Но эта мысль не давала ему покоя. Что в записке? И он с усилием поднял руку и открыл шкатулку. Двумя пальцами развернув записку, он прочитал всего два слова — ТЫ СМОЖЕШЬ! Он не поверил своим глазам. Потом прочитал ещё раз. ТЫ СМОЖЕШЬ! Буквы кричали ему эту фразу прямо в лицо. Он опустил руку вниз, и она легла прямо на бутылочку, которую дала ему Фея. Капля уже в крышке. Глоток.

— Да! Я смогу!

Тяжело разгребая снег, он сел, достал две рыбины и кинул собакам. Пока они ели, он пришёл в себя и поднялся.

— А ведь осталось немного. Всего один, два дня, и я буду на месте. Проверив на поясе шкатулку, бутылочку и топорик он сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее пошёл вперёд. И собаки побежали вслед за ним. Была ночь. Сверкал свежевыпавший снег, тускло синели вечные льды. Три точки быстро удалялись на Север среди белого безмолвия. А Северное сияние над его головой сложило всполохами два слова — ТЫ СМОЖЕШЬ!

Кончалась ночь. Начинался короткий северный день. И тут Клоун заметил впереди белые снеговые горы. Через час ходьбы они превратились в прекрасные ледяные пирамиды, среди которых выделялась одна большая центральная с огранённым шаром на вершине.

— Это точно здесь! — подумал Клоун.

Вокруг пирамид было большое количество вмёрзших в лёд деревьев, останков деревянных кораблей разных эпох. Тысячи лет деревья с Юга и разбитые льдами корабли притаскивало сюда, и они оставались здесь — навечно.

— Вот и хорошо, — подумал Клоун. — Не нужно искать, что-то для костра. Всё уже готово.

С трудом он нашёл вход, почти покрывшийся толстым слоем льда. Взяв ближайшее бревно, он с трудом протиснулся внутрь. Собаки зашли за ним. Внутри был огромный зал в голубоватом сумраке. Было холодно, но не было обжигающего ветра и мороза.

— Сейчас разведу костёр, погреемся с моими лохматыми друзьями, а потом решим, что делать дальше.

Он опять взял топорик, наколол дров и построил из них маленькую пирамидку. Потом достал огниво, мох и высек искорку. Мох задымился и вспыхнул. Клоун положил его в пирамидку, и огонь весело заплясал по лучинкам. Добавив дров, Клоун дал последние две рыбы собакам и, сняв шубу и унты, повесил их на палки, воткнутые в стену. Протянув руки к огню, он наслаждался теплом. Последнюю неделю ему его так не хватало. Костёр разгорелся ярче и тут Клоун заметил тёмную фигуру, сидевшую в нише чуть в глубине зала. Несомненно, это был человек. Он сидел, скрестив ноги и положив руки на колени. Но не двигался. Он был худощав с длинной седой бородой, достававшей почти до пола. Клоун приблизился и посмотрел в его лицо. И вдруг тот открыл глаза! Клоун от неожиданности даже отшатнулся. Но быстро взяв себя в руки, спросил:

— Кто ты?

Человек, с трудом открывая рот, проговорил:

— Волшебник. Волшебник Северных морей. Дай мне пару минут, я встану.

Он стал медленно поочерёдно подымать руки и ноги, разминая их, а потом медленно поднялся. Первые шаги были неуверенные, но потом он приблизился к костру и уже вполне хорошо стоял на ногах. Он повернулся к Клоуну.

— А ты кто? Человек? Давненько не посещали меня гости.

И он тихо, скрипуче засмеялся…

— Да, я человек, и пришёл к тебе спросить, не нужна ли тебе какая-то помощь?

— Помощь от людей? — удивился Волшебник. — Смешно сказал! Всю жизнь я привык сам оказывать людям помощь, а сейчас по иронии судьбы, я оказался тем, кто нуждается в помощи? Какой ты странный человечек! Если ты хочешь пищи, как все рождённые человеческой матерью, пройди в следующий зал, там полно всего. Но эти вещи несъедобные. А налево есть дверь, там ледник и там всё, что хочешь.

Клоун пошёл и принёс хороший кусок мороженого мяса и воткнул возле костра, что бы оно разморозилось.

— А что ты делаешь здесь? — спросил Клоун.

— Я смотрю в пустоту, а она смотрит в меня. Многие годы я провёл так. Время идёт быстро, даже когда смотришь в пустоту.

Клоун, разморозив мясо, кинул два куска собакам, остальное, разрубив топориком, насадил на острую ветку, которую приспособил как вертел.

— Я расскажу тебе мою историю, — сказал Волшебник. Ты пока жарь мясо и слушай.

Волшебник хотел начать рассказ, но вдруг послышался мягкий гул и по стенам побежали зелёные и голубые блики. Клоун глянул наверх. Граненый шар медленно вращался и выпускал во все стороны лучи света.

— Это кристалл, — сказал Волшебник. — Он заработал от тепла твоего костра, подымающегося наверх. Его видно на сотни километров.

Клоун промолчал, только покачал при этом головой. Волшебник продолжал:

— Когда-то, сотни лет назад, я был молодым, полным сил и надежд Волшебником. Я брался за любое волшебство. Я помогал кораблям в беде, рассеивал тучи, чтобы люди могли видеть Солнце и Северное сияние ночью. Я загонял косяки рыб в сети, что бы люди и их дети были сыты, я смягчал злые морозы, чтобы они не мёрзли и не болели. Я старался и помогал людям изо всех сил. Меня благодарили, мне поклонялись, и я чувствовал себя почти всемогущим. Но приходила длинная Полярная ночь, и людям всё равно было плохо. Холодно, голодно и грустно. И я решил сделать для них второе Солнце. Пусть всегда будет день. Пусть ночи не будет совсем! Но даже моих сил не хватало. Это не шутка! Сделать второе Солнце! Я решил попросить могущества у Снежной королевы. Прилетев, я объяснил ей, что хочу создать Солнце. Она рассмеялась мне в лицо.

— Глупый Волшебник, — сказала она. — Ты хочешь, чтобы я дала тебе силу, а в результате погибнет моё королевство? Мои замки растают, мои ледяные земли уйдут под воду. А я буду вынуждена скитаться по человеческим муравейникам прося милостыню?

И она выгнала меня, не став ничего слушать дальше. Мне не у кого было больше просить силы. Я стал копить её. Долгие годы я не творил волшебства и в один день, я почувствовал в себе невиданную мощь. Я взлетел на скалу, поднял руки вверх и огромным напряжением зажёг второе Солнце. Всё люди были поражены! Нет в мире более великого Волшебника, чем я! Я был в зените славы. Но через несколько дней началось страшное… Вода закипала в реках, рыба выбрасывалась на берег, горели леса, животные погибали, на месте северных равнин появились болота на тысячи километров… Нужно было гасить второе Солнце! Но у меня не хватало сил! Я вспомнил про волшебный лук, что лежал у меня в хранилище. Он