вышло, что я питаю особую слабость к стервам, — и, убедившись, что Софья всё ещё слушает, добавил. — Особенно с такими ножками.

После демонстративно скользнул взглядом по её стройным ногам. Алина машинально проследила за моим взглядом. Софья же вцепилась в сумочку так, что побелели пальцы. Её правый глаз заметно дёрнулся. В голове наверняка проносились планы мести — и мне за наглость, и Козловой за «стерву». Забавно. Я флиртовал с дочерьми диктаторов и принцессами крови, но со студентками? Есть в этом своё развлечение.

— Ну ты даёшь! — захлопала глазками Козлова. — Видимо, неслабо тебе досталось, Волков.

— Видимо, — я усмехнулся, понимая, что прежний Сашка явно был куда скромнее. Впрочем, меня это мало волновало — после пятидесяти лет жизни как-то перестаёшь беспокоиться о чужом мнении.

— Слушай, — Алина внимательно заглянула мне в глаза, как-то игриво даже. — Давай после занятий вместе домой пойдём? Не против?

— Почему бы и нет. Вдвоём веселее.

— Тогда договорились, — она довольно улыбнулась и направилась к своему месту.

Ну, она хоть и не писанная красавица, но тоже ничего. Милашки по-своему прикольные. Конечно, я не собираюсь заводить с ней роман, слишком юная для меня. О чём с ней беседовать в холодные ночи? Помимо того, что заниматься любовью. Вряд ли мы найдём общие темы для разговоров. Да и меня интересует весь мир, новые открытия, путешествия, не до приземленных романтических встреч. Только если на ночку-другую, но на свиданки тратить время совсем не хочется. Вот найти бы такую, к которой можно периодически заглядывать… Другой разговор. Хотя и такое со временем надоест. Боги, какой я всё-таки стал ворчливый. Вдохни новую юность, Сашка! Дай себе расслабиться! Так ведь напутствовала Ева?

Верчу пальцами карандаш, мимо к выходу проходит худощавый парень в очках.

— Эй, Витек! — окликнул его веснушчатый.

Очкарик обернулся, и замечаю в его глазах страх. И не только. Ненависти тоже с лихвой. Не только к обидчику, но и к себе — за собственное бессилие.

— Чего тебе, Петров?

— Ого! — тот притворно нахмурился. — Что за тон, Витька? Ты в буфет? Возьми-ка мне булочек с маком. Штуки три, я сегодня голоден!

Вот она — классическая травля слабого. В каждой школе, в каждом отряде, в каждом монастыре находятся такие отношения. Навидался подобного. Пока жертва не найдёт в себе силы дать отпор, любая помощь будет лишь временным облегчением. Если очкарик окажется достаточно смелым, чтобы восстать против иерархии — что ж, тогда можно будет его поддержать. Но брать под крыло каждого забитого — нет, увольте.

— Х-хорошо… — Виктор сглотнул.

— Вот это мужик! — Петров показал большой палец.

Группка девушек в углу захихикала. Витька, опустив голову, поплёлся в сторону буфета.

Провожаю его взглядом, вспоминая, как сам когда-то прошёл через подобное — в первом спецподразделении, куда попал зелёным новичком. Правда, в моём случае всё закончилось трупом «старшего товарища» в горном ущелье. Несчастный случай на тренировке, конечно же. Интересно, хватит ли у этого Витьки характера найти своё «горное ущелье»?

В класс вошли трое, похоже из параллельной группы. Их появление мгновенно изменило атмосферу — даже воздух стал тяжелее. На мундирах поблёскивали серебряные знаки отличия — элита академии.

— Козлова! — окликнул один из них. — Как жизнь?

Все трое были под стать друг другу — высокие, широкоплечие, с уверенностью, что есть только у тех, кто с детства привык к власти. Один из них бросил в мою сторону изучающий взгляд, я спокойно посмотрел ему в глаза и повернулся к окну. Давно научился различать, когда стоит обращать внимание на чужую агрессию, а когда это просто детские игры в доминирование.

— Всё нормально, — ответила Козлова, расплываясь в улыбке.

Черноволосый парень — явно лидер троицы, усмехнулся и перевёл взгляд на старосту:

— Дарья! Как насчёт…

Вяземская демонстративно отвернулась, даже не дослушав.

— Недотрога чёртова, — процедил он вполголоса, но достаточно громко, чтобы все услышали. — Ничего, придет время… Эй, Софья! — он резко сменил цель. — Может, составишь компанию достойному человеку?

Вишневская медленно подняла взгляд от книги:

— Не заинтересована.

— Придётся обсудить это с твоим отцом, — его улыбка стала хищной. — Уверен, он оценит перспективы нашего… союза.

Классика — отпрыски влиятельных семей, пока не самого высшего ранга, но уже достаточно сильных, чтобы диктовать свои условия. Судя по реакции Софьи, предложение было не пустой угрозой — её отец вполне мог согласиться на такой брак ради укрепления положения семьи.

— Даже не мечтай, — она вернулась к чтению, но пальцы крепче сжали книгу.

Прозвенел звонок.

— Увидимся, б-шники, — бросил один из троицы.

Выходя, они намеренно толкнули спешащего с булочками Витьку. Тот молча положил выпечку на стол Петрова и поспешил к своему месту, стараясь стать как можно незаметнее.

В класс вошла очередная пожилая преподавательница. Ещё и куратор группы. Статная дама с гладко зачёсанными седыми волосами и строгим, но добрым лицом. За ней следовали две девушки в новеньких форменных синих мундирах и чёрных юбках.

Твою ж…

Я узнал их. Вчерашние «дамы в беде» из тёмного переулка. Они-то что тут забыли? Да и, вообще, я думал они постарше!

— Группа, внимание! — куратор постучала указкой по столу. — К нам присоединяются две новые ученицы, переведённые из Смольного института боевых искусств.

Екатерина выступила первой — высокая, с идеальной осанкой. Серые глаза, обрамлённые длинными ресницами, внимательно изучали класс. Чёрные волосы распущены, но уложены. На щеке едва заметный синяк, искусно замаскированный пудрой — след вчерашнего нападения.

— Екатерина Чернышевская. Рада знакомству.

Следом представилась Елизавета — чуть ниже подруги, но не менее грациозная. Золотисто-рыжие волосы заплетены в косу, большие зелёные глаза. На шее, поверх синего кителя — изящный медальон с фамильным гербом Румянцевых. В отличие от сдержанной Катерины, она выглядела более живой и любопытной.

— Елизавета Румянцева, — и присела в реверансе. — Надеюсь, мы подружимся.

Несколько парней сглотнули.

— Присаживайтесь на свободные места, — куратор указала на парты в середине класса.

И начался урок, который оказался довольно познавательным. Преподавательница рассказывала о базовых принципах циркуляции эфира в теле практикующего — как энергия движется по каналам, как её можно накапливать и преобразовывать в простейшие базовые техники. Многое напоминало восточные практики из моей прошлой жизни, только с более механическим подходом. Особенно заинтересовала часть о точках концентрации эфира — что-то похожее на чакры в