотреть на забавных зверьков в мышиной форме.

Ребят из полка Царёва, аккуратно размечавших места наблюдательных пунктов, рядом с его дотами Панов видел неоднократно, так пусть и их комполка посмотрит, что к чему.

Мысль завести вторую печать возникла у Панова спонтанно, но…

В 1942 году некий Павленко создал Управление военных работ из дезертиров, уголовников, родственников и хороших знакомых. Занимались злодеи хищениями и аферами в строительстве аж десять лет, пока в 1952 году не оказалось, что за хорошо охраняемым забором, откуда каждый день выезжают грузовики, тракторы и экскаваторы, орудуют жулики во главе с бравым орденоносным «полковником».

А в лихие 1990-е криминал так и норовил найти «подход» к командирам воинских частей. Они, как и расстрелянный проходимец, шли по знакомому пути, желая избежать любого контроля. Вооружённая охрана неизменно заворачивала любого «пинкертона», решившего узнать о людях, подозрительно копошившихся у военных.

Вот и пан Новицкий превратился в начальника склада, надев поношенную форму старшего лейтенанта интендантской службы. Так он только выиграл. Теперь шпионить за Красной армией можно изнутри.

Саша скептически смотрел на обрадованного перспективами контрразведчика. Результат пограничного сражения не изменить, и всё, что соберёт поручик, можно сразу занести в глубокие анналы.

Но бездельничать поляку он не дал.

Новицкий набрал себе человек тридцать, и жили они как «большевики», проводя строевые занятия, уча устав и охраняя песчаную площадку, постепенно наполнявшуюся тяжёлыми ящиками с боеприпасами.

Склад находился в небольшом лесном массиве, что неподалеку от деревни Скверики. Рядом – шоссе и железная дорога, так что возить груз труда не составляло. А где-то рядом гремели выстрелы орудий. В двух километрах южнее – окружной артполигон.

Пан Александр с изумлением узнал, как просто у русских обделывать дела и насколько наглым и беспринципным может быть Арнимов, казалось способный изымать имущество большевиков вагонами. Вот это масштабы!

У двух нянек дитя без глаза. Штаб армии за снабжение войск не отвечал, а лишь писал заявки. А выполнял их Наркомат обороны, отправив в каждую армию по человеку из Главного интендантского управления, и не одного, а с целой командой, управлявшей собственными автобазами, топливными базами и различными складами[57].

Благодаря своему «канцелярскому» набору, пишущей машинке и ряду средств, купленных в аптеке, Максим до совершенства довёл технологию подделки накладных, вписывая то, что считал нужным, или меняя цифры в ту или иную сторону. Засветить Сашу могла лишь тщательная, начатая одновременно у всех вольных и не вольных участников проверка или опытный, в смысле вооружённый хорошей оптикой, взгляд криминалиста.