– У меня в Варшаве живёт старший брат со своей семьёй, и три года подряд на летних каникулах, ещё до поступления в кадетский корпус, я ездил туда, и жена брата меня учила и польке, и вальсу, и другим танцам, причём самым современным, включая и танго. А в последний раз она меня обучила только что появившемуся фокстроту. Вы, кстати, знаете, что это за танец?

– Ничего не слышала о нём!

– Он появился в Северной Америке…

– В Североамериканских Штатах?

– Именно там.

– А где там?

– Конечно же на Севере, где более свободные нравы…

– В Нью-Йорке?

Соколовский кивнул головой.

– Появился он только в самом конце прошлого года, и буквально через два месяца, с начала весны этого, им «заболели» и в Европе. Фокстрот является разновидностью другого североамериканского танца – уэнстепа, и особую популярность сейчас он приобрёл у молодёжи в культурной столице Европы, в Париже. В столице Франции на всех вечеринках только его и танцуют.

– А вы покажете мне его, Николай? Как же танцуют этот самый фокстрот?

– Это не только молодёжный танец, но и забавный, в каком-то роде шуточный, хотя некоторых он шокирует.

– А чем?

– Его считают вызывающим и да-аже… И даже где-то развратным. Церковнослужители о нём в один голос неодобрительно отзываются. И его церковь даже захотела запретить.

– Ну, тогда он мне не понравится. Хо-о-отя… Он же входит в моду? И в нём ведь нет ничего совсем уж предосудительного? Ведь, верно?

– На мой взгляд, нет ничего из ряда вон выходящего. Сейчас, к примеру, не только в раскрепощённом Париже, но и в англоязычных странах, в Лондоне и Нью-Йорке, молодёжь только фокстрот и танцует.

– Покажите?

– Я его покажу, Надя, но как-нибудь в другой раз. Ну, так вот… А о чём я ещё говорил?

– Вы рассказывали о супруге вашего брата… И о Варшаве…

– Ах, да, супруга моего старшего брата вообще безумно любит танцы, ну а её муж, то есть мой брат, постоянно находится в разъездах, вот я ею и привлекался на офицерские балы и, по сути, там замещал его, потому что был не по возрасту рослый. Она очень не хотела эти балы пропускать. Тем более, в Варшаве. А ведь красавица Варшава, считается после Вены второй столицей вальса, и там музыка звучит повсюду.

Вальс закончился, и Николай отвёл Надю в сторону. Тут же рядом с ними появился Костик. Он как можно галантнее поприветствовал девушку:

– Надя, вы на этом балу просто ослепили всех присутствующих!

– А мне это сегодня уже говорили! – в ответ рассмеялась Надя.

– Кто?! – выпучил глаза Костик. – Кто посмел опередить меня в восхищении вами?!

– Ваш товарищ, – и Надя кивнула головой в сторону Соколовского.

– Ну, я так и знал! Это с его стороны просто возмутительно, и хочу заметить, что происходит постоянно! – сокрушённо произнёс Костик, и тут же он вновь встрепенулся. – Следующий танец за мной! Никаких возражений не принимаю!

После этих слов Костик обернулся к Николаю и мимикой лица показал, что он очень просит друга уступить ему следующий танец.

По окончании бала Костик и Николай вдвоём провожали Надю. Она была в хорошем настроении. Надя постоянно смеялась в ответ на шутки Костика, ну а тот пытался быть предельно остроумным, а вот Николай по большей части молчал. Уже у профессорского дома они на некоторое время задержались.

Надя обоим ухажёрам по очереди протянула руку на прощание.

– Я очень благодарна вам за сегодняшний вечер!

– Он вам, правда, понравился? – спросил Надю Костик.

– Это был один из лучших моих вечеров!

Надя в этот момент была очень искренняя.

Когда Костик и Николай возвращались в корпус, то оба какое-то время молчали. Наконец, первым нарушил молчание Костик:

– Прошу тебя, не отбивай Надю!

– Ты что, влюбился?

– Не поверишь, но это, наверное, и так. – Костик махнул рукой, – А-а-а! Откроюсь тебе, я действительно влюбился. C самого первого взгляда! Ещё два месяца назад, как увидел её – и всё, ахнул. У меня аж дыхание оборвалось, и я дар речи потерял! Как будто меня поразила молния! Это потом я узнал, что она Гриднёва, и дочка нашего профессора. Так что я очень хочу, чтобы у нас с ней всё было. И чтобы было по серьёзному. Ну а у тебя ещё будут девчонки. Ты во-он у нас какой красавчик, ты же в корпусе самый блестящий кавалер! К тебе и так девчонки липнут, как будто у тебя мёдом где-то намазано. Я вижу, как они тебя осаждают и не дают тебе прохода. Это же все знают! Так что уступи мне Надю, по дружбе прошу.

– Да я и не собираюсь перебегать тебе дорогу, – после некоторого молчания ответил Костику Соколовский.

Однако после этого вечера они гуляли втроём, потому что Надя делала вид, что не замечает всех стараний Костика ей понравиться, и не воспринимала по серьёзному его ухаживания. Она постоянно звала Николая сопровождать её, ну а Костика это откровенно злило и очень раздражало, он уже начинал кипятиться, и пару раз дело чуть ли не доходило до драки между ним и Соколовским.

Такая странная дружба продолжалась до третьего курса, но Надю она вполне устраивала. Ей было приятно быть окружённой двумя кавалерами, один из которых изнывал от ревности, а другой – который ей на самом деле нравился – послушно исполнял свою повинность и повсюду её сопровождал. Но вот на третьем курсе случилось неизбежное, и Соколовский восстал. Он попытался разорвать навязанные ему путы, потому что увлёкся молоденькой актрисой, появившейся в Самарском театре и приехавшей из соседнего Симбирска. Её звали Алисой, она играла в водевилях и была девицей лёгкой и смешливой, а ещё она привыкла кружить головы многочисленным поклонникам. Однако вскоре она сама увлеклась молодым кадетом, приходившим на спектакли с её участием.

Николай был её моложе. Раньше Алисе не нравились поклонники-молокососы, она их не воспринимала всерьёз, но на этот раз этот эффектный кадет с набриолиненными волосами и с изысканными манерами, что называется её «зацепил». Он был очень приятен не только внешне, но и в общении.

А сблизились они с Алисой своеобразно, и инициатива эта исходила от примы: один из её поклонников, тоже оказавшийся кадетом старшекурсником, уговаривая Алису составить ему компанию, чтобы поехать после спектакля в ресторан, получил от неё задание привлечь своего сокурсника якобы для её подружки.

– Кого ты хочешь? – спросил кадет.

– Да хотя бы во-о-от его, – кивнула в сторону Соколовского актриса.

Николай в это время с Надей и Костиком ещё сидели в зрительном зале и обсуждали только что