Конечно, не все промежуточные элементы и механизмы работы в этих системах (кора головного мозга, гипоталамус, ядро тройничного нерва) изучены детально – ученым предстоит много работы.

Даже неспециалисту очевидно, что мигрень – это наследственное заболевание. Фраза: «Да, болит у меня, у мамы то же самое, у ее сестры и бабушки» – классика для пациента с этим недугом.

То, что головной мозг у человека с мигренью устроен так, что в его определенных зонах может возникать активность, приводящая к эпизодическим головным болям и сопутствующим проявлениям, определено генетически – как цвет глаз или форма ушей. Человек может прожить без мигрени несколько десятилетий, а потом в 30 лет после значимой стрессовой ситуации впервые ощутить сильную головную боль и тошноту, которые с этого момента станут возникать регулярно. Это не значит, что мозг внезапно стал другим. Генетически все его зоны, отвечающие за приступ, уже были «на низком старте», но не хватало того толчка, который бы привел к дебюту мигрени. Таким толчком может быть, например, и становление менструального цикла у девушек, и небольшая травма головы, и другие причины, о которых мы пока не знаем.

По статистике мы можем проследить историю мигрени у родственников пациента примерно в 50 процентах случаев, чаще по женской линии. Конкретный ген, указывающий на наличие заболевания, обнаружен только у особых типов мигрени – семейной гемиплегической мигрени, которая встречается крайне редко и сопровождается слабостью в руке и/или ноге с одной стороны – двигательной аурой, о которой мы говорили выше. Но, к сожалению, мы не знаем конкретный ген, который отвечает за развитие обычной мигрени. Скорее всего, это не один ген, а некий набор генов, который в особой комбинации приводит к приступам. Ведь мигрень очень разнообразна, как по провокаторам (у кого-то недосып, а у кого-то только красное вино), так и по проявлениям (у кого-то может не быть тошноты совсем, а кого-то обязательно вырвет в момент приступа).

Конечно, научные исследования в этой области идут полным ходом. Существует Международный генетический консорциум головной боли (International Headache Genetics Consortium), штаб квартира которого расположена в Финляндии. Его основная задача – аккумулировать образцы крови у людей с мигренью и без нее для дальнейшего генетического анализа и статистической обработки. В 2018 году вышла публикация итогов работы этой научной группы: было проанализировано 375 тысяч образцов крови (59 тысяч людей с мигренью и более 315 тысяч – без нее). И даже на таких колоссальных цифрах не получилось сделать определенные выводы, позволяющие нам диагностировать мигрень по анализу крови или оценивать прогноз ее течения и лечения.

Итак, подытожим:

• Мигрень – это неврологическое заболевание головного мозга, а не сосудов, как считалось 50 лет назад.

• Скорее всего, это генетическое заболевание, передающееся по наследству. Есть какой-то набор генов, определяющих это заболевание, но эти гены мы пока не знаем.

• В самой начальной фазе приступа, в период продромы, есть изменения активности в гипоталамусе. Учитывая его связь с множеством процессов в организме (сон, пищевое поведение, гормоны, эмоции), становится чуть более понятно, почему мигрень у всех начинается по-разному. Последние исследования показывают, что самое начало активности головного мозга во время приступа как раз приходится на гипоталамус. Таким образом, он является генератором мигрени, по крайней мере, у большей части пациентов.

• У пациентов с аурой мигрени активна кора головного мозга, и возможно, есть изменения активности ионных каналов нервных клеток, что приводит к корковой распространяющейся депрессии.

• Фаза боли связана с активностью в тригемино-васкулярной системе, объединяющей тройничный нерв, его связи с головным мозгом и сосудами оболочек головного мозга. В ганглии и в волокнах тройничного нерва, которые оплетают сосуды головного мозга, во время приступа головной боли начинают выделяться особые молекулы. Самой главной из них на сегодняшний является белок CGRP. Он у большинства (не у всех) пациентов с мигренью определяет уровень боли, как ручка громкости. Сейчас самые новые методы лечения мигрени как раз направлены на то, чтобы подавить передачу сигналов через систему CGRP – заблокировать или сам белок, или его рецептор. Помимо этой важной молекулы изучаются и другие вещества, которые влияют на приступы мигрени: это PACAР, субстанция Р, вазоактивный интестинальный пептид, амилин и адреномедуллин. Поиск таких мишеней очень важен для разработки современных методов лечения болезни.

• Как происходит передача «мигренозного сигнала» между корой головного мозга, гипоталамусом и тригемино-васкулярной системой – пока никто не знает. Но интенсивность научных исследований в этой области дает ощущение, что в ближайшие 5–10 лет мы получим прорыв в этом направлении.

Вот к таким выводам пришли ученые в изучении мигрени по состоянию на конец 2020 года. Возможно, когда вы будете читать эту книгу, понимание этого заболевания станет еще более полным. Вообще изучение мигрени в течение всей тысячелетней истории, а особенно в последние десятилетия – одни из самых интересных научных работ в неврологии. Эти открытия важны не только ради понимания того, как возникает мигрень и какие методы ее лечения можно изобрести, но главное – подобные исследования приводят к более глубокому пониманию работы нашего головного мозга.

Если вы прочитали предыдущую главу о том, как возникает мигрень, то, думаю, вы уже смирились с очевидным фактом: эту болезнь нельзя излечить (по крайней мере, по состоянию на 2020 год), потому что это заболевание головного мозга.

Нам нечего «отрезать», чтобы полностью избавить человека от приступов, как, например, в случае с аппендицитом – после операции по его удалению врач может с уверенностью обещать пациенту, что такого воспаления в его жизни никогда больше не будет.

Хорошая новость состоит в том, что врачи научились хорошо лечить мигрень, то есть возвращать пациентам контроль над течением заболевания и над их жизнью. Ведь мигрень, как я не устаю повторять, не уменьшает продолжительность жизни, но драматично влияет на ее качество. А основная наша задача – повысить качество жизни пациента с мигренью. Как это происходит? Во всем мире используют три ключевых подхода: два, связанных с применением лекарств и аппаратов, и один – без них (достаточно «скучный», связан он с образом жизни и поэтому оставим его на потом). Два подхода, связанных с лекарствами, это: