И что ей теперь делать?

Себ потянулся, пытаясь расслабить мышцы. Последний час он провел на тренажерах, но знал, что все его тело напряжено не от физических упражнений, а из-за разговора с Марианной.

Он встал под горячую струю душа, чувствуя, как вода быстро стекает по его обнаженному телу. Ему нужно было не только смыть пыль и усталость десятичасового перелета, но еще и успокоиться, прийти в себя. Себ сжал кулак, но не нашел подходящего места, на котором он смог бы сорвать свой гнев. Черт побери!

— Себ?

Он выключил воду, услышав сквозь шум голос Виктории.

— Я в душе. Подожди секундочку, — сказал он и потянулся за полотенцем. Обмотал его вокруг бедер и взял еще одно, чтобы высушить волосы.

В комнате его ждала сестра с газетой в руках.

— Я вижу, ты и здесь успел засветиться, — съязвила Виктория, указывая на фотографию.

Себ мельком взглянул на статью и продолжил сушить волосы.

— Я уже видел это. Там еще есть интересная история про Изабель.

— Кто эта брюнетка?

— Жена одного знакомого, которого я встретил в Лос-Анджелесе, — Себ бросил полотенце на стул. — Не волнуйся. На самом деле ее муж стоял слева от нее. Я не разбиваю чужие семьи.

— Он, видимо, не попал в кадр, — пробормотала Виктория. — Ненавижу, когда журналисты так делают. Лепят очередные жареные слухи из ничего.

— Мы оба знаем, что из-за этого люди и покупают журналы, — откликнулся Себ из гардеробной, где натягивал на себя джинсы. — Скажем спасибо, что на обложке я, а не Изабель.

Он услышал, как его сестра что-то бубнит себе под нос, и улыбнулся. Виктория никогда не попадала в подобные ситуации. Она всегда все делала правильно. Себ надел футболку и вышел в комнату, где увидел сестру с чрезвычайно задумчивым выражением лица. И на этот раз Себ знал, что причина не в нелепых выходках Изабель.

— Для этого разговора нам понадобятся кексы и чай или виски с содовой? — осторожно поинтересовался он.

— Нам нужно потолковать.

— О чем? — Себ сел напротив сестры, стараясь держаться спокойно.

— О докторе Чемберс.

Интуиция его не обманула. Себ понял, что разговор неизбежен, с того момента, когда Марианна рассказала, что ее поселили в апартаментах для гостей.

— А что такое?

— Кто она?

— Правая рука профессора Блэквелла.

Виктория вздернула правую бровь.

— В этом я не сомневаюсь, но…

— И та самая девушка, с которой я тогда был во Франции.

Сестра укоризненно взглянула на него.

— Зачем ты ее сюда привез?

— Это не я привез, а ты. Именно ты настояла на том, чтобы этим делом занялся профессор Блэквелл.

Виктория нервно дергала свою сережку.

— И ты не знал, что твоя бывшая любовница — его коллега?

— Не знал.

— Что-то с трудом верится…

— Если честно, мне все равно, веришь ты или нет, — нетерпеливо сказал Себ. — Виктория, я устал. Я только что прилетел. Да, у меня были отношения с Марианной Чемберс, но это было десять лет назад. Между нами все кончено. Ты думаешь, сейчас что-то изменится?

— Ты прекрасно понимаешь, что мы не можем допустить еще один скандал. Твой развод и так наделал шумихи…

— Я знаю.

— …а еще Изабель с ее инструктором по лыжам…

Себ резко перебил ее:

— Да знаю, знаю.

Виктория криво усмехнулась и встала.

— Я уверена, ты все сделаешь правильно, как всегда. А теперь отдыхай, — произнесла она уже в дверях. — Но не забудь, что скоро ужин. И, пожалуйста, не спускайся к столу в таком виде. Ты заставляешь остальных чувствовать себя неловко. — Она уже собралась уходить, но вдруг задержалась и добавила: — Я выделила для доктора Чемберс гостевые комнаты из-за папарацци… это если ты подумал, что…

— Марианна уже сказала мне. И она не дура, Виктория. Она прекрасно понимает, зачем ты это сделала.

— Где она тебе сказала?

Себ собрал все свое терпение в кулак.

— Я встретился с Марианной в саду где-то час назад.

— И?

— Мы поговорили. Я пришел сюда, чтобы принять душ. Тут не может быть никаких «и».

Виктория нахмурилась, внимательно глядя на него.

Себ улыбнулся, но улыбка получилась безрадостной.

— Я знаю, что ты думаешь, будто я пригласил в замок свою любовницу, чтобы испортить мамин юбилей. Но неужели ты действительно веришь, что доктор Чемберс согласилась на те отношения, которые я мог бы ей предложить?

— Вполне возможно. Ты же не жил как монах после отъезда Амелии.

— Виктория, — Себ глубоко вздохнул, — доктор Чемберс здесь по твоему приглашению. И Марианне все равно, поселишь ты ее в комнатах для гостей, в домике у озера или в отеле.

— Ты уверен?

— Встань на ее место, Вики. Когда я ее встретил, Марианна была невинной восемнадцатилетней девочкой. Она совершенно не искала популярности и известности. И как, по-твоему, она думает, я с ней обошелся?

Виктория кивнула.

— Я рада. Не тому, конечно, что ты с ней плохо обошелся. А тому, что ты не привез ее сюда специально. Хватит с нас скандалов. И, пожалуйста, не забудь, что я сказала по поводу одежды на ужин, — сказала она, прежде чем закрыть за собой дверь.

Принц вернулся в спальню.

Черт!

Он явно недооценил Викторию и ее способность видеть ситуацию насквозь.

Себ лег на кровать и закрыл глаза рукой, чтобы спрятаться от солнечного света. В девятнадцать лет он изо всех сил пытался убедить папу и дядю, что его чувства к Марианне очень серьезны. Но с их аргументами было сложно спорить. Они твердо верили, что любовь идет на втором месте после долга перед государством. Восемьсот лет традиций и истории были поставлены против девочки, с которой Себ встретился совершенно случайно.

В конце концов, он поддался их доводам. Они были правы. Амелия тогда была очень несчастна. Хотя бы ей он помог.

У Себа разболелась голова. Его не покидала мысль, что рано или поздно ему снова придется жениться. И на этот раз ошибки допустить никак нельзя.

Ему нужно найти кого-то, кто бы чувствовал себя комфортно в роли принцессы Андоварии.

И это не должна быть женщина, которой уютнее в джинсах и в футболке, чем в элегантном платье.

Эта женщина — не Марианна.

Но, понимая все это, он еле удержал себя от попытки поцеловать ее. И это его настораживало.