Списки групп повесили под утро. Именно повесили, ибо меньше всего эти куцые листки пожелтевшей бумаги напоминали бодрые поздравительные открытки, скорее — приглашение из похоронного агентства с неуказанной суммой взноса. Они держались на бельевой веревке, пропущенной через дыру в изголовье, и скорбно шелестели на сквозняке.

Паломничество к мученикам бюрократического произвола началось, едва только первый из них показался на стенде. Бедный гоблин-секретарь оказался бы затоптан в тот же миг, если бы не подоспела силовая поддержка. Три гнома-смотрителя прикрыли коллегу мужественными бородами и выставили вперед швабры. Адепты отступили: сознательно напрашиваться на исправительные работы, когда и так совесть нечиста, было верхом идиотизма.

Мы с Витой предпочли не спешить. Во-первых, на наши хрупкие плечи скинули подготовку торжественного ужина в «Трех слонах», и мы с азартом обсуждали меню. Во-вторых, в битве между демоном и эльфом всегда побеждает болотник, который просто сидит на кочке и наблюдает, как два не очень умных существа тратят драгоценное время на бессмысленные столкновения и рукоприкладство. В-третьих, за доставку слухов и сплетен отвечала Кира, а иногда и Трейс, и, как показывала практика, и часа не пройдет, а мы уже будем знать, с кем нас свела суровая длань ректора.

А потому, оставшись у себя, мы не прогадали. Спустя четверть часа после того, как лестница в коридоре стала скрипеть от табуна адептских ног, дверь распахнулась и в комнату влетела Кира, радостная как сто тысяч фанаток, встретивших своего кумира.

Я медленно, чтобы не нервировать возбужденную новостями девицу, отодвинулась чуть дальше, на всякий случай прикрываясь подушкой. Вита же флегматично подвинула себе стул и уселась. Кире пришлось самой за собой поухаживать.

— И что тебя так обрадовало? — поинтересовалась болотница, когда девушка плюхнулась посреди комнаты. Как на допросе, честное слово. Свет от окна бил в лицо подозреваемой, детективы вперили в нее тяжелые взгляды…

— Не надо на меня так смотреть, — сглотнув, попросила девушка, подумав, видимо, о том же.

— Прости. — Вита поспешно отвела взгляд. — Нервничаю перед возвращением. Столько всего нужно купить.

— Купить? — уцепилась за любимое слово Кира. — Ты еще не собралась?

— Собралась, но для сувениров мне нужна еще одна сумка.

— Тогда нужно прогуляться. Я нашла такое место… — Зерно упало в благодатную почву. О покупках Кира могла говорить часами напролет, но, увы, в этот раз слушать об очередной покупке самой нужной вещи никто не собирался.

— Ты хотела сообщить нам что-то очень радостное, — напомнила Вита. От нетерпения ее пальцы начали выбивать ритм какой-то песенки, которую я так и не запомнила, хотя… — Гимн, — подсказала мне болотница, хотя вслух я ничего не говорила. — У тебя такое сосредоточенное лицо… Кира, ну, право слово, ты даже меня заставляешь беспокоиться. Что случилось?

— Мэтр Райген! — радостно воскликнула Кира. — Нашим куратором будет он.

Я заколебалась: фамилия мэтра была знакомой, но вспомнить, кто из преподавателей ею обладал… Не зельевары — этих товарищей мы всех не то что по именам, в лицо знали и всякий раз здоровались. Из корыстных побуждений, конечно, жизнь — она нам дорога. Пространственник? Нет, в таком случае бы Ганса снарядили. Неужели флора-фауна? Или кого-то со второго курса к нам направили…

— Данька, ты слишком серьезна для этой новости, — заметила Вита, которая уж точно знала, о ком нам сообщила довольная Кира.

— Я чего-то не знаю?

— Ты действительно не поняла или мне просто так кажется? — начала хихикать Кира. Она пыталась делать это так незаметно, что едва не навернулась со стула от полноты чувств.

— Ну и что! Не могу же я весь преподавательский состав знать! — Я разозлилась. Нет, серьезно! Ну не помню я такой фамилии. И что теперь: издеваться до самого вечера?

— Его ты лучше всех нас знаешь, — не унималась девушка. Она крепко держалась за спинку стула, чтобы не повторить свой полет вновь.

— Да откуда? Я только Альтара лучше вас знаю! — выпалила я, злясь на этих несознательных. Даже Вита посмеивалась, хотя обычно сохраняла серьезную маску и нейтралитет.

— Наконец-то, — выдохнула девушка и поднялась. — Альтар и едет с нами, будет приглядывать. Заодно у него какая-то встреча там. Будет КАКу представлять, как я поняла, — поделилась сведениями Кира и подошла к двери: — Ладно, я собираться. Отправляемся завтра утром. Сбор в семь у Радужного Храма. Написано — не опаздывать, так что долго гулять не получится.

— Ты не знала его фамилии? — дождавшись, пока за Кирой закроется дверь, осведомилась Вита. — Он тебе не представлялся?

— Может, и представлялся, но это так давно было… — Я закрыла глаза, пытаясь вспомнить нашу первую встречу. Болото, комары, я не пускаю их в дом, договор… — Представлялся! Он точно представлялся, но я забыла. Просто как-то не было необходимости его так звать и…

— Не было необходимости звать своего преподавателя по фамилии?

— Он тогда не был моим преподавателем, — выпалила я, стараясь оправдаться. — Это на болоте случилось, а там не до таких величаний было. Альтар и Альтар.

— Ясно, — покачала головой болотница. Видимо, она смирилась с пустоголовостью своей соседки. — Начни собираться пока.

— А ты? — Я послушно поднялась с кровати и направилась к шкафу.

— Ну кто-то же должен сходить в таверну и обрадовать их нашим визитом, — улыбаясь, сказала Вита и, переодевшись, выскользнула в коридор.

Я осталась одна.

Наскоро заперев дверь, чтобы больше никто не зашел посмеяться над садовой памятью кикиморы, я сокрушенно упала на кровать, с силой сжимая подушку. Ну почему я забыла? Позорище-то какое! Действительно, как только умудрилась?!

Вдоволь насладившись переживанием собственной ущербности, я поднялась с кровати, поправила покрывало и, как в лагере, треугольником поставила подушку. Время неумолимо шло, а сумка все еще не была готова к отправлению, а зная Альтара… В путь мы отправимся без опозданий и опоздавших, и сумку собирать придется прямо по дороге, демонстрируя прохожим все прелести координации и желтых панталончиков, кокетливо выглядывающих из сумки. С моей везучестью я ни секунды не сомневалась, что именно этот подарок заботливой Ваничны окажется между сумкой и свободой на всеобщем обозрении зевак.

Глянув на сумерки за окном, я подивилась энергии обеих девушек и поплелась собираться. Дальнейший план моих перемещений больше напоминал хождение зомби: траектория ни разу не поменялась, и даже шага отклонения не получилось в моих походах от шкафа к кровати и обратно.

Выложив все свои скромные пожитки на кровать, отчего подушка перестала быть самым высоким объектом постельного царства, я принялась разбирать стопки, пытаясь вспомнить, как процедуру сбора проводила мама.