Мэг выпрямилась:

– Вы что, и не собирались мне их давать?

– Нет, пока не узнали, что тебе они действительно нужны. Никто из нас и подумать не мог…

– Что же мне теперь делать? – сказала Мэг, не рассчитывая на ответ.

Все перевернулось с ног на голову. Грант никогда ее не простит. Она не допускала и мысли, что он захочет принимать участие в жизни Перл.

– Надо, чтобы он успокоился, а потом я опять попробую с ним поговорить.

– Не хочу тебя огорчать, но Грант и не думает успокаиваться, – сказал Купер.

– Как так? – воскликнула Порция.

– Он хочет ее найти.

– О господи… – прошептала Мэг.

– На его месте я бы сделал то же самое, – признался Купер.

И тут Мэг осознала, что Купер прав. Так поступил бы любой мужчина.

Конечно, Грант найдет Перл. Это лишь вопрос времени. Виктория – небольшой город, а пекарня расположена в самом его центре. Их с Перл все знают. Мэг не сомневалась, что Дженин не разрешит ему увидеться с дочкой, но впутывать ее в это дело не хотелось.

Она должна первой добраться до Перл.

На самом деле Грант и не собирался опережать Мэг. Когда он уехал от Порции и Купера и покинул Хьюстон, у него в голове не было четкого плана. Он хотел только добраться до Виктории и увидеть Перл своими глазами. Это была его единственная цель.

Он с бешеной скоростью мчался в Викторию. Маленькая пекарня Мэг под названием «Сласти» находилась рядом с городской площадью, напротив администрации. Но из бунгало Мэг переехала. Теперь там жила молодая пара.

Благодаря смартфону Гранту удалось выяснить ее адрес по налоговой службе. Это был длинный одноэтажный дом в стиле семидесятых, на севере города. Ошибиться было невозможно. Только перед ее домом мог стоять «мазерати». В точности такой, как у Порции и Купера. Неудивительно, что они приехали первыми.

Пока Грант закрывал машину, к нему подошел Купер. Этот мускулистый сноубордист был, конечно, крепким парнем, но при желании Грант смог бы с ним справиться.

– Даже не думай помешать моей встрече с Мэг или Перл.

– Я и не собирался. Просто напоминаю, что она не одна. Она не беззащитна. Если ты ее обидишь, тебе это не сойдет с рук. Если ты ее хоть пальцем тронешь…

– Я понял. – Угроза чуть не вывела Гранта из себя. Но в глубине души он был рад, что у Мэг есть человек, который за нее заступится, пусть даже сейчас он является его противником. – А теперь с дороги.

Купер коротко кивнул и отошел. Мэг стояла со скрещенными на груди руками и плотно сжатыми губами.

Сильная женщина. Вне всякого сомнения. Но и ранимая тоже. Было видно, как у нее подрагивали губы. Как она напряжена. Но Грант не стал поддаваться. Она казалась уязвимой, но могла быть и очень жестокой.

– Ты не вправе скрывать ее от меня, – сказал он прямо.

– Я и не хочу. Просто подумай хорошенько. Тебе есть за что сердиться. Хорошо, сердись. Я знаю, ты ненавидишь Кейнов. Пожалуйста, ненавидь! Но не надо впутывать в это Перл.

– Значит, вот о чем ты думаешь? Думаешь, я приехал ради мести?

– А разве нет? – Она демонстративно выставила вперед подбородок.

– Я приехал сюда, потому что у меня есть ребенок, о котором я не знал до сегодняшнего дня. – Купер склонился к Мэг. – Я здесь только потому, что хочу встретиться со своей дочерью.

Она внимательно на него посмотрела, а потом спросила:

– Ты уверен, что готов выступить в роли отца? О том, что она твоя дочь, знает всего несколько человек. Ты еще можешь уйти.

– Я должен поступить правильно.

Взгляд Мэг стал жестким.

– Почему ты так уверен, что это будет правильно? Неужели ты думаешь, ей пойдет на пользу спонтанное проявление твоего чувства вины?

– По-твоему, я здесь из-за чувства вины?

– Да, по-моему.

– Ты ошибаешься.

– Мэг права, – вдруг раздался голос позади них.

Грант обернулся и увидел Купера, который стоял, скрестив руки на груди.

– Тебя не спрашивали.

– Не спрашивали. Но из нас троих у меня единственного был такой отец, как Холлистер: равнодушный, бестолковый и небрежный. Нам с матерью было бы гораздо лучше, если бы его вообще не было.

Мэг застыла, взглянув на брата с теплотой и сочувствием.

Что ж, прекрасно! Выходит, в этом сценарии Гранту отвели роль Холлистера – самого алчного, хитроумного сукиного сына, которого Грант когда-либо встречал.

– Если вы закончили меня поносить, я бы предпочел увидеться с дочкой. У всех был тяжелый день. Обратно в Хьюстон ехать долго.

Мэг закипала. Зачем он все так усложнил? Почему нельзя оставить все как есть?

– А Перл не нужно, чтобы ты сваливался сюда как снег на голову и играл папочку на один день! Мне это не нужно! И тебе это не нужно. Почему просто не уйти?

– По-твоему, я играю?

– По-моему, ты не подумал хорошенько. Зачем встречаться с Перл сегодня, а потом снова исчезать из ее жизни?

Грант злорадно улыбнулся:

– Ну что ты, я не намерен ограничиваться сегодняшней встречей.

Стоп. С этого места поподробнее.

– Ты же говорил, что сегодня поедешь обратно?

– Нет. – Грант шагнул к Мэг, нависнув над ней. – Я говорил, что до Хьюстона долго ехать. Нам вместе. Тебе, мне и Перл. Вы отправитесь в Хьюстон вместе со мной.

– Что?!

– Ты. И Перл. – Грант растягивал слова, ни на секунду не отрывая взгляда от Мэг. – Вы едете в Хьюстон. Вместе со мной.

В какой-то момент ей показалось, что сейчас он прожжет ее взглядом, в котором читалась железная воля. Когда-то она считала, что Грант знает ее лучше, чем кто-либо другой. Когда-то она отдала ему всю себя. А если они будут видеться каждый день, хватит ли у нее сил сопротивляться?

– Мы не можем поехать с тобой в Хьюстон. Мы живем здесь.

– Больше никаких «нет».

– Я не… – Мэг запнулась. Ее мысли не поспевали за языком. – Я не могу. Что за бред?

– Бред – это когда у меня есть дочь, которую я никогда не видел, а мы стоим на улице и разговариваем!

– У меня работа! Бизнес!

– Ты планировала пробыть в Хьюстоне по крайней мере еще неделю. Пусть твой временный заместитель продолжает работу, – проговорил Грант холодным, рассудительным тоном, который моментально ее разозлил. – Путешествие продлевается. На месяц. Минимум.

– Я не могу остаться в Хьюстоне на месяц! У меня нет средств!

– Конечно, есть. Вы же будете со мной.